Русские песни из репертуара Л. Руслановой

«Вся жизнь моя связана с песней. Сколько помню себя, всегда возле меня — песня», — рассказывает о себе Лидия Андреевна Русланова. Она родилась на Волге, недалеко от Саратова, в крестьянской семье. Отец работал грузчиком на пристани, семья была бедная. Вместе с бабушкой, большой мастерицей петь песни, «песельницей», как тогда говорили в деревне, маленькая Русланова ходила по свадьбам и по девичникам, слушала песни, запоминала. В то время ни одно событие в деревне не обходилось без пения — ни полевые работы, ни праздники, ни гуляния, ни девичьи посиделки. «Первая настоящая песня, которую я услышала, был плач, — продолжает Лидия Андреевна. — Отца моего в солдаты увозили. Бабушка цеплялась за телегу и голосила. Потом я часто забиралась к ней под бок и просила: «Повопи, баба, по тятьке». И она вопила: «На кого же ты нас, сокол ясный, покинул?...». Бабушка не зря убивалась. Началась русско-японская война, отец на ней так и пропал. Больше мы его не видели».
Трое маленьких детей остались на руках больной матери. «Не помню, когда я сама научилась петь... Но представления начала давать лет с шести. Мать лежала больная, а я расхаживала, как по сцене по русской печке и пела все подряд, что знала — и деревенское, и городское. Городские песни совсем без труда запоминала. В деревне пели сложно, с «подполозами», а эти услыхала раз — и уж пою. Все удивлялись: вот, бесенок, какая памятливая». Вскоре мать умерла, и трое детей попали в разные сиротские приюты. В приюте для девочек, куда определили будущую певицу, кроме обычных школьных занятий, три раза в неделю проводились уроки пения и музыкальной грамоты. Преподавал эти предметы регент местной церкви. Однажды на занятиях он заметил музыкальность юной воспитанницы и похвалил ее: «Да у тебя хороший голос, контральт!» Так Русланова попала в церковный хор. «В церковном хоре я быстро стала солисткой.

Со всего города начали ездить к нам купцы — послушать, как сирота поет... И после приюта, когда меня отдали ученицей на мебельную фабрику, за песни мне все помогали. Лет в 17 была я уже опытной артисткой, ничего не боялась, ни сцены, ни публики». На этой мебельной фабрике юную
Русланову услышал профессор Саратовской консерватории М. М. Медведев и предложил ей посещать занятия в консерватории. Однако школа академического пения не увлекла Русланову. Ее тянуло к русской песне. «Поняла, что академической певицей мне не быть, — вспоминает Лидия Андреевна. — Моя сила была в непосредственности, в естественности, в единстве с тем миром, где родилась песня. Я это в себе берегла». Разразилась первая мировая война. Начальник санитарного поезда взял певицу в свою часть — она стала петь для раненых и для солдат, отправляющихся на фронт. Она выбирала песни, наиболее близкие солдатскому сердцу, наиболее трогательные, доходчивые. Затем пришла революция, гражданская война, которая застала Русланову профессиональной певицей, «уже членом профсоюза», в Ростове-на-Дону... Выступала перед красноармейцами, неизменно оказывавшими ей самый горячий прием. В 1921 году Лидия Андреевна переезжает в Москву на профессиональную артистическую работу.
Мы знаем, какую заслуженную славу принесла Лидии Андреевне эта работа. Бесконечные концерты, поездки по стране, выступления по радио, тогда еще делавшему первые робкие шаги, снискали ее искусству широчайшую популярность. В эти годы окончательно складывается ее особенный исполнительский стиль, оформляется специфический «руслановский» репертуар. Как исполнительница русских народных песен Русланова продолжает традицию лучших звезд русской эстрады начала XX века, особенно Надежды Плевицкой. Помимо известных русских песен, таких как «Вниз по Волге-реке», «Когда я на почте служил ямщиком», «Степь да степь кругом», «Лучинушка», «На улице дождик», никогда не сходивших с концертной эстрады, Русланова поет широко популярные в начале века (а одно время занесенные в разряд «мещанских») так называемые городские русские песни — «Раскинулось море широко», «Шумел-горел пожар московский», «Когда б имел златые горы», каторжные — «По диким степям Забайкалья», «Глухой неведомой тайгою», фабричные, солдатские. Благодаря искусству Руслановой многие из этих песен обрели в новой советской действительности как бы второе рождение.
Лидия Андреевна обращается и к современному фольклору (так, она первой запела песню гражданской войны «По долинам и по взгорьям») и к творчеству советских композиторов — все помнят в ее исполнении песню «Партизан Железняк», и особенно знаменитую «Катюшу» М. Блантера (впервые ее запела именно Русланова).
Исполнительский стиль Руслановой, столь индивидуальный и яркий, также восходит к традиции русских песенниц, выступавших когда-то на народных гуляньях, а позднее, уже в начале XX века, вышедших и на большую концертную эстраду. Это исполнение в полном смысле слова. «Я песню не пою, я песню играю», — говорит Лидия Андреевна. Все ее пребывание на сцене, начиная с обдуманного, «игрового», выхода на сцену в русском народном костюме, и кончая прощальным поклоном — искусно отрежиссированный маленький спектакль. Неслучайно поэтому певицу привлекают песни с развитой драматургией, с острым сюжетом, с контрастными перепадами настроения, с яркими характерами. У нее каждое слово живет, а люди — общаются, разговаривают. Это настоящие «песни в лицах».

В отличие от других исполнительниц этого жанра, например, Ольги Ковалевой, подчеркивавшей мягкую задушевность, лиричность русской песни, темперамент певицы диктует яркое, задорное, лихое исполнение (а соответственно и подбор песен). Некоторые критики ставили это в упрек певице. Предоставим слово для ответа тонкому знатоку эстрады писателю Виктору Ардову: «Этот голос заставляет всех встрепенуться, он исполнен скрытого волнения, часто даже тоски, свойственной русской песне. Забыть контральто Руслановой или спутать с другим голосом — невозможно. Русланова среди мощного потока исполнителей русской народной песни стоит особняком. Она вывела лирическую народную русскую песню с пути суховатого музейного фольклора на дорогу живого взволнованного эмоционального толкования и исполнения. А без волнения, без эмоций — какая же цена песни? Однако ей присуще чувство стиля в высокой степени! По мнению усердных ревнителей чистоты старинной русской песни Русланова, якобы, пользуется арсеналом выразительных средств, свойственных цыганской манере пения. Эти упреки в «цыганщине» неверны, потому что прямого следования чисто цыганским приемам: тремоло и др. у Руслановой нет и никогда не было. Верно то, что Лидия Андреевна насыщает свое исполнение такой взволнованностью, таким проявлением подлинного глубокого темперамента, что это пугает иных фольклористов, привыкших к более чем сдержанной, чисто этнографической манере исполнения русских народных песен на концертной эстраде. Л. Руслановой одинаково доступны драма, былина, шутка, комедия, патетика патриотических напевов и, конечно, лирика. Если учесть, что у нее не было никогда в качестве учителей режиссеров, а также необычное разнообразие приемов, стилей, манер, то поражаешься — какую точность, отработанность во всех компонентах своих выступлений на сцене обнаруживает эта необычайно одаренная певица, а заодно и природная артистка. У нее можно учиться, как надо соблюдать подлинную стилистику в исполнении да и в сценическом поведении». Да, голос Руслановой не спутаешь ни с каким другим. Заслышав этот неповторимый тембр, каждый сейчас же скажет: «Это поет Русланова!» Очень красиво ее низкое контральто светлого, чуть металлического звучания и большого диапазона; красивы глубокие грудные звуки, средние и высокие, почти сопрановые, особенно в пиано! Ее голосу свойственна исключительная подвижность, доступны тончайшие нюансы: она может взять высокую ноту и тянуть ее бесконечно долго в мощном форте, но может и затихнуть до еле слышного обворожительного пианиссимо. Поражает ее умение владеть дыханием, блестящая дикция, не говоря уже о необычайной выразительности исполнения. Прослушайте внимательно в ее исполнении какую-нибудь русскую песню в 6—8 куплетов с повторяющейся в каждом куплете мелодией — это замечательный урок для молодых вокалистов, особенно решивших посвятить себя народной песне. Варьируется не только сопровождение каждого куплета, будь то баян, оркестр или гитара, что стало уже привычным для многих исполнителей, но и сам мелодический распев. Русланова ведет мелодию в свободной манере народной импровизации, она изменяет ее, варьирует в соответствии с эмоциональным содержанием, нанизывает, «цепляет» на нее возможные хоровые подголоски, как бы поет «за весь хор». Эта разработка песни по принципу русской народной подголосочной полифонии, творческая импровизация, и делает исполнение Руслановой ярким и неповторимым.

