Мезолит, неолит, энеолит. Ранний железный век Общая характеристика энеолита

Примерно за десять тысячелетий до нашей эры огромный ледниковый щит Европы, достигавший 1000 - 2000 м в высоту, начал таять; таяние шло интенсивно, но остатки этого ледника сохранились до наших дней в Альпах и на горах Скандинавии. Начался новый геологический период - голоцен, при-шедший на смену плейстоцену. Переходный период от ледника к современному климату, полный различных новшеств как в области природных условий, так и в человеческом хозяйстве, называют условным термином «мезолит», т. е. «среднекаменный» век, - промежуток между палеолитом и неолитом, занимающий примерно около трех-четырех тысячелетий.
Мезолит является ярким доказательством сильного влияния географической среды на жизнь и эволюцию человечества. Природа изменилась во многих отношениях: потеплел климат, растаял ледник, потекли на юг колоссальные бурные полноводные реки; постепенно освобождались большие пространства земли, закрытые ранее ледником; обновилась и развилась растительность, обнажились глинистые залежи, исчезли мамонты и носороги.
В связи со всем этим исчез устойчивый, налаженный быт палеолитических охотников на мамонтов и заново создавались иные формы ведения хозяйства. Обилие гибкого дерева позволило сделать замечательное изобретение - лук со стрелами. Это значительно расширило сферу охоты: наряду с оленями, лосями, лошадьми объектами охоты стали разные мелкие звери и птицы. Большая легкость такой охоты и повсеместность нахождения дичи сделали ненужными прочные общинные коллективы охотников на мамонтов. Мезолитические охотники и рыболовы небольшими группами бродили по степям и лесам, оставляя после себя следы временных стоянок.
Обилие водных пространств привело к широкому развитию рыболовства. Большая щедрость потеплевшей природы возродила собирательство. Особенно важным для будущего оказалось собирание диких злаков, для чего даже были изобретены деревянные и костяные серпы с кремниевыми лезвиями. Новшеством было уменье создавать режущие и колющие орудия со вставленными в край деревянного предмета (типа большого ножа, копья, серпа, может быть пилы?) большого количества острых кусков кремня.
Вероятно, в это время люди ознакомились с плаванием по воде на бревнах и плотах и со свойствами гибких прутьев и волокнистой коры деревьев.
Началось приручение животных: охотник-лучник шел за дичью с собакой; убивая взрослых кабанов, люди оставляли на выкорм выводки поросят.
Мезолит - время расселения человечества с юга на север. Двигаясь через лесные массивы вдоль рек, человек мезолита прошел все пространство, освободившееся от ледника, и дошел до тогдашней северной кромки материка Евразии, где начал охотиться на морского зверя.
Искусство мезолита существенно отличается от палеолитического: в палеолите изображали зверей, объекты охоты; в мезолите в связи с ослаблением нивелирующего общинного начала и возрастанием роли отдельного охотника мы видим в наскальных изображениях не только зверей, но и мужчин с луками и женщин, ожидающих их возвращения.

Неолит

Условное наименование «неолит» применяется к последнему этапу каменного века, но оно не отражает ни хронологического, ни культурного единообразия: в XI в. н. э. новгородцы писали о меновой торговле с неолитическими (по типу хозяйства) племенами Севера, а в XVIII в. русский ученый С. Крашенинников описал типично неолитический быт местных жителей Камчатки.
Не было единства и в то время, когда неолит господствовал повсеместно (VII - V тысячелетия до н. э.). Расселившееся в разных ландшафтных зрнах человечество пошло разными путями и разными темпами. Племена, оказавшиеся на Севере, в суровых условиях, близких к мезолитическим, долгое время оставались на прежнем уровне развития. Зато в южных зонах развитие пошло ускоренно. Для неолита характерно применение шлифованных и сверленых орудий с рукоятками, появление ткацкого стана, уменье лепить посуду из глины, разнообразная обработка дерева, постройка лодок, вязанье сетей.
Петроглифы (рисунки на камнях) Севера раскрывают перед нами во всех подробностях охоту лыжников на лося, охоту в больших ладьях на кита. С неолитической эпохой связан один из важнейших технических переворотов древности - переход к производящему хозяйству, к скотоводству и земледелию. Скотоводческие племена расселились в обширных степных пространствах от Днепра до Алтая, а земледельческо-скотоводческие племена оформились на плодородных почвах Украины, Закавказья и Средней Азии. В Средней Азии уже в IV тысячелетии до н.э. появилось искусственное орошение полей при помощи системы каналов. Для земледельческих племен характерны большие поселки из глинобитных домов, насчитывающие иногда по нескольку тысяч жителей. Джейтунская археологическая культура в Средней Азии и Буго-Днестровская на Украине являются представителями ранних земледельческих культур IV -V тысячелетия до н. э.

Расцвет культуры земледельческих племен

Своего наивысшего расцвета первобытное земледельческое общество достигло в так называемой трипольской культуре IV - III тысячелетиях до н. э., располагавшейся между Карпатами и Днепром на плодородных лёссовых и черноземных почвах. Трипольская культура относится уже к «энеолиту», медно-каменному веку, когда появились отдельные изделия из чистой меди, но на формах хозяйства новый материал еще не сказался. Огромные поселки трипольской культуры из сотен больших домов (возможно, укрепленные?) производят впечатление значительной организованности, упорядоченности общества. Трипольцы (как и другие ранние земледельцы) выработали тот тип комплексного хозяйства, который просуществовал в деревне вплоть до эпохи капитализма: земледелие (пшеница, ячмень, лен), скотоводство (корова, свинья, овца, коза), рыболовство и охота. Первобытные матриархальные общины трипольцев, по-видимому, еще не знали имущественного и социального неравенства.

Совершенно особый интерес представляет идеология трипольских племен. Она пронизана идеей плодородия, вполне естественной для общества, где основой хозяйства было земледелие. Идея плодородия выражалась в отождествлении земли и женщины: земля, рождающая из семени новый колос хлебного злака, как бы приравнивалась к женщине, рождающей нового человека. Эту мысль мы встретим впоследствии во многих религиях, вплоть до христианства. В трипольской культуре очень много небольших глиняных статуэток женщин, связанных с матриархальным культом плодородия. Роспись больших глиняных сосудов трипольской и культуры раскрывает мировоззрение древних земледельцев, заботившихся об орошении их полей дождем, созданную ими картину мира. Мир, по их представлениям, состоял из трех ярусов, трех зон: зона земли с растениями; зона «Среднего неба» с солнцем и дождями и зона «Верхнего неба», хранящего наверху запасы небесной воды, которая может пролиться при дожде. Верховным владыкой мира было какое-то женское божество. Эта картина мира очень близка к той, которая отражена в древнейших гимнах индийской Ригведы. В Средней Азии из культовых сооружении энеолита представляет интерес глиняная ступенчатая пирамида, напоминающая зиггураты Месопотамии.