С особенной полнотой и горячностью проявилась любовь народа к искусству Л. Руслановой в годы Великой Отечественной войны. Ведь именно солдаты, еще в Первую мировую войну, были первой аудиторией молодой певицы, к солдатским сердцам нашла ее песня прямой и стремительный путь. С присущей ей страстностью натуры Русланова отдается этой благороднейшей работе — поддерживать, поощрять, вливать своим искусством силы, а то и просто повеселить усталых солдат. В составе концертной бригады певица объехала все фронты. Кадры старых хроник и кинофильмов сохранили для нас эти удивительные концерты. Мы видим восторженные лица солдат, они слушают, смеются, грустят. А вот и последний фронтовой концерт: 2 мая у стен разбитого Рейхстага поет Лидия Русланова.
Известный театральный деятель Б. Филиппов, постоянный участник фронтовых концертных бригад, в своей книге «Актеры без масок» так описывает выступления певицы:
«18 августа 1941 года. Отправляемся в путь в село Батищево. Ищем новую воинскую часть. Провожая нас, полковник Лизюков оглашает приказ о зачислении В. Хенкина и Л. Руслановой почетными красноармейцами 57-й танковой дивизии. В знак уважения к почетным красноармейцам им выдается по полному комплекту обмундирования...»

И далее: «Среди нашей сугубо штатской группы блещут своим военизированным видом два почетных танкиста В. Хенкин и Л. Русланова. Я уверен, что в Москве они долго не снимут честно заработанной ими солдатской формы, самой дорогой для советского человека в дни суровой и беспощадной войны».
Неслучайно, что именно в военное время — 28 июня 1942 года — Лидии Андреевне Руслановой присваивается звание Заслуженной артистки РСФСР.
Прошло около трех десятилетий со дня окончания войны. На эстраде сменилось несколько поколений певцов, появлялись и исчезали модные стили и веяния. Но выступления Руслановой волнуют и сейчас. В наши дни, когда вновь пробуждается интерес к русской песне во всех ее формах, мы с благодарностью обращаемся к творческому опыту замечательной советской артистки, искусство которой вписало незабываемую страницу в истории нашего исполнительства.
* * *
Настоящее издание рассчитано на широкий круг любителей пения, на молодых вокалистов, на многомиллионную армию участников художественной самодеятельности.
На протяжении своего долгого артистического пути Лидия Андреевна выступала в сопровождении самых различных коллективов: оркестра русских народных инструментов им. Осипова, секстета под управлением Семенова; она выступала с пианистом С. К. Стучевским, пела дуэт с Н. Северским, аккомпанировавшим на гуслях. Особенно часто Лидия Андреевна пела в сопровождении трио баянистов—А. Кузнецова, Я. Попкова и А. Данилова (А. Макарова) и с баянистами Комлевым и Максаковым. Все эти баянисты не просто аккомпанировали певице в концертах, но часто являлись и авторами обработок народных песен, исполнявшихся Руслановой. Их уже нет в живых. Некоторые их обработки записаны на грампластинки, рукописей же нот не сохранилось. Поэтому в настоящий сборник в основном вошли новые обработки, сделанные композиторами, либо сотрудничавшими с певицей (П. Куликов), либо давно успешно работающими в песенном жанре (А. Новиков, Н. Будашкин, Ю. Слонов, В. Волков и другие). Новые обработки просты, доступны для исполнения самых широких кругов музыкантов, пианистов и баянистов.
Песни даны в тех тональностях, в которых их исполняла Л. А. Русланова. В задачу данного сборника не входила точная запись различных исполнительских нюансов певицы. Лишь в песнях, записанных с грампластинок, сохранены все особенности «руслановской» разработки мелодии; по этим записям можно судить об удивительном импровизационном мастерстве певицы. Тексты песен печатаются с теми, в основном, незначительными изменениями, которые вносила в них Русланова. Изменения эти в сносках не оговариваются.

Песни даются в сопровождении фортепиано; для исполнения на баяне сделана специальная редакция. Сопровождение несложно, сделано с учетом возможностей музыкантов-любителей так, чтобы при желании песни можно было легко транспонировать в различные тональности.
А. НОВИКОВ Народный артист СССР

• ВНИЗ ПО ВОЛГЕ-РЕКЕ. Обработка Ю. Слонова
• УТУШКА ЛУГОВАЯ. Запись и обработка П. Куликова
• НА УЛИЦЕ дождик. Запись и обработка Ю. Слонова
• ВДОЛЬ ПО ПИТЕРСКОЙ. СТЕПЬ ДА СТЕПЬ КРУГОМ. Запись и обработка П. Куликова
• ЗА ГОРОЮ, У КОЛОДЦА. Обработка С. Туликова
• ПРОЩАЙТЕ, ЛАСКОВЫЕ ВЗОРЫ. Обработка М. Матвеева
• ШУМЕЛ, ГОРЕЛ ПОЖАР МОСКОВСКИЙ. Обработка Н. Будашкина
• ХОРОШО ПАСТУХ ИГРАЕТ. Запись и обработка П. Куликова
• ОКРАСИЛСЯ МЕСЯЦ БАГРЯНЦЕМ. Запись и обработка Ю. Слонова
• ЛИПА ВЕКОВАЯ. Запись и обработка П. Куликова
• КАМАРИНСКАЯ. Запись и обработка А. Широкова
• МЕЖ ВЫСОКИХ ХЛЕБОВ. Обработка А. Новикова, слова Н. Некрасова
• КАК СО ВЕЧЕРА ПОРОША. Запись и обработка В. Калинина
• МЕЖ КРУТЫХ БЕРЕЖКОВ. Обработка Ю. Слонова
• ПО УЛИЦЕ МОСТОВОЙ. Обработка А. Новикова
• ЗАЧЕМ СИДИШЬ ДО ПОЛУНОЧИ. Обработка И. Ильина
• Я НА ГОРКУ ШЛА. Запись и обработка А. Широкова
• РАСТИ, МОЯ КАЛИНУШКА. Запись и обработка Н. Будашкина
• ИЗ-ПОД ДУБА, ИЗ-ПОД ВЯЗА. Запись и обработка Н. Будашкина
• МАЛЬЧИШЕЧКА-БЕДНЯЖЕЧКА. Запись и обработка Н. Будашкина
• КОГДА Б ИМЕЛ ЗЛАТЫЕ ГОРЫ. Запись и обработка Ю. Слонова
• ГЛУХОЙ, НЕВЕДОМОЙ ТАЙГОЮ. Обработка Н. Губарькова
• ОЧАРОВАТЕЛЬНЫЕ ГЛАЗКИ. Обработка Вяч. Волкова
• ПО ДИКИМ СТЕПЯМ ЗАБАЙКАЛЬЯ. Обработка С. Булатова
• ВОТ НА ПУТИ СЕЛО БОЛЬШОЕ. Обработка Н. Иванова
• АХ ТЫ, СТЕПЬ ШИРОКАЯ. Обработка А. Новикова
• ЧТО ЗАТУМАНИЛАСЬ, ЗОРЕНЬКА ЯСНАЯ. Музыка В. Осипова, слова А. Вельтмана
• ВАЛЕНКИ . Запись и обработка Ю. Слонова
• СВЕТИТ МЕСЯЦ. Обработка А. Новикова
• ЖИВЕТ МОЯ КРАСОТКА. Обработка А. Живцова