Бронзовый век

Темп исторического развития особенно ускорился в связи с открытием металла - меди и бронзы (сплава меди с оловом). Орудия труда, оружие, доспехи, украшения и посуду начиная с III тысячелетия до н. э. стали делать не только из камня и глины, но и из бронзы. Усиливался межплеменной обмен, и учащались столкновения между племенами. Углублялось разделение труда, появлялось имущественное неравенство внутри рода. В наиболее выгодном положении оказались племена, жившие вблизи от залежей меди и олова - на Кавказе, на Урале и в Сибири. Вдали от этих центров производства металла, в лесных областях, куда проникали лишь отдельные предметы из привозного металла, чаще всего украшения, развитие человеческого общества совершалось значительно медленнее.

Патриархат

II тысячелетие до н. э. - время глубоких изменений в жизни целого ряда народов. Происходило в крупных масштабах общественное разделение труда, выразившееся в выделении скотоводческих племен. Развивалось земледелие как дополнение к пастушескому скотоводству. В связи с развитием скотоводства возрастала роль мужчины в производстве. Наступала эпоха патриархата, а женщина попадала в угнетенное положение. Внутри рода возникали большие патриархальные семьи, с мужчиной во главе, ведшие самостоятельное хозяйство. Тогда же появилось и многоженство. Археологи находят в степных курганах этого времени следы насильственных захоронений женщин вместе с умершими мужчинами.
Роды и племена (под племенем имеется в виду форма этнической общности, представляющая собой совокупность родов) укрупнялись и разрастались. Для развитых племен характерно наличие особых языков, территорий, собственных имен. В ряде случаев возникали объединения племен, для этого периода, по всей вероятности, кратковременные, заключаемые на время совместных походов. Развивавшееся коневодство облегчало организацию крупных военных походов.

Передвижение племен

Изучение археологических и антропологических материалов этого времени устанавливает, что происходили передвижения одних племен и гибель других. Трипольские земледельческие племена были побеждены своими соседями-скотоводами, жившими восточнее Днепра. Степные племена скотоводов во II тысячелетии до н. э. вторглись в бассейны Оки и Верхней Волги, частично оттесняя местное охотничье-рыболовческое население. Наблюдалось передвижение племен и в Сибири. Одни из них из области Казахстана продвигались на север, на Средний Урал, а другие - с востока - в район современного Минусинска. Во второй половине II тысячелетия до н. э. в южнорусских степях складывается так называемая срубная культура (названная по деревянным срубам в курганах), созданная, вероятно, племенами Среднего Поволжья, которые в дальнейшем продвинулись на запад и ассимилировали ряд племен, живших между Доном и Днепром. Влияние срубной культуры в период ее расцвета распространялось на территории от Нижнего Днепра до реки Урала, доходя на севере до Сейма и Оки.

Происхождение народов

Сложной проблемой, требующей совместной работы лингвистов, антропологов и археологов, является этногенез, происхождение народов. В бронзовом веке уже наметились большие культурные общности, которые, возможно, соответствовали языковым семьям: индоевропейцам, угро-финнам, тюркам и кавказским племенам. Географическое размещение их сильно отличалось от современного. Предки угро-финнов продвигались, по мнению некоторых ученых, от Приаралья на север и северо-запад, проходя западнее Урала. Предки тюркских народов находились восточнее Алтая и Байкала. Средняя Азия была заселена иранской ветвью индоевропейцев, предками таджиков.
Трудным для решения является вопрос о происхождении славянской ветви индоевропейской языковой семьи. По всей вероятности, основной прародиной славян были области между Днепром, Карпатами и Вислой, но вполне возможно, что в разное время «прародина» могла иметь разные очертания - то расширяться за счет центральноевропей-ских культур, то продвигаться на восток или выходить временами на степной юг. При тогдашней аморфности и неустойчивости этнических признаков соседящие племена могли менять направление своего тяготения, своих культурных связей, а это сказывалось и на выработке общих языковых форм.
Соседями протославян были предки германских племен на северо-западе, предки латышско-литовских («балтийских») племен на севере, дако-фракийские племена на юго-западе и прото-иранские (скифские) племена на юге и юго-востоке; время от времени протославяне входили в контакт с северовосточными финно-угорскими племенами и далеко на западе - с кельтско-италийскими.

Начало разложения родового строя

История различных племен, населявших в бронзовом веке нашу Родину, мало известна. Не сохранились ни названия племен, ни имена их вождей, ни их языки, однако уловить ход исторического процесса и раскрыть основные явления той отдаленной эпохи возможно. Наиболее важным итогом бронзового века было достижение такого уровня производительных сил в ряде областей, при котором они пришли в противоречие с тормозившим дальнейшее общественное развитие коллективным хозяйством рода. Признаками распада родового строя явились возникновение имущественного неравенства, сосредоточение богатств и власти в руках вождей племен, учащение вооруженных столкновений, обращение плен-ных в рабов, превращение рода из кровнородственного коллектива в территориальную общину. Обо всем этом можно судить на основе археологических материалов Северного Кавказа, Закавказья и Причерноморья.
Примером может служить знаменитый Майкопский курган на Северном Кавказе, относящийся ко II тысячелетию до н. э. Под большим искусственным земляным холмом обнаружено погребальное сооружение из трех комнат. В главной комнате под балдахином с золотыми и серебряными украшениями захоронен вождь с золотой диадемой на голове. В боковых комнатах были положены убитые при погребении рабыни. В могиле вождя были найдены золотые и серебряные сосуды. На одном из них выгравировано своеобразное изображение Северного Кавказа (горы и две реки). Археологические памятники, обнаруженные при раскопках Майкопского кургана, свидетельствуют о связях племен, населявших нашу страну, со странами Древнего Востока.
Вторым примером пышных погребений вождей являются курганы в Триалети (южнее Тбилиси). В кургане, относящемся к XV в. до н. э., найдены роскошные по выделке серебряные и золотые сосуды, один из них с чеканным изображением религиозной процессии.
Обилие драгоценностей, погребение с вождем насильственно убитых рабов и ра-бынь, колоссальные размеры могильных насыпей - все это свидетельствует о богатстве и власти вождей, о нарушении первоначального равенства внутри племени. Так в недрах первобытнообщинного строя в результате развития производительных сил и появления противоречий внутри родо-племенной организации рождались предпосылки новой общественно-экономической формации - рабовладельческой. Этот процесс протекал неравномерно и длительно. Когда человечество вступало в рабовладельческую формацию, то позади него оставался не «золотой век», а первобытное хозяйство с периодическими голодовками, приводившими к вымиранию целых племен, с принудительным равенством и вынужденной коллективностью, при которой люди были как бы рабами рода. Позади оставалось время людоедства (когда люди поедали пленных врагов и своих заболевших или умерших родичей), время человеческих жертвоприношений и господства мрачных колдовских действий и суеверных обрядов. Основанный на более высоком уровне развития производительных сил рабовладельческий строй, представляющий сочетание рабовладельческих хозяйств со свободными территориальными общинами, был уже крупным шагом вперед.

Б.А. Рыбаков - «История СССР с древнейших времен до конца XVIII века». - М., «Высшая школа», 1975.

В эпоху энеолита (медно-каменный век, 4-3 тыс. до н. э.) людьми осваивается обработка меди. Усиливается развитие племён, люди живут в собственноручно построенных домах. Сами люди по внешнему облику уже мало отличались от современных людей.
Неолитические культуры Восточной и Центральной Азии
Юг Восточной Азии (Южный Китай) был в эпоху энеолита теснейшим образом связан с Юго-Восточной Азией, его развитие в то время практически не отличалось от развития этого региона. В Северном Китае и Монголии энеолит весьма существенно отличался от соответствующих эпох других азиатских регионов. В Северном Китае ранненеолитические культуры крашенной керамики относятся к VII-V тыс. до н. э. Носители этих культур занимались земледелием, выращивая чумизу. Правда, для существовавших в это же время ранненеолитических культур северо-восточной части современного Китая (Маньчжурии) и Монголии земледелие еще не было характерно, и население занималось собирательством, охотой, а в некоторых местах и рыболовством. Группы населения, занимавшиеся преимущественно охотой (Монголия), вели подвижный образ жизни, общины же, в которых значительную роль играло рыболовство (Маньчжурия, некоторые области Северного Китая), были более осёдлы. Земледелие появилось в этих местах значительно позже - в III - II тыс. до н. э.
«Основным занятием населения жившего в Северном Китае было мотыжное земледелие (возделываание чумзы), подсобную роль играли охота, собирательство, рыболвство и животноводство (разведение свиней, собак). Яншаосцы жили в круглых или прямоугольных полуземлянках с конической крышей, которая поддерживалась столбами, стоявшими в центре жилища. В конце IV тысячелетия до н. э. яншаосцы научились обрабатывать медь.»
В Тибете, начиная со второй половины IV тысячелетия до н. э., население занималось земледелием (выращиванием проса) и, возможно, скотоводством. Примерно в тоже время земледелие и скотоводство проникли в Восточную Монголию и Корею. Там возделывали просо, разводили свиней и собак. В Корее с середины III тыс. до н. э. стал также выращиваться интродуцированный с юга рис, постепенно превратившийся в главную культуру.
Неолитические культуры Северной Африки
Наиболее ранние североафриканские культуры обнаружены в Египте, в долине Нила, и относятся к IX - VIII тыс. до н. э. Достаточно хорошо изучены находящиеся в одном из оазисов Ливийской пустыни ранненеолитические поселения Набта-Плайя (конец VIII тыс. до н. э.). Их жители занимались земледелием (выращивали ячмень, а позже также эннер, сорго), рыболовством, охотой. В IV тыс. до н. э. появилось скотоводство (разведение крупного рогатого скота, коз и овец, причем в отличае от Юго-Западной Азии крупный рогатый скот был одомашнен раньше, чем мелкий). Дома в Набта-Плайя имели столбовую кострукцию. Известна была керамика. Основными орудиями служили шлифованные каменные топоры и тесла.
«Культуры Северной Африки не были ограничены только территорией Египта, они обнаружены на огромном пространстве от Центральной Сахары до Нила. Жители ранненеолитического поселения Кадера, расположенного недалеко от Хартума, в первой половине IV тыс. до н. э. выращивали земледельческие культуры, не встречающиеся на других континентах, - дурру, дагуссу, фонио, тефф (дурра - растение рода сорго; дагусса, фонио, тефф - просовидные культуры), а также разводили собак. В этом же регионе (Нубии) к началу III тыс. до н. э. был введен в культуру африканский тип хлопчатника (на первых порах он употреблялся в качестве корма скоту).»

К числу важнейших областей эпохи энеолита относится Юго-Восточная Европа, и это объясняется целым рядом причин. Во-первых, этот богатый медными месторождениями регион отличался стабильным заселением, содействовавшим длительному, автохтонному развитию археологических культур с устойчивой производственной деятельностью их носителей. Во-вторых, в его пределах очень рано, на протяжении VI-V тыс. до н. э., наметился переход от присваивающей экономики к производящей, способствующей интенсивному росту населения и неуклонному развитию техники. В-третьих, в IV тыс. до н. э. здесь наблюдался невиданный по мощности подъем горно-металлургического производства, часто именуемый «металлургической революцией». При всей условности этот термин правильно отражает революционный характер многосторонних изменений в жизни энеолитических племен Балкано-Карпатья под влиянием их металлургии. В-четвертых, здесь сложилась самая ранняя в Старом Свете и единственная в энеолите металлургическая провинция, названная Балкано-Карпатской (далее БКМП). В ее пределах отмечается необычайно высокий уровень технологии металлургии и металлообработки, достижения которых отразились в массовой отливке тяжелых медных орудий.

БКМП энеолита территориально охватывала север Балканского полуострова, Нижнее и Среднее Подунавье, Карпатский бассейн, а также юг Восточной Европы от Передних Карпат до течения Средней Волги (рис. 12). На всей этой территории мы находим сходные по химическим характеристикам группы «чистой меди», микропримеси которых отвечают в целом месторождениям Балкано-Карпатской рудной области. В безрудные регионы Северного Причерноморья эта медь попадала не только в форме готовых изделий, но и в виде слитков и кованых полосовых полуфабрикатов, которые стимулировали зарождение здесь собственных очагов металлопроизводства. Результаты спектральных анализов позволяют уверенно говорить о том, что торговцы металлом преодолевали пространства в 1, 5-2 тысячи километров; они двигались от Южной Болгарии и Трансильвании вплоть до Приазовья и даже Среднего Поволжья . Итак, внутреннее единство провинции определяется прежде всего единообразием химических групп меди, которые имели хождение в ее пределах.

Рис. 12. Балкано-Карпатская металлургическая провинция эпохи энеолита (по Е. Н. Черных с дополнениями Н. В. Рындиной). Схема расположения археологических памятников и очагов металлопроизводства: 1 — культура Лендьел; 2 — культура Тисаполгар-Бодрогкерестур; 3 -культура Винча Д; 4 — культура Криводол-Сэлкуца; 5 — культура Гумельница (очаг металлургии); 6 -культура Кукутени-Триполье (очаг металлообработки); 7 — памятники Новоданиловского типа (очаг металлообработки); 8 — культура Средний Стог II (очаг?); 9 — Хвалынские могильники (очаг металлообработки); 10 — границы БКМП; 11 — предполагаемые границы.