Лидия Андреевна Русланова (урожденная Прасковья Андриановна Лейкина-Горшенина). Родилась 14 (27) октября 1900 года в селе Чернавка Сердобского уезда Саратовской губернии - умерла 21 сентября 1973 года в Москве. Советская певица, Заслуженная артистка РСФСР (1942).

Прасковья Лейкина, впоследствии ставшая знаменитой как Лидия Русланова, родилась 14 (27 по новому стилю) октября 1900 года.

Она родом из бедной крестьянской семьи староверов. Наполовину русская (по отцу), наполовину эрзя (по матери).

Отец - Андрей Маркелович Лейкин - работал грузчиком на пристани.

Мать - Татьяна, работала на кирпичном заводе.

Помимо Прасковьи в семье было ещё двое детей - Юля и Авдей.

С детства любила петь, тем более, что ее деревня была певучая. «В деревне пели от души, свято веря в особую, надземную жизнь и заплачек, и песен радости», - рассказывала она.

В ее семье хорошо пела бабушка, а брат отца - дядя Яша - был деревенской знаменитостью: «Самородок очень высокой пробы». Он пел на деревенских праздниках, посиделках и свадьбах, знал много песен. До 6 лет Лидия Андреевна слышала в основном крестьянское пение Петровского уезда на свадьбах, посиделках, то есть с традиционными обрядовыми песнями, необрядовым фольклором и многоголосным распевом. Дядя Яша стал для неё образцом сольной мужской традиции и импровизационного мастерства.

После начала русско-японской войны отца, единственного кормильца в семье, забрали в солдаты. Русланова вспоминала: «Первая настоящая песня, которую я услышала, был плач. Отца моего в солдаты увозили. Бабушка цеплялась за телегу и голосила. Потом я часто забиралась к ней под бок и просила: «Повопи, баба, по тятеньке!» И она вопила - «на кого ж ты нас, сокол ясный, покинул?» Бабушка не зря убивалась».

Мать осталась одна с тремя детьми, слепой свекровью и больным свёкром. Она вынуждена была устроиться на кирпичный завод в Саратов. Детей приютили родители отца, которые сами жили в бедности. Мать будущей певицы недолго работала на заводе - она надорвалась и заболела. Болея, она неподвижно лежала на лавке, а Лида расхаживала, как по сцене, по русской печи и пела всё, что знала - и деревенские песни, и городские.

Когда Лиде исполнилось шесть лет, умерла мать. Отец домой не вернулся. В уведомлении написали, что он пропал без вести. В действительности он был жив, но потерял ногу.

Заботы о семье легли на Лиду и на слепую бабушку. Они ходили по Саратову и окрестным деревням, пели и христарадничали. Лида пела, кричала зайцем и лягушкой, а бабка причитала: «Сироты, мамка их померла, а батя их за веру, царя и отечество кровь проливает, подайте копеечку». Выступления пользовались успехом. Уличную певунью приглашали даже в богатые купеческие дома. Вскоре умерла и бабушка - Лиде было на тот момент семь лет.

Хождение с сумой продолжалось почти год, пока на талантливую девочку не обратила внимание вдова чиновника, погибшего в Русско-японской войне. Пожалев сирот, она решила за свой счёт пристроить детей по приютам. На каждого писала прошение, ходила по инстанциям и добилась того, что все дети были пристроены. Старшую удалось определить в лучший саратовский приют при Киновийской церкви, где был собственный детский церковный хор, но поскольку детей крестьянского сословия туда не брали, а имя и фамилия девочки - Агаша Лейкина - выдавало её крестьянское происхождение, появилась фиктивная грамота с новыми именем и фамилией: .

В приюте Лидия поступила в первый класс церковно-приходской школы. Была принята в хор и сразу стала солисткой. Пела на праздниках и похоронах. В приюте проявился не только певческий, но и артистический талант. На рукоделии, которое ей не давалось, подружки выполняли её урок, только бы послушать тут же сочинённые «диковинные истории», по ходу которых кто-нибудь из персонажей обязательно должен был петь.

Регент хора уделял Лиде особое внимание. Вскоре весь Саратов знал её под именем «Сирота», а в храм, где она пела, стекались желающие её послушать. После воскресных праздников она возвращалась в приют, и начинались будни - репетиции, где за каждой неверной нотой следовало наказание.

После приюта Лидию отдали ученицей на мебельную фабрику. Некоторое время жила у дяди, работала на разных фабриках. Песня помогала Руслановой: «за песни мне все помогали». Её голос услышал преподаватель саратовской консерватории Михаил Медведев. Он взял Лидию Русланову в консерваторию и прочил ей оперную карьеру. Некоторые студентки закрывали от Руслановой носы: «От тебя политурой пахнет», а Лидия им отвечала: «Вот я вам сейчас запою, и запахнет полем, цветами».

Там певица училась на протяжении двух лет, но в итоге решила, что будет исполнять народные песни: «Поняла, что академической певицей мне не быть. Моя вся сила была в непосредственности, в естественном чувстве, в единстве с тем миром, где родилась песня».

В 1916 году Лидия Русланова отправилась на фронт в качестве сестры милосердия и до октября 1917 года служила в санитарном поезде.

В 1917 году Лидия Русланова на сцене Саратовского оперного театра состоялся ее первый официальный концерт.

После октябрьской революции Лидия Русланова ездила с гастролями по всей стране, жила в Проскурове, Бердичеве, Могилёве, Киеве и других городах. «Лет в семнадцать я была уже опытной певицей, ничего не боялась - ни сцены, ни публики», - вспоминала артистка.

В течение всего периода гражданской войны Русланова выступала перед бойцами регулярной Красной Армии. Успела дать бесчисленное количество сольных концертов.