С очагами, действовавшими в системе БКМП, связана многообразная и массовая продукция из металла (свыше 4000 медных орудий и украшений). Наиболее характерными считаются три основных вида тяжелых ударных орудий труда: «крестообразные» втульчатые топоры-тесла или топоры-мотыги, топоры-молотки и уплощенные (клинообразные) тесла-долота. Их насчитывается в настоящее время свыше тысячи. Эта внушительная коллекция включает более сорока типов изделий, названных по наиболее известным местам находок. Часть из них показана на рис. 13. Впечатляет не только количество известных крупных топоров, но и их вес: он колеблется от 500 граммов до нескольких килограммов [Рындина Н. В., 1998а; Рындина Н. В., 1998б]. Самыми многочисленными типами колющих орудий повсеместно были шилья и рыболовные крючки. Значительной серией представлены украшения: булавки, браслеты, перстни, височные кольца, бусы, подвески и др. Однако реальное соотношение различных видов перечисленных изделий в разных очагах провинции было своеобразным.

Общие черты в развитии металлопроизводства БКМП проявляют себя и на уровне анализа кузнечных и литейных приемов, освоенных ее мастерами. Так, установлено, что для всех очагов провинции характерна устойчивая традиция горячей ковки металла; неизменно представлена в них и кузнечная сварка, которая выступает как способ соединения полосовой меди, имевшей здесь повсеместное хождение. В очагах, в которых фиксируется развитие литейной технологии, она выступает в весьма совершенных формах. Используется 9 разновидностей литейных форм — одностворчатых, двустворчатых и даже трехстворчатых (рис. 14). В качестве материала литейных форм часто использовали графит. Достаточно сказать, что открытые в энеолите Балкан и потом утраченные навыки производства литейных форм из графита были вновь освоены только в XX в. [Рындина Н. В., 1998а].

История БКМП охватывает период от начала IV до начала III тыс. до н. э. Местами период ее существования можно продлить до конца первой четверти III тыс. до н. э. Об этом говорят многочисленные серии радиоуглеродных дат.
В пределах БКМП можно обозначить западный и восточный ареалы, различающиеся по облику хозяйства и уровню развития металлургии. Западный ареал провинции, составляющий ее основное ядро, включает север Балкан, Карпатский бассейн, Карпато-Поднепровье. Именно здесь сосредоточена большая часть крупных медных орудий, которые связаны с металлопроизводством ярчайших культур — Гумельница, Винча, Тисаполгар, Бодрогкерестур, Криводол-Сэлкуца, Кукутени-Триполье и др. (рис. 12). Вместе с небывалым подъемом металлургии история их носителей отмечена интенсивным развитием земледельческо-скотоводческого хозяйства, обмена, становлением специализированного металлургического ремесла, активными процессами социального и имущественного расслоения. Земледелие мотыжного типа (а местами и плужного) основано на возделывании пшеницы, ячменя, проса, вики; для придомного скотоводства характерно разведение крупного рогатого скота, а также свиней, коз, овец.

Восточный ареал БКМП охватывает степные и лесостепные районы Северного Причерноморья, Приазовья и Среднего Поволжья, освоенные племенами Новоданиловского типа, носителями среднестоговской и хвалынской культур (рис. 12). В коллекциях медных изделий этого ареала орудия труда известны мало, зато украшения представлены большим многообразием форм. Химический состав их металла обнаруживает связь с рудными источниками западного ареала БКМП. Хозяйственное развитие идет здесь преимущественно по скотоводческому пути (разведение овец, коз, лошадей), а обработка металла остается на архаическом, а порою и примитивном уровне. Вместе с тем именно в среде скотоводов активно осваиваются транспортные средства на основе животной тяги, что усиливает подвижность племен, активизирует их контакты с миром земледельцев западного ареала провинции.

В истории БКМП ведущая роль принадлежала Гумельницкому металлургическому очагу, связанному с ареалом ярчайшей гумельницкой культуры. Так археологи называют культуру первой половины — середины IV тыс. до н. э., распространенную на территории Восточной Болгарии, юго-западной Румынии, южной Молдовы (левобережье нижнего Дуная). С пластом гумельницкой металлообработки связывается свыше 800 изделий, среди которых представлены массивные топоры, как плоские, так и проушные, шилья, пробойники, сверла (рис. 15). Впервые в гумельницких коллекциях мы встречаемся с оружием из меди. Это наконечники копий и топор-клевец. В ряду характерных изделий могут быть названы некоторые типы украшений: булавки с биспиральной или роговидной головками, браслеты поперечно- и продольнопластинчатые и др. Формы этих находок сильно отличаются от синхронных ближневосточных. Это говорит о самостоятельном развитии Балкано-Карпатской металлургии энеолита [Рындина Н. В., 1998а; Рындина Н. В., 1998б].

Обследование древних рудников Болгарии позволило установить, что гумельницкие металлурги широко освоили местную меднорудную базу. Огромный масштаб добычи руды выявлен на руднике Аи Бунар неподалеку от болгарского города Стара Загора [Черных Е. Н., 1978а]. Здесь обнаружено 11 горных выработок общей длиной около 400 м. Выработки имели вид щелевидных карьеров глубиной 15-20 м, длиной до 10 м. Были, видимо, и шахты.

Рядом с выработками и в их заполнении найдены гумельницкая керамика, многочисленные орудия древних горняков -кирки, молоты, мотыги из оленьего рога, медные топоры-тесла и топоры-молотки (рис. 16). Общие масштабы добычи руды в древнейшем руднике Европы — Аи Бунаре — поразительны. Специальные исследования показали, что из его руд выплавлена не только значительная часть гумельницкой меди, но и часть металла, имевшего распространение в Северном Причерноморье и Поволжье.

Металлографическое исследование находок Гумельницы обнаружило удивительное техническое совершенство приемов их изготовления. Сложность и многообразие кузнечного и литейного мастерства в ареале гумельницкого очага, безусловно, указывает на раздельное существование здесь металлообработки, металлургии и горного дела. По-видимому, мастера-профессионалы имели очень высокую социальную организацию. Возможно, они работали в крупных кланово-производственных объединениях, занимавших особые поселки.

Металл Гумельницы в изобилии представлен как на поселениях, так и в могильниках. Для гумельницкой культуры характерны «жилые холмы», то есть крупные поселения, весьма напоминающие азиатские телли. Они располагались у берегов рек или на болотистых равнинах. Это Караново (вернее, VI слой памятника), Хотница, Азмашка могила и др. Иногда поселения окружались деревянной стеной или валом и рвом. В пределах поселков обнаружены наземные прямоугольные дома и реже полуземлянки. Наземные постройки имели столбовую конструкцию; столбовой каркас дома оплетали плетнем из лозы и обмазывали глиной. Сохранились следы раскраски стен желтой, красной и белой красками, образующими сложные ленты и волюты. Внутри домов находят квадратные или округлые в плане глиняные печи со сводчатым перекрытием. Интерьер дома дополняют вкопанные в землю сосуды для хранения зерна, каменные зернотерки, возвышающиеся над уровнем пола глинобитные «столики» для сушки зерна [Тодорова X., 1979].

Раскопки гумельницких поселений позволили археологам собрать великолепную коллекцию посуды, украшенной врезанными по сырой глине бороздами, разного рода налепами. Но наиболее эффектны сосуды, расписанные графитом и разноцветными красками (рис. 17). Роспись состоит из ритмично повторяющихся геометрических мотивов: вписанных углов, волнообразных и подковообразных линий, меандра.

Весьма интересную группу керамических изделий представляют собой антропоморфные статуэтки. В подавляющем большинстве случаев это стоящие женские изображения с подчеркнутыми признаками пола (рис. 18). Фигурки покрыты резным орнаментом, спиральным или меандровым. Очевидно, что они служили олицетворением местных божеств, среди которых особо почитаемой была Богиня-мать, хранительница домашнего очага.

Рис. 19. Золотые украшения Варненского некрополя. 1-7, 9-13, 15-17 — детали костюма; 8 — ожерелье; 14 — браслет; 18, 19 — височные кольца.

Кремневые орудия представлены концевыми скребками, крупными ножевидными пластинами, вкладышами серпов. Из особых пород камня — сланца, серпентина — делались клиновидные тесла, долота, проушные топоры. Из оленьего рога изготавливались мотыги.

Могильники гумельницкой культуры относятся к типу грунтовых (Балбунар, Русенска могила, Голямо Делчево). Покойников помещали в ямы в скорченном на боку или вытянутом на спине положении. Иногда костяк перед погребением расчленяли. Инвентарь погребений скромный и, как правило, состоит из одного орудия (каменного или медного) и двух-трех сосудов.

Особняком стоит Варненский могильник, уникальный по богатству погребального инвентаря. Его раскопки дали огромную коллекцию изделий из меди, мрамора, кости, глины, разнообразных пород редкого камня, которые в других памятниках Гумельницы редки или вовсе неизвестны. Но особенно поражает великолепием золотая сокровищница Варны, открытие которой стало настоящей археологической сенсацией. Она насчитывает около 3000 золотых изделий общим весом более 6 кг. В нее входят изумительные по совершенству обработки золотые украшения, включающие до 60 разновидностей (рис. 19). Среди них всевозможные браслеты, подвески, кольца, пронизки, спирали, нашивавшиеся на одежду бляшки, изображающие козлов и быков, и т. д. [Иванов И. С., 1976; Иванов И. С., 1978].

Погребения Варненского могильника, никак не обозначенные на поверхности, были обнаружены в 1972 г. случайно, при земляных работах. Благодаря планомерным раскопкам к 1986 г. стало известно 281 захоронение. По числу и составу находок они четко подразделяются на богатые и бедные. В бедных могилах присутствует весьма скромный набор погребальных даров. Обычно это глиняные сосуды, кремневые ножи и пластинки, иногда медные шилья, очень редко золотые украшения. Они сопровождают покойников, погребенных в прямоугольных могильных ямах на спине вытянуто или на боку с подогнутыми ногами. Рядовые, бедные погребения Варненского могильника практически ничем не отличаются от уже рассмотренных грунтовых захоронений гумельницкой культуры, обнаруженных в других некрополях Болгарии и Румынии.

Богатые могилы Варны, напротив, не имеют себе равных не только среди погребальных комплексов БКМП, но и всей Евразии. До их открытия сходные явления материальной и духовной культуры народов эпохи раннего металла не были известны археологам. Часто их называют «символическими»: при наличии многочисленных вещей человеческие скелеты здесь отсутствуют. В могильные ямы, форма и размеры которых обычны для всех погребений Варненского некрополя, помещены огромные скопления медных, золотых, костяных и роговых изделий. Именно в символических могилах найдено и подавляющее количество вещей из варненского золота.

Особое внимание исследователей привлекли три символические могилы. В каждой из них кроме вещей обнаружены глиняные маски, воспроизводящие человеческие лица. Маски инкрустированы золотом, которым отмечены отдельные черты лица: на лбу укреплены золотые диадемы, глаза обозначены двумя крупными круглыми бляшками, рот и зубы — мелкими бляшками. В погребения с масками положены костяные антропоморфные фигурки — стилизованные идолы, отсутствующие в других погребениях.

Загадочный ритуал символических могил до сих пор до конца не ясен. Он ставит перед исследователями массу пока не решенных вопросов. Как объяснить невиданное великолепие и богатство этих могил? Что таит в себе сам обряд их сооружения? Можно ли считать их кенотафами, то есть поминальными погребениями в память умерших на чужбине или погибших в море людей? Или более оправданно расценивать их как своеобразный дар божеству, как жертву, приносимую в его честь? Все это остается пока загадкой, которую расшифруют лишь дальнейшие полевые исследования археологов. Ясно только, что раскопки Варненского некрополя приоткрыли для нас неведомые до сих пор стороны жизни балканских племен энеолита Европы, показав высочайший уровень их хозяйственного и культурного развития на заре использования металлов. Некоторые ученые полагают даже, что материалы Варны позволяют ставить вопрос о том, что Юго-Восточная Европа в середине IV тыс. до н. э. стояла на пороге сложения цивилизации [Черных Е. Н., 1976б]. Ее вероятным провозвестником служат факты огромного накопления богатств, говорящие о далеко зашедшем процессе имущественного и социального расслоения гумельницкого общества. Сложная структура этого общества находит отражение и в высокой профессиональной организации гумельницких ремесел, и прежде всего металлургии.

К востоку от Гумельницы расположены памятники родственной ей культуры Кукутени-Триполье, металлопроизводство которой также связано с западным ареалом БКМП. Двойственность названия культуры определяется ее параллельным изучением на территории Румынии, где ее именуют «Кукутени», с одной стороны, и на Украине и Молдове — с другой, где наиболее часто она фигурирует как культура Триполья.

Культура Кукутени-Триполья зародилась в западной части румынской Молдовы, где в ее генезисе участвовало несколько поздненеолитических культур нижнедунайского региона (культура Боян, линейно-ленточной керамики и др.). Из исходной зоны обитания племена начали продвижение на восток и за сравнительно короткий промежуток времени освоили обширную территорию от Восточных Карпат на западе до Среднего Поднепровья на востоке. Область распространения трипольских памятников — Румынское Прикарпатье, Молдова, лесостепная правобережная Украина .