На сцену Лидия Русланова выходила в крестьянской одежде - нарядной панёве, душегрейке и в лаптях (позже их сменят сапожки), волосы скрывал платок. Концерты обычно завершались «Саратовскими страданиями», после чего Русланова величественно кланялась земным поклоном, и степенно уходила. Её называли в то время «Саратовской птицей».

В эти годы Лидия Русланова занималась самообразованием, много читала, начала собирать свою библиотеку: «Шла гражданская война, когда мы с мужем стали собирать библиотеку. Торговля книгами велась в те годы не совсем обычно. Букинисты, студенты, архитекторы, врачи - люди самых различных профессий выносили на Моховую улицу в Москве книги. Здесь можно было встретить библиографические редкости и лубочные издания, классиков русской и мировой литературы, альбомы с видами и фотографии всех 499 членов Государственной думы в роскошной папке, с биографиями. Случайно мне тогда удалось приобрести журнал «Современник», издававшийся Пушкиным, с автографом поэта, а также прижизненное издание «Путешествия из Петербурга в Москву» Александра Радищева», - рассказывала она.

В 1921 году Лидия переехала в Москву на профессиональную артистическую работу. В том же году в Ростове состоялся её дебют в качестве профессиональной артистки эстрадного театра «Скоморохи».

В 1923 году в Ростове-на-Дону Русланова дебютировала в качестве эстрадной певицы. Первый концерт прошёл с огромным успехом. Русланова была замечена на профессиональной эстрадной сцене и уже в следующем 1924 году приглашена солисткой в Центральный дом Красной Армии.

В 1920-е годы окончательно сформировался её стиль в исполнении, поведении на сцене, подборе концертных костюмов. В театрально-сценической коллекции, которую она собирала на протяжении всей жизни, было множество ярко вышитых сарафанов, нарядных панёв, плисовых душегреек, цветастых платков и шалей. Несколько раз Лидия Русланова выступила в костюме боярыни, но поняв, что такая одежда не гармонирует с манерой исполнения песен, вернулась к крестьянским костюмам.

В дальнейшем певица всегда выбирала наряд, наиболее соответствующий репертуару и вкусам аудитории: перед учителями надевала строгое русское платье без украшений, а собираясь в деревню, выбирала самый яркий наряд.

В этот период у Лидии Руслановой завязались знакомства и дружба со многими музыкантами, писателями, артистами. Они, в свою очередь, отмечали и актёрский дар певицы. Сама Лидия Русланова про это говорила: «Я так решила - как почувствую, что голос не звучит, на сказы перейду. Буду донские сказы сказывать, былины русские про Бову-королевича, про Илью Муромца, Микулу Селяниновича, Василису Прекрасную и Ивана Царевича... Я их много знаю, ещё от бабки своей».

В 1920-е - 1930-е годы грампластинки становятся доступными для массового слушателя. Пластинки с записями Руслановой выходили огромными тиражами. Её голос звучал по радио, которое также стремительно завоёвывало себе аудиторию. Особой популярностью пользовалась Русланова у военных. В числе почитателей таланта был .

C 1933 года Лидия Русланова работала артисткой музыкально-эстрадного управления Государственного объединения музыкальных, эстрадных и цирковых предприятий.

В 1930-е годы Лидия Русланова ездила с гастролями по всему Советскому Союзу: несколько раз побывала на Дальнем Востоке, на крайнем Севере, в Сибири, Закавказье, на Урале, в Белоруссии, пела перед строителями первых пятилеток, колхозниками. Её голос обладал большой силой и выносливостью, позволяя ей участвовать в четырёх-пяти концертах за один вечер. В конце 1930-х Лидия Русланова была самой высокооплачиваемой артисткой СССР, её голос звучал по радио и из граммофонов, концерты неизменно проходили с аншлагами. Заработанные деньги она тратила на коллекционирование картин русских художников, икон, старинной мебели, украшений, фарфора, любила красиво и дорого наряжаться.

Лидия Русланова - И кто его знает

Когда началась Советско-финская война, Лидия Русланова в составе концертной бригады выехала на фронт. Стояли тридцатиградусные морозы. Работать приходилось в тяжелейших условиях. Ездили на дрезине, на автобусе, на самолёте, на санях, а иногда на лыжах. Фанерные домики не прогревались походными печурками, поэтому не только выступать, но и отдыхать приходилось в ватниках. Спали артисты не раздеваясь, головой к мёрзлой стенке, ногами к печке. Многие артисты не выдерживали. Но не Русланова. Она принимала стрептоцид, чтобы не потерять голос от простуды, и не пропустила ни одного концерта.

За двадцать восемь дней концертная бригада дала более ста концертов. Чтобы поддержать дух приунывших коллег-артистов, Михаил Гаркави и Илья Набатов придумали игру, названную «ночлежный дом». Каждому артисту придумывалось прозвище, которое постоянно «обыгрывалось». Сама Русланова откликалась на имя «Лидочка-Стрептоцид».

С первых дней Великой Отечественной войны Лидия Русланова выезжает на фронт в составе одной из лучших концертных бригад, куда также входили Владимир Хенкин, Михаил Гаркави, Игнатий Гедройц, и другие артисты. Руководил бригадой театральный деятель и директор центрального дома работников искусств Борис Филиппов.

«Боевое крещение приняла под Ельней. Только закончила одну из песен, как над головами появились «юнкерсы» в сопровождении «мессершмиттов». Посыпались бомбы, затрещали пулемёты, задрожала земля от взрывов... Смотрю, никто и ухом не ведёт, слушают, как в Колонном зале. Думаю, и мне не пристало отсиживаться в траншее, да и концерт прерывать негоже... В общем, налёт фашистов выдержала, программу довела до конца», - вспоминала певица.

Певица Тамара Ткаченко, работавшая в той концертной бригаде, вспоминала, что за семнадцать дней дали пятьдесят один концерт. Несмотря на близость фронта, артисты не отказались ни от одного выступления. Концерты проходили с успехом, артистов тепло принимали.

В начале войны в репертуаре Руслановой появилась песня «Валенки», ставшая её «визитной карточкой». Лидия Русланова давала концерты для солдат в течение всей войны. Выступать нередко приходилось в сложных условиях - под открытым небом в окопах, землянках, госпиталях.

Лидия Русланова - Валенки

На свои собственные средства, заработанные во время предвоенных гастролей, как свидетельствует Маргарита Крюкова, Лидия Русланова приобрела две батареи Катюш, которые были отправлены на Первый Белорусский фронт в корпус, которым командовал её муж генерал Крюков.

Весной 1945 года Лидия Русланова вместе с наступающей армией прибыла в ещё не освобождённый от гитлеровских войск Берлин. Один офицер, увидев её на улице, закричал: «Куда идёшь?! Ложись: убьют!» А Русланова посмотрела на него и ответила: «Да где это видано, чтобы Русская Песня врагу кланялась!».

Первое выступление русских артистов в Берлине состоялось 2 мая 1945 года, у стен рейхстага. Русланова выступала вместе с казачьим ансамблем песни и пляски Михаила Туганова. Больше всего солдаты просили исполнить знаменитые «Валенки», и певица объявила: «А сейчас Валенки, не подшиты, стареньки, которые до самого Берлина дошагали!».