Т. С. Пассек подразделила развитие культуры, датируемой от начала IV до третьей четверти III тыс. до н. э., на три больших периода: раннее, среднее и позднее Триполье [Пассек Т. С., 1949]. Однако с историей БКМП связаны лишь первые два этапа; что касается позднего Триполья, то его памятники относятся уже к эпохе ранней бронзы и вписываются в Циркумпонтийскую металлургическую провинцию.

Самостоятельный очаг металлообработки складывается в Триполье синхронно с гумельницким и именуется обычно раннетрипольским очагом, хотя включает материалы конца раннего — начала среднего этапов культуры. Химический состав металла ранних трипольских находок весьма близок Гумельнице. Однако технология его обработки резко отлична. Она ориентирована на использование ковки и сварки металла. Литые изделия встречаются очень редко [Рындина Н. В., 1998а; Рындина Н. В., 1998б]. Мастера использовали медь Аи Бунара и в меньшей степени месторождения Трансильвании.

Рис. 20. Основной набор продукции раннетрипольского очага металлообработки (раннее — начало среднего Триполья). 1, 2 — топоры-молотки; 3, 4 — тесла-долота; 5, 26 — пробойники; 6, 14, 21, 22, 27 -браслеты; 7 — височное кольцо; 8-13, 15, 16 — шилья; 17-20 — рыболовные крючки; 23 — подвеска; 24, 25 — булавки; 28, 29, 31 — полосовые заготовки; 30, 34-36 — антропоморфные бляхи; 32 — бусы; 33 — пронизки.

Несмотря на то, что ориентация металлургических связей на раннем этапе функционирования трипольского очага направлена по преимуществу на юго-запад, в сторону Гумельницы, морфологические отличия его продукции от гумельницких мастерских также существенны. Они проявляются прежде всего в резком преобладании украшений над весьма немногочисленными орудиями (рис. 20). Крупных медных орудий — тесел-долот, топоров-молотков, пробойников — известно мало, но их формы типичны для центральных производственных мастерских БКМП (рис. 20 — 1-5; рис. 26).

Рис. 21. Карбунский клад [Авдусин Д. А., 1989]. 1-2 — сосуды, в которых находились вещи; 3-4 — медные топоры; 5-6 — медные браслеты; 7 — топор из мрамора; 8 — топор из сланца.

Коллекция металла раннетрипольского очага насчитывает в настоящее время более 600 предметов. Причем большая их часть обнаружена в кладе, найденном у села Карбуна на юге Молдовы (рис. 21). В типичном для конца раннего Триполья грушевидном сосуде, прикрытом сверху небольшим горшочком, находилось более 850 вещей, из них 444 были медными [Сергеев Г. П., 1963]. Среди них можно выделить два топора — проушной топор-молоток и клиновидный топор-тесло. В кладе есть спиральные браслеты, многочисленные бусы, пронизки, антропоморфные бляшки. Из каменных вещей привлекает внимание массивный топор, сделанный из хрупкого средиземноморского мрамора (см. рис. 21, 7). Видимо, он был парадным, церемониальным оружием.

Поздний этап развития трипольского очага приурочен по времени ко второй половине среднего периода культуры, что позволяет называть его среднетрипольским очагом (последняя треть IV — начало III тыс. до н. э.). В это время затухают контакты с Гумельницей. Теперь металлургические связи трипольских мастеров перемещаются на запад, в сторону Трансильвании, где господствовала исключительно чистая в химическом отношении медь, отличная от гумельницкого металла, как правило, насыщенного примесями. В коллекциях трипольского металла (170 предметов) появляются изготовленные из такой меди новые виды изделий: крестообразные топоры-тесла, относительно плоские тесла-долота, ножи-кинжалы (рис. 22). Подобные типы орудий и оружия хорошо известны в ареале культуры Бодрогкерестур, в тисско-трансильванском регионе [Рындина Н. В., 1998а; Chernykh E. N., 1992]. Металлографический анализ показал, что они изготовлены методом отливки с использованием сложных разъемных форм. Однако полагать, что они попали к трипольцам в готовом виде из Трансильвании, мы не можем. Дело в том, что трипольские находки отличаются от западных кузнечными приемами, использовавшимися для доработки литых заготовок орудий (упрочнение ковкой их лезвийной части и выхода втулок).

Несмотря на технологические новшества, связанные с освоением сложного литья и упрочняющего наклепа орудий, в целом на этапе среднего Триполья по-прежнему распространены методы ковки металла, восходящие еще к ранней фазе трипольского очага. Таким образом, в развитии ранне- и среднетрипольских очагов, несмотря на переориентацию их металлургических связей, мы наблюдаем очевидную преемственность технических традиций металлопроизводства.

Обратимся к характеристике памятников культуры Кукутени-Триполье. В отличие от Гумельницы, в ареале культуры отсутствуют многослойные телли. Типичны однослойные поселки, количество которых в настоящее время исчисляется многими сотнями. Однослойность поселков объясняется тем, что люди не могли долго жить на одном месте: реки не наносили здесь плодородный ил на поля, как было в более южной зоне, и плодородие обрабатываемых участков быстро снижалось. Поэтому места обитания трипольцы часто меняли. По подсчетам археологов, трипольские поселения могли существовать на одном месте лишь 50-70 лет. Поселения обычно располагались вблизи источников воды, вначале в поймах рек, а позже, в средний период, на высоких террасах, холмах, мысах. Некоторые из них имели оборонительные валы и рвы (например, поселение Поливанов Яр на среднем Днестре). Планировка поселков различна: жилища могли располагаться параллельными рядами, группами, концентрическими кругами. На поселении Владимировка (на Уманьщине) площадью 76 га жилища размещались пятью концентрическими кругами, в них жили до 3000 человек. Подобная планировка была приспособлена к нуждам обороны. Еще более грандиозные по размерам поселки, которые часто именуют «протогородами», появляются позднее, на грани среднего и позднего Триполья, когда местные племена активно обживают междуречье Буга и Днепра и глубоко вклиниваются в территорию соседних скотоводческих культур. С помощью аэрофотосъемки установлено, например, что самое крупное трипольское поселение у с. Тальянки Черкасской области Украины имело площадь 450 гектаров; здесь было около 2700 построек, спланированных в систему трех дуговидных опоясывающих рядов, окружающих центральную свободную площадь. Число жителей поселения оценивается в 14000 человек. Но такие крупные поселения характерны только для восточной периферии Триполья и появляются они в завершающий период истории БКМП. На раннем этапе Триполья они не известны; размеры поселений этого времени обычно не превышают нескольких гектаров.

Рис. 22. Металлические изделия, маркирующие специфику среднетрипольского очага металлообработки (вторая половина среднего Триполья). 1-5 — топоры-тесла; 6-9, 14, 15, 20, 21 — ножи-кинжалы; 10-13, 16-19 — тесла-долота.

На большинстве трипольских поселков выявлены жилища двух типов: землянки (или полуземлянки) и наземные глинобитные постройки. Конструкция наземных жилищ близка к гумельницким. Интересно отметить, что некоторые глинобитные дома трипольцев были двухэтажными и даже трехэтажными, при этом их длина могла достигать нескольких десятков метров. Поперечными перегородками они делились на отдельные помещения. Каждое помещение занимала парная семья, а весь дом населяла большесемейная община. В каждой комнате находились печь, глинобитные столики для помола зерна, крупные сосуды для его хранения, зернотерки; иногда в центре комнаты стоял глиняный алтарь округлой или крестовидной формы с расставленными на нем статуэтками женских божеств (рис. 23).

Рис. 24. Трипольские каменные орудия . 1 — нуклеус-отбойник; 2-4 — скребки; 5, 10 — проколки; 6, 7, 13, 16 — вкладыши серпов; 9 — скобель; 12 — нож; 14 — топор; 15, 18, 20 — тесла; 16, 17, 21 — наконечники стрел.

На территории трипольской культуры вплоть до позднего этапа ее развития не известны могильники. Открыты лишь отдельные погребения людей под полами домов. Такие погребения найдены в Луке Врублевецкой, Незвиско и др. Погребения этого типа связывают обычно с культом плодородия матери-земли. Они характерны для многих раннеземледельческих культур Юго-Восточной Европы и Ближнего Востока.

Экономика трипольцев базировалась на земледелии и скотоводстве. Земледелие было связано с вырубкой и выжиганием лесов и достаточно частой сменой возделываемых полей. Обработку полей вели мотыгами из камня и рога, а возможно, и примитивными сохами с использованием тягловой силы быков. Массивная роговая соха найдена на раннетрипольском поселении Новые Русешты, а в районе другого поселения — Флорешты — обнаружена парная глиняная фигурка быков в упряжке. Анализ обугленных семян и отпечатков зерен на керамике позволяет заключить, что трипольцы возделывали различные виды пшеницы, ячменей, а также просо, вику и горох. В южных регионах они занимались садоводством, выращивали абрикосы, сливы и виноград. Урожай зерновых убирали серпами с кремневыми вкладышами. Зерно размалывали зернотерками.

Земледелие дополнялось придомным скотоводством. В стаде преобладал крупный рогатый скот, второстепенное значение имели свиньи, козы, овцы. В ряде поселений найдены кости лошади, однако полной ясности в вопросе ее одомашнивания нет. По мнению некоторых исследователей, она была объектом охоты . В целом роль охоты в хозяйстве трипольцев была еще велика. Мясо диких животных — оленя, косули, кабана занимало значительное место в пищевом рационе населения. В некоторых раннетрипольских поселениях, таких как Бернашевка, Лука Врублевецкая, Берново, кости диких животных преобладали над домашними. В поселениях среднего периода костные остатки диких видов резко сокращаются (15-20%).

Многообразию хозяйственной жизни трипольцев соответствует большой по набору типов и функциональному назначению кремневый и каменный инвентарь. Широко распространены каменные топоры, тесла, долота; есть орудия из кремневых пластин и отщепов: скребки, скобели, вкладыши серпов, резцы, сверла, наконечники стрел и пр. (рис. 24). Однако к позднему периоду Триполья количество каменных орудий заметно сокращается.

Наиболее ярким элементом трипольской культуры является расписная керамика (рис. 25). Однако на раннем ее этапе роспись почти не применялась. Столовая керамика этого времени имеет углубленно прочерченный орнамент, иногда каннелированный (желобчатый). Чаще всего в этой технике на посуде изображены зигзаги, спираль, «бегущая волна», иногда дракон, многократно оплетающий своим змееобразным туловом поверхность сосуда. Более грубой была кухонная посуда, украшенная разного рода ямками, защипами, полукруглыми налепами.

Расписная посуда входит в употребление в период среднего Триполья. Сосуды украшаются росписью, выполненной красной, белой и черной красками, нередко нанесенными по желтому фону. Орнамент состоит из меандров, спиралей, кругов, дуговидных лент, иногда имеются изображения людей и животных (рис. 25).

Рис. 25. Сосуды трипольской культуры и мотивы их росписи [Авдусин Д. А., 1989]. 1 — сосуд с каннелированным орнаментом; 2 — сосуд с углубленно-прочерченным орнаментом; 3-10 — расписные сосуды; 11, 12 — мотивы росписи.

Характерными находками трипольской культуры являются антропоморфные статуэтки, по преимуществу женские. В глине фигурок обнаружены зерна, это говорит о том, что они связаны с культом плодородия, культом Богини-матери. Статуэтки раннего периода обычно изображены в полулежачем или в стоячем положении [Погожева А. П., 1983]. Они схематичны, имеют конусообразную шею. маленькую головку, плоский торс, переходящий в подчеркнуто массивные бедра. Эти статуэтки либо лишены орнамента, либо украшены выгравированным рисунком змея-дракона. Некоторые фигурки посажены на глиняный стул с головой быка на его спинке (рис. 26). Статуэтки среднего периода обычно показаны в стоячем положении. Они отличаются естественными пропорциями, тонкими ногами, округлой головой с отверстиями глаз и массивным носом. Впервые появляются реалистические, «портретные» скульптурки.
Прочие культуры западного ареала БКМП — Сэлкуца, Винча, Лендьел, Тисаполгар-Бодрогкерестур, как отмечалось, очень близки Гумельнице и Триполью, хотя и отличаются некоторой спецификой в характере памятников, керамического производства и даже металлообработки. Но эти различия не отрицают их принадлежности к единым производственным и общекультурным традициям БКМП.

Рис. 26. Антропоморфные статуэтки трипольской культуры . 1-4 — раннее Триполье; 5, 6 — среднее Триполье.

Теперь обратимся к анализу очагов металлообработки и связанных с ними культур восточного скотоводческого ареала БКМП. Все они также питались медным сырьем, поступавшим с Балкан, из Среднего Подунавья, Карпатского бассейна.

Наиболее представительная коллекция из металла получена при раскопках могильников и отдельных погребений Новоданиловского типа, которые распространены в степной полосе Причерноморья от Нижнего Дуная до Нижнего Дона (рис. 12). Намеченная обширная зона бытования памятников дает картину их крайней разрозненности, которая очевидна на фоне их концентрации на Нижнем Днепре, Северском Донце и в Приазовье, с одной стороны, и в низовьях Дуная, с другой. Разобщенность находок, с ними связанных, заставляет задуматься над проблемой правомерности их совместного изучения в рамках единого культурного явления. Однако единообразие погребального обряда и инвентаря не оставляет сомнений в оправданности их объединения [Телегин Д. Я., 1985; Телегин Д. Я., 1991].