Концерт продолжался до поздней ночи. Георгий Жуков снял со своей груди орден и вручил Руслановой. После концерта Русланова углём поставила свою подпись на колонне рейхстага рядом с фамилиями солдат. В Берлине состоялось несколько концертов Лидии Руслановой - у рейхстага и у Бранденбургских ворот.

Великая отечественная война стала вершиной популярности Лидии Руслановой. Всего на фронтах Великой Отечественной войны она дала более 1 120 концертов.

24 августа 1945 года Георгий Жуков подписал приказ № 109/н: «За успешное выполнение заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленное мужество, за активную личную помощь в деле вооружения Красной Армии новейшими техническими средствами наградить орденом Отечественной войны I степени Русланову Лидию Андреевну» .

Арест и заключение Лидии Руслановой

После войны Русланова и Крюков жили роскошно. Как и до войны, Русланова продолжала коллекционировать старинные картины и антиквариат. Так, одна знакомая Лидии Руслановой вспоминала: «Жила она в переулке рядом с Домом литераторов. У неё не дом был, а музей! Стояла очень красивая павловская мебель. Помню диван, а на нём покрывало из чернобурок... Картин у неё очень много было. А ещё у Руслановой была такая красивая шкатулка из красного дерева, с хитрыми замками... полная драгоценностей...».

В июне 1947 года постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) «О незаконном награждении тт. Жуковым и Телегиным певицы Л. Руслановой и других артистов орденами и медалями Советского Союза» Лидия Русланова была лишена ордена Отечественной войны. Вместе с Руслановой наград лишились ещё 27 артистов, Жукову был объявлен партийный выговор, генерал-лейтенант Телегин был исключён из ВКП(б), уволен из армии, а позднее арестован. Все они входили в круг знакомых маршала Георгия Жукова.

В середине 1948 года был раскрыт «заговор военных». В сентябре одновременно арестовали генералов из ближайшего окружения Жукова с целью добиться показаний против него. В их число входил и муж Лидии Руслановой Владимир Крюков. 18 сентября 1948 года рано утром генерал собирался встречать с гастролей жену в аэропорту Внуково, но был арестован.

Почти одновременно с мужем была арестована и Лидия Русланова, которая в тот момент находилась в Казани.

По словам дочери Крюкова, Маргариты, Лидию Русланову арестовали потому, что она могла «поднять шум» на всю страну. Лидии Руслановой было предъявлено обвинение по статье 58 УК РСФСР («Антисоветская пропаганда»). Помимо этого её обвинили в «грабеже и присвоении трофейного имущества в больших масштабах», а именно, что в конце войны, опустошая жилища отступавших немцев, генерал Крюков перевёз себе в Москву большое количество мебели, картин, драгоценностей. Согласно материалам архивно-следственных дел № 0046 и № 1762, в ходе обысков у Владимира Крюкова и Лидии Руслановой были изъяты: автомобиль «Horch 951А», два «Мерседеса», «Ауди», сто тридцать две картины русских художников, тридцать пять старинных ковров, гобелены, антикварные сервизы, меха, скульптуры из бронзы и мрамора, декоративные вазы, библиотека старинных немецких книг с золотым обрезом, семьсот тысяч рублей наличными, 312 пар модельной обуви, 87 костюмов и другое.

На первых допросах следователь говорил о том, что ему известно о «разговорах антисоветского содержания», которые вела Русланова с конферансье Алексеевым. Её обвиняли в распространении клеветы на советскую действительность. Русланова виновной себя не признавала. Кроме того, следователь говорил о материалах следствия, которые изобличали Русланову в том, что она во время пребывания в Германии занималась грабежом и присвоением трофейного имущества в больших масштабах.

Русланова не признала себя виновной, а в ответ на заявление следователя, что на даче было найдено огромное количество ценностей и имущества, сказала, что всё это принадлежало её мужу. Допрос мог длиться по шесть-семь часов. Следователь спрашивал о взаимоотношениях с Жуковым, но, не добившись желаемого, прекратил допросы.

После прекращения допросов Лидия Русланова стала успокаиваться: новых данных у следователя нет, и её скоро выпустят. Однако дело обстояло иначе. В январе 1949 года выходит распоряжение Главного управления по контролю за репертуаром при Наркомпросе СССР о наложении запрета на песни Руслановой: «Снять с дальнейшего производства и запретить использовать в открытых концертах, трансляциях и радиопередачах все грампластинки с записями Лидии Руслановой. Разрешить реализацию имеющегося в наличии количества грампластинок в торговой сети, не допуская рекламной трансляции этих пластинок в магазинах».

Следователю также было известно о том, что Лидия Русланова владела коллекцией драгоценных камней, но их во время обысков не нашли. Драгоценности хранились у домоправительницы Лидии Руслановой, которой Русланова полностью доверяла. Следователь пытался выведать у Руслановой, где она прячет эти сокровища. Певица долго сопротивлялась, но когда пригрозили, что арестуют всех её родных и тех, кто когда-то служил в её доме, Лидия Русланова не выдержала: «когда я представила себе, как будут мучить эту старушку и как она будет умирать в тюрьме, я не смогла взять такой грех на душу и своими руками написала ей записку о том, чтобы она отдала шкатулку».

5 февраля 1949 года следователь объявил, что «дополнительным обыском в специальном тайнике на кухне под плитой в квартире вашей бывшей няни Егоровой, проживающей на Петровке, 26, были изъяты принадлежащие вам 208 бриллиантов и, кроме того, изумруды, сапфиры, рубины, жемчуг, платиновые, золотые и серебряные изделия».

Русланова объяснила, что эти бриллианты куплены на деньги, заработанные исполнением русских песен, и их приобретению были отданы все последние годы: «Я, не задумываясь, покупала их, чтобы бриллиантов становилось всё больше и больше. Я хорошо зарабатывала исполнением русских песен. Особенно во время войны, когда "левых" концертов стало намного больше». На вопрос о полотнах русских художников Лидия Русланова признала, что «приобретению художественных полотен отдавалась со всей страстью».

Большего от Руслановой не добились. Следователи МГБ запросили справку о состоянии здоровья Лидии Руслановой, чтобы знать, на сколько её хватит. В справке, выданной санчастью Лефортовской тюрьмы, говорится: «При освидетельствовании здоровья заключённой Руслановой Лидии Андреевны оказалось, что она имеет хроническое воспаление жёлчного пузыря и печени, катар и невроз желудка, вегетативный невроз. Годна к лёгкому труду».

28 октября 1949 года Лидия Русланова была приговорена Особым совещанием при МГБ СССР к 10 годам исправительно-трудовых лагерей с конфискацией имущества. Отбывать наказание её отправили в «Тайшетский филиал ГУЛАГа» - Озёрлаг.

Сперва Лидию Русланову отправили работать в село Изыкан Чунского района Иркутской области. В окрестностях Изыкана было три зоны. Женская колония находилась на окраине Изыкана. Заключённые должны были строить первую ветку БАМа, линию Тайшет - Братск. В Изыкане Лидия Русланова строила здание нового клуба и рубленные из бруса дома на улице Мира. Русланова ходила на работу с охраной - двумя людьми из освобождённых заключённых.

Заключённых часто переводили из колонии в колонию - якобы для того, чтобы они не могли организовать своё общество. Когда по реке Лене шла баржа, на которой перевозили заключённых, люди, работавшие вдоль берегов, слушали, как по воде расстилается сильный женский голос, поющий русские народные песни. «Русланова поёт, Русланову опять переводят», - говорили люди. Клуб был построен к 7 ноября. В этом клубе Лидия Русланова дала концерт.

После Изыкана Лидию Русланову перевели в Тайшет. В Озёрлаге в годы сталинских репрессий было немало актёров, певцов, музыкантов. Кто-то грустно пошутил: «Артистов как на всесоюзный конкурс набрали». В Тайшете Лидия Русланова находилась с декабря 1949 по март 1950 года. По словам бывшего начальника Озёрлага полковника Евстигнеева, Лидия Русланова вела себя просто, раскованно, когда серчала, могла крепко ругнуться.

Лидия Русланова давала концерты и в исправительно-трудовом лагере. Во время концертов аплодисменты были запрещены. Высшие чины колонии сидели в первых рядах. Большая столовая была заполнена людьми до отказа. Когда окончилось исполнение первой песни, зал молчал. Затем она спела вторую песню, и проделала это с такой силой, страстью, с отчаяньем, что зал не выдержал. Первым поднял руки полковник Евстигнеев, за ним загремел от восторга весь зал. Несмотря на все трудности, Лидия Русланова старалась не поддаться унынию.

Долго Лидия Русланова в Озёрлаге не пробыла: 26 марта 1950 года её перевели во Владимирскую тюрьму. Причиной этого стали её независимость, строптивый характер, а также «острый язык». Капитан Меркулов написал на неё донос: «Русланова распространяет среди своего окружения антисоветские, клеветнические измышления, и вокруг неё группируются разного рода вражеские элементы из числа заключённых. На основании изложенного полагал бы выйти с ходатайством о замене 10 лет итл на тюремное заключение на 10 лет».

Три месяца её допрашивали вновь, пытаясь получить от неё компрометирующие Жукова показания.

Во Владимирский централ Лидия Русланова прибыла 29 июня 1950 года, где отбывала наказание на основании выписки из протокола № 24а от 7 июня 1950 года Особого Совещания при МГБ СССР, согласно которой «её содержание в исправительно-трудовом лагере заменено тюремным заключением...».

Во Владимирской тюрьме сидела в то время актриса Зоя Фёдорова, с которой Лидия Русланова сдружилась. Тюремное начальство, намекая на возможные послабления, не раз просило Русланову спеть на праздничном вечере, на что Русланова, выразительно глядя на решетку, отвечала: «Соловей не поёт в клетке». Лидия Русланова несколько раз попадала в карцер, из-за чего у неё было несколько воспалений лёгких.

Её мужа в это время держали в тюрьме и допрашивали. 2 ноября 1951 года Владимир Крюков был осуждён Военной коллегией Верховного суда СССР по статье 58-10 части 1 УК РСФСР и Закону от 7 августа 1932 года к лишению свободы в исправительно-трудовом лагере сроком на 25 лет, с поражением прав на 5 лет, конфискацией всего имущества и лишением медалей «За оборону Ленинграда», «За оборону Москвы», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За взятие Берлина», «За освобождение Варшавы» и «30 лет Советской Армии и Флота». Одновременно с этим было возбуждено «ходатайство перед Президиумом Верховного Совета СССР о лишении Крюкова В. В. звания Героя Советского Союза, медали "Золотая Звезда", трёх орденов Ленина, ордена Красного Знамени, орденов Суворова 1-й и 2-й степени, ордена Кутузова 1-й степени».

25 апреля 1953 года, после смерти , Владимир Крюков написал в ЦК КПСС обстоятельное заявление с просьбой «назначить комиссию по пересмотру как моего дела, так и дела моей жены Руслановой», в котором, в частности, писал: «В Германии мы после войны покупали целый ряд вещей. На каждую вещь имелись счета (в деле их не оказалось). Три машины, обнаруженные у меня, тоже значатся как присвоенные, а на самом деле одна была подарена Верховным Главнокомандующим, на что имелись соответствующие документы; вторая куплена с разрешения Главнокомандующего оккупационными войсками. В акте значится как присвоенная даже служебный «Бьюик» выпуска 37 года. На все машины имелись документы. В акт внесена как присвоенная мной даже вся казённая мебель в моей служебной квартире в городе Черняховске. Виновен ли я в присвоении трофейного имущества? Да, виновен, но не такого количества, как фигурирует в деле. И уж ни в какой степени не виновна моя жена, которая никакого отношения к этому не имела».

Копию этого заявления он направил Георгию Жукову, который после смерти Сталина и ареста Лаврентия Берии стал заместителем министра обороны СССР. 2 июня 1953 года Жуков обратился к . Через день члены Президиума ЦК КПСС получили служебную записку от Хрущева, в которой он написал: «По этому вопросу необходимо обменяться мнениями. Следовало бы проверить и пересмотреть это дело».

Дело Руслановой было пересмотрено оперативно. В нём не нашлось материалов, которые уличали бы её в антисоветской подрывной деятельности и агитации. Не сочли её виновной и в присвоении государственного имущества, поэтому Особое совещание при министре внутренних дел Союза ССР 31 июля 1953 года (протокол № 30-а) решило «Постановление ОСО при МГБ СССР от 28 сентября 1949 года и 7 июня 1950 года в отношении Крюковой-Руслановой Лидии Андреевны отменить, дело прекратить, из-под стражи её освободить и полностью реабилитировать».

В начале августа Лидию Русланову освободили. После освобождения она отправила письмо заместителю министра внутренних дел с просьбой пересмотреть дела Алексеева и Максакова, так как «оба осуждены в связи и на основании моих вынужденных показаний».

5 августа 1953 года она приехала в Москву, где по распоряжению Жукова для неё в гостинице Центрального дома Советской Армии был забронирован номер (квартира в доме писателей в Лаврушинском переулке была конфискована). Тяготясь одиночеством, она подолгу бывала в доме своего давнего друга, писателя Виктора Ардова, в квартире которого в Москве постоянно проживала Анна Андреевна Ахматова. В первые дни после освобождения Лидия Русланова разговаривала очень тихо, почти шёпотом и, если кто-то начинал говорить громко, она говорила: «Тише, тише, тише».

В конце августа освободили и Владимира Крюкова. Супруги вместе с Маргаритой поселились в съёмной квартире. По воспоминаниям Маргариты Крюковой, Лидия Русланова невероятно страдала от перенесённого унижения, но никому этого не показывала. На вопрос дочери: «Всё, что ты заработала за 30 лет, отняли. Как ты можешь спокойно к этому относиться?» Лидия Русланова ответила: «Всё это не имеет значения. Унизили ни за что перед всей страной - вот это пережить невозможно». Во время заключения она подорвала голос. Лидия Русланова не хотела возвращаться на сцену, считая что зрители не примут её.

Тюрьма сильно подкосила здоровье Владимира Крюкова. Он ходил медленно, с согнутой спиной. Тогда Лидия Русланова решила вернуться на эстраду, дабы заработать на автомобиль для мужа. Лидия Русланова стала артисткой Всесоюзного гастрольно-концертного объединения. Через полтора месяца после возвращения, 6 сентября Лидия Русланова дала свой первый концерт. Зал Чайковского не мог вместить всех желающих, поэтому выступление транслировали по радио на всю страну, а также на площади перед концертным залом, где дежурила конная милиция.