Все могильники Новоданиловского типа, а их насчитывается сейчас около 40, отличаются небольшими размерами. Они включают одну-две могилы, редко пять-шесть. Погребения чаще всего одиночные или парные. Обычно они помещены в яму овальной формы, иногда — в каменный ящик. Преобладают грунтовые захоронения, подкурганные — единичны. Погребенные всегда лежат на спине с подогнутыми в коленях ногами, чаще всего головой на восток или северо-восток. Скелеты и дно могильной ямы обильно посыпаны охрой.

Погребальный инвентарь разнообразен и сравнительно богат [Збенович В. Г., 1987]. Повсеместно встречаются кремневые изделия: нуклеусы, крупные ножевидные пластины длиной до 20 см, массивные наконечники дротиков и стрел, тесла, ножи (рис. 27). Распространены украшения из створок раковин Unio в виде кружочков с отверстиями, из которых составляли целые низки, использовавшиеся как браслеты и пояса. Особого внимания заслуживают сделанные из камня стилизованные скипетры в форме головы лошади, а также навершия булав из камня (рис. 28). Во многих погребениях найдены изделия из меди: проволочные спиральные браслеты, трубчатые пронизи, грушевидные подвески, подвески в форме раковины, шилья и один небольшой молоток, служивший, скорее всего, символом власти. Наиболее интересные медные коллекции собраны при раскопках у с. Кайнары на юге Молдовы, у с. Чапли в Надпорожье и в Александровске в Донбассе. Особенно впечатляют обилием металлических находок недавно раскопанные погребения в г. Кривой Рог [Будников А. Б., Рассамакин Ю. Я., 1993].

Рис. 27. Погребальный инвентарь могильников Новоданиловского типа [Телегин Д. Я., 1985]. 1-5, 8 — орудия труда и оружие из кремня и камня; 6 — зооморфное навершие из кости; 7, 9, 10, 12, 13, 15 — украшения из меди; 11 — украшение из кости; 14, 16 — сосуды.

Рис. 28. Новоданиловские скипетры . 1-3, 5 — скипетры из камня в форме головы лошади; 7 — зооморфный скипетр из кости; 4, 6 — каменные булавы; 8 — каменный топор-скипетр.

В них обнаружены две нити медных бус, имевшие 1400 и 900 бусин, золотое навершие жезла варненского типа, два спиральных височных кольца, спиральные медные браслеты, шило и 2 стержнеобразные медные заготовки.

Готовые медные изделия, полученные от мастеров Гумельницы и Триполья, и привозной сырьевой металл стимулировали становление местного Новоданиловского очага металлообработки. Как показали металлографические исследования, его производство оформилось в результате сложного переплетения и гумельницких, и трипольских, и местных весьма специфических приемов и традиций. К примеру, Новоданиловские мастера предпочитали лить металл в холодные (ненагретые) литейные формы, что нигде более в пределах БКМП не практиковалось [Рындина Н. В., 1998а; Рындина Н. В., 1998б].

Интересно отметить, что до сих пор не известно ни одно достоверное поселение, которое бы в культурно-хронологическом плане соответствовало могильникам Новоданиловского типа. 3Видимо, Новоданиловские племена вели довольно подвижный образ жизни и постоянных поселений не основывали.

Прямую связь с могильниками Новоданиловского типа обнаруживают клады кремневых изделий на Северском Донце и Днепре. Типологический состав кремня в этих кладах часто тождественен находкам в Новоданиловских погребениях. Обзор кладов каменных орудий позволил исследователям выделить Донетчину с известными месторождениями кремня и мастерскими по его обработке в качестве исходной зоны их распространения [Формозов А. А., 1958]. Исходя из характера кладов, состоявших из ножевидных пластин, копий и дротиков, нуклеусов, они, скорее всего, были оставлены новоданиловским населением, включавшим высококвалифицированных мастеров кремнеобработки. Они работали на донецком сырье и предназначали свои изделия для обмена на медь [Телегин Д. Я., 1985; Телегин Д. Я., 1991]. Миграции Новоданиловских мастеров-менял на запад привели к появлению их могильников в Закарпатье, а также в нижнедунайском регионе Болгарии и Румынии (Чонград, Дечия-Мурешулуй, Касимча, Река Девня). Некоторые думают, что это движение было вызвано не только стремлением наладить обмен с земледельческим населением Балкано-Карпатья, но и желанием завладеть богатыми рудниками Юго-Восточной Европы [Тодорова X., 1979].

Носители культуры Новоданиловского типа, по-видимому, были потомками неолитического населения юга Украины, которое входило в так называемую мариупольскую общность. Это подтверждают антропологические данные. Некоторые считают, что исходной зоной сложения новоданиловцев была территория нижней части Днепро-Донского междуречья, откуда они расселились в Северо-Западном Причерноморье [Давня iстория Украiнi, 1997]. Мобильность Новоданиловских племен, дальность их походов позволяют предполагать становление подвижных форм скотоводства. По ряду косвенных данных (скипетры в виде головы лошади, роговые «псалии» с отверстием для прикрепления поводьев) можно предполагать, что в их среде уже началось приручение лошади и ее использование в транспортных целях. Однако подобная гипотеза требует дополнительных археологических, а главное — палеозоологических подтверждений, которые пока отсутствуют.

Новоданиловские памятники принято датировать второй-третьей четвертью IV тыс. до н. э. Около середины IV тыс. до н. э. начинает свое развитие еще одна скотоводческая культура восточного ареала БКМП, именуемая по одноименному поселению среднестоговской культурой. Она доживает до конца первой четверти III тыс. до н. э. Среднестоговские племена освоили Среднее Поднепровье, степное междуречье Днепра и Дона, а также южную часть лесостепной Левобережной Украины [Телегин Д. Я., 1973]. Они оставили в этом регионе около 100 памятников — поселений и грунтовых могильников, причем последние часто располагались вблизи или на окраине поселений. Наиболее известные поселения — Средний Стог II, Дереивка (вместе с могильником) в бассейне Днепра; поселение и могильник Александрия на р. Оскол. На поселении Дереивка открыты прямоугольные в плане постройки, основания стен которых были облицованы крупными камнями. На полах жилищ, слегка углубленных в землю, находились открытые очаги. Важнейшие черты погребального обряда близки новоданиловским. Но инвентарь могил крайне беден, встречаются и вовсе безынвентарные захоронения.

Весьма характерна посуда среднестоговской культуры, маркирующая местные неолитические ее корни. Она представлена остродонными и круглодонными горшками с высокими расширяющимися горловинами, край которых иногда загнут внутрь (рис. 29). Орнамент сосудов геометрический (полоски, зигзаги, треугольники); он выполнен отпечатками зубчатого штампа и так называемым «гусеничным» штампом. Последний получали с помощью оттисков веревочки, намотанной на округлую кость или палку. На поздних памятниках появляются и плоскодонные сосуды, чаще всего миски, становится характерным орнамент в виде негативов шнура.

На среднестоговских