Началась активная гастрольная жизнь, запись новых пластинок. Первым, что приобрела Лидия Русланова, был автомобиль ЗИМ чёрного цвета для мужа. Квартира была в тот момент почти пустой. Через некоторое время у них была не только машина, но и дом в Переделкино. Удалось вернуть часть конфискованного имущества, в том числе 103 полотна.

Заниматься коллекционированием Лидия Русланова уже не хотела.

Смерть Лидии Руслановой

Муж Лидии Руслановой, Владимир Крюков, так и не смог оправиться после тюрьмы. Он перенёс два инфаркта. 16 августа 1959 года он умер. Лидия Русланова тяжело переживала потерю мужа и почти на год прекратила гастроли. Вместе с сестрой Юлией Андреевной Лидия Русланова пропела панихиду в церкви по своему мужу.

В 60-х голос Руслановой часто звучал в радиоэфире, она принимала участие в фестивалях, выступала на концертных площадках страны, хотя и значительно реже, чем в 1930-х - 1940-х годах. Уже будучи пожилой, Лидия Русланова гастролировала по городам Советского Союза практически до конца жизни.

Несмотря на огромную популярность, звание народной артистки СССР Лидии Руслановой так и не было присвоено. Лидия Андреевна так и осталась заслуженной артисткой РСФСР. Когда на Всесоюзное радио приходили письма от слушателей, на конвертах чаще писалось: «Народной артистке СССР Лидии Руслановой». Леонид Утёсов, с которым певица дружила, по этому поводу говорил: «Руслановой звание вовсе не обязательно, у неё главное есть - имя!» Не выпустили Русланову и за границу.

В последние годы жизни Лидия Андреевна часто болела, жаловалась на сердце. Её отвозили в больницу, но, не выдерживая больничной обстановки, она самовольно уходила домой. Когда ей звонили домой и спрашивали, как она себя чувствует, обычно отвечала: «Шевелюсь». Однако, несмотря на преклонный возраст, голос её не старел.

В начале 1970-х годов режиссёр Евгений Карелов предложил Лидии Руслановой сняться в фильме «Я - Шаповалов Т. П.», посвящённом Великой Отечественной войне. Русланова должна была петь солдатам в лесу, на привале. Сначала Лидия Андреевна отказалась, но режиссёр убедил её, что никто лучше её не справится с этой ролью. Русланова согласилась, но с условием не снимать её лица.

В честь певицы в 1985 году назван кратер Русланова на Венере.

В честь столетия со дня рождения Лидии Руслановой в Малосердобинском районе Пензенской области была открыта Мемориальная доска, расположенная на здании районной детской школы искусств.

7 декабря 2001 года, в Москве, по адресу Ленинградский проспект, дом 66, где Лидия Русланова прожила последние 20 лет жизни, была открыта мемориальная доска. Автор мемориальной композиции - Салават Щербаков.

Во многих регионах России проводятся конкурсы народных песен имени Лидии Руслановой. Такие конкурсы регулярно проходят в Волгограде («Открытый межрегиональный конкурс-фестиваль народного искусства имени Заслуженной артистки России Лидии Руслановой»), Саратове («Всероссийский конкурс исполнителей народной песни имени Лидии Руслановой»; проводится с 1993 года), Пензе (Конкурс исполнителей народной песни имени Лидии Руслановой «Жемчужинки России», конкурс-фестиваль молодых исполнителей народной песни «Русланочка»), Козельске (фестиваль-конкурс исполнителей народной песни, посвящённый памяти Лидии Руслановой) и других регионах.

Когда Лидия Русланова жила в сиротском приюте, в Саратов с гастролями приезжала Надежда Плевицкая. У Лидии Руслановой не было денег, чтобы купить билет. Контролёр не хотел её пропускать, но, узнав, что перед ним та самая Сирота, пустил, наказав при этом сидеть незаметно.

В середине 1930-х годов Русланову пригласили выступить на правительственном приёме в Кремле. После выступления её позвали к столу, за которым сидела вся партийная и государственная верхушка, и предложили садиться. Русланова на это ответила: «Я-то сыта, вы вот родственников моих накормите в Саратове. Голодают». И якобы Сталин, услышав это, сказал: «Рэчистая». Больше Лидию Русланову не приглашали.

На одном из банкетов Лидия Андреевна случайно опрокинула бокал с вином на скатерть. Сидевший рядом Алексей Толстой недовольно пробормотал: «Осторожно, будет пятно на моих брюках!», на что Русланова сказала: «У тебя без пятен только брюки и остались!».

Рассказывают, что однажды актёр Владимир Яковлевич Хенкин купил старинную картину и пригласил её зайти, чтобы посмотреть и сказать своё мнение. После обычных приветственных поцелуев Хенкин показал Руслановой полотно полуторастолетней давности в отличной раме - писанное маслом лицо полного мужчины. Восхищаясь мастерством живописца, Хенкин торжественно объявил, что это портрет Ивана Андреевича Крылова работы Тропинина. Лидия Русланова внимательно рассмотрела картину и со вздохом произнесла: «Ну, что не Тропинин, так это и не обязательно: ошибиться может каждый. Но изображён-то и не Крылов». На вопрос «А кто же?», Русланова ответила: «Это, Володя, собственной персоной Михаил Семёнович Щепкин! Был у тебя в прошлом такой коллега!..».

Лидия Русланова нередко ходила в гости к друзьям-артистам. Так она познакомилась с певицей Надеждой Обуховой. Гости попросили обеих певиц спеть. Обухова, аккомпанируя себе на рояле, исполнила несколько романсов. Дошла очередь до Руслановой. «Простите, но после великой Обуховой я петь не могу, не смею». Надежда Андреевна встала и горячо поблагодарила Русланову: «Огромное спасибо вам, Лидия Андреевна, за такие высокие слова обо мне! Но чистосердечно скажу, что, как бы я ни пела, если бы мы стали выступать вместе в одном концерте, то больший успех всё равно был бы у Вас».

Во время финской войны Илья Набатов на новогоднюю ночь решил подшутить над Руслановой и Гаркави, для чего выпросил у красноармейца маскировочный халат, шапку и винтовку. Когда машина с Руслановой и Гаркави поравнялась с Набатовым, он крикнул: «Стой». Из машины вывалился огромный человек в железной каске с пистолетом и крикнул: «Рус, сдавайся!». Илья Набатов испугался. Человеком в каске был Михаил Гаркави.

Лидия Андреевна рассказывала такой случай: приехав на фронт, увидела, как солдаты, собравшись у старенького патефона, слушают песни в её исполнении, подошла к ним и спросила: «Отдыхаете?». Её не узнали, ответили «Нет, мы на посту». «На посту, а патефон крутите», - возразила певица. «Не твоё дело, тётка, проходи». Тогда она решила разыграть солдат и спросила: «А кто это поёт?». А они ей: «Экая ты темнота, Русланову не знаешь». Певица ответила: «А я и есть Русланова». Бойцы не поверили, засмеялись. Русланова показала паспорт. Не убедила. Тогда она подошла к патефону, остановила пластинку и запела «Липу вековую»... Бойцы остолбенели. А потом извинялись, и все долго хохотали.

Лидия Русланова была известна в артистической среде не только своими исполнительским талантом, но и своим характером. Её порой побаивались. Известен случай, когда Лидия Русланова отчитала одну певицу, сказав ей: «Песню надо петь, а не шептать! Если голоса нет - садись в зал, других слушай. Конечно, ты про любовь поёшь, тут кричать вроде бы ни к чему, но хоть любимый-то твой признания должен услышать?! И потом, что же ты поёшь, любезная моя? Что же это у тебя вся любовь какая-то неудачная: он ушёл, она изменила, они не встретились... А радость-то где же? А дети-то откуда берутся? И ещё - ты объявляешь: народная песня Сибири! Ты, моя любезная, народную-то песню не трогай! Она без тебя обойдётся, и ты без неё проживёшь! Вот так, моя любезная».

Будущая актриса Нина Русланова, детство которой прошло в детских домах, получила свою фамилию в честь певицы Лидии Руслановой.

18 августа 2014 года в программе Прямой эфир, на телеканале Россия-1 пенсионер из города Киров Юрий Лимой заявил о том, что Лидия Русланова является его матерью. По результатам экспертизы ДНК он смог доказать родство с Юлией Лейкиной, племянницей Руслановой.

Публикации раздела Музыка

Лидия Русланова. Царица русской народной песни

О т сиротского детства до неволи и всенародной славы. На долю исполнительницы народных песен Лидии Андреевны Руслановой выпали тяжелые испытания. Рано осталась без родителей, в составе фронтовых бригад дошла до рейхстага, пережила репрессии, но через всю жизнь пронесла светлую улыбку и любовь к народной песне.

«Сколько помню себя, всегда возле меня - песня»

Песнями была окружена с детства. «В деревне пели от души, свято веря в особую, надземную жизнь - и «заплачек», и песен радости» . Пели в селе Чернавка Саратовской губернии и на работе, и на гулянье. Но особенно поразили маленькую девочку причитания бабушки, когда отец отправлялся на Русско-японскую войну. С тех пор нет-нет да и просила она: «Поплачь, баба, по тятеньке» .

Отец с войны домой не вернулся, а вскоре заболела от тяжелого труда и мать. Чтобы приободрить маму, дочка пела ей, представляя, что печка - это сцена. Но трое детей все же остались сиротами, и тогда песня помогала зарабатывать на хлеб. В восемь лет Лидия Русланова попала в приют. Появилась уникальная возможность учиться и петь в церковном хоре - сразу солисткой. Народ съезжался со всего города - слушать, как сирота поет.

«В полной тишине величественного храма, на угасающем фоне взрослого хора возник голос. Его звучание все нарастало, ни на мгновение не теряя своей первоприродной чистоты… И я испугался, соприкоснувшись с этим волшебством, задрожал, услышав шепот стоявшей рядом монашки: «Ангел! Ангел небесный!»

Драматург и сценарист Иосиф Прут, 1908 год

Песни военных лет

Пела Лидия Русланова и на мебельной фабрике, где оказалась после приюта. Репертуар обогатился городскими романсами. Почти сразу после первого публичного выступления перед саратовскими депутатами, 16-летняя Лида отправилась на фронт - работала медсестрой на санитарном поезде и выступала перед ранеными. В Гражданскую войну пела для бойцов Красной армии. Именно в те годы певица выбрала для сценического образа крестьянский костюм - повязывала платок, обувала лапти, накидывала душегрейку. Зрители с любовью называли ее «Саратовская птица».

Покорение столицы Русланова начала с выступления в театре «Скоморохи». Начиная с 20-х годов артистка объехала Урал, Сибирь и Дальний Восток. Заслужив всенародную славу, в Советско-финскую войну она вновь отправилась на фронт. Давала десятки концертов в месяц, пела в походных условиях. Сценой становился то танк, то сани, то дрезина, то кузов грузовика. Оберегая здоровье и принимая профилактически лекарства в тридцатиградусный мороз, получила прозвище «Лидочка-стрептоцид».

Лидия Русланова с мужем Владимиром Крюковым. Фотография: maxpark.com

Фронтовая бригада московских артистов на Южном фронте. Выступление Лидии Руслановой. Фотография: hrono.ru

Лидия Русланова и Владимир Крюков. Май 1945 года. Фотография: portal-kultura.ru

Боевое крещение Великой Отечественной войны певица принимала под Ельней, пела под обстрелом с воздуха. «Смотрю, никто и ухом не ведет, слушают, как в Колонном зале. Думаю, и мне не пристало отсиживаться в траншее» . Русланова не только поднимала боевой дух - заработанные до войны деньги певица отдала на производство двух «катюш», которые бойцы окрестили «лидушами».

За одно из выступлений Лидия Андреевна была удостоена ордена Красной Звезды. Пела по походной радиостанции, а громкоговоритель транслировал звук на всю округу. Немцы, прислушиваясь, прекратили огонь, а наши войска перестроились для наступления. Бывали в жизни Лидии Руслановой и необычные концерты - для одного слушателя, раненого бойца, который не мог передвигаться. Певица пела прямо в палате.

Самый знаменитый концерт Лидии Руслановой… 1120-й был у стен рейхстага. Лучшей афишей для «гвардии народной артистки», как ее называли в те героические годы, стала роспись углем на колонне, рядом с именами других солдат. 2 мая 1945 года певица выступала с казачьим ансамблем. Пели до глубокой ночи. Солдаты просили петь свои любимые песни, чаще других - «Валенки».

«Изведешься, пока постигнешь душу песни»

С улыбкой, нараспев, с первой музыкальной фразы песня «Валенки» стала одной из любимых в репертуаре Лидии Руслановой. Некогда цыганская песня трижды выходила на грампластинках, прежде чем получила совершенно новое звучание. Прижилась сама собой. Как рассказывала сама певица, на одном из солдат увидела как раз такие валенки - «не зашиты, стареньки». Русланова пела «Валенки» на передовой, на каждом из тысячи фронтовых концертов. Еще и на бис.

На войне Лидия Андреевна встретила своего четвертого мужа, генерала-кавалериста Владимира Крюкова. В 1948 году он был арестован по делу о «заговоре военных». На гастролях в Казани была задержана и сама певица за «антисоветскую пропаганду». Сняли с производства и запретили в открытых концертах и радиопередачах все записи Лидии Руслановой. Певицу приговорили к десяти годам исправительно-трудовых лагерей и отправили в Иркутскую область. Там, на сцене лагерной столовой, она пела для заключенных. В 1953 году Лидию Русланову и ее мужа освободили. Первый же концерт из Зала Чайковского транслировали по радио на всю страну.«Кому фокстрот, а кому русская песня» , - ответила Русланова.

После одного из концертов на «Россельмаше», когда рабочие не отпускали певицу со сцены, а обеденный перерыв давно закончился, - обещали отработать. И отработали - перевыполнили план на 123 процента. Русланова пронесла любовь к русской песне через всю жизнь. Собирала народные сибирские, среднерусские и казачьи песни. Ее памяти посвящены многочисленные песенные конкурсы от Саратова до Козельска.

Перед иностранными гостями певица выступала только в крестьянской одежде, за что ее называли «царицей русской народной песни». Да и в быту Лидия Андреевна любила русский стиль - от мебели до посуды и картин. Певица говорила, что Европу уважает, но свою страну любит до боли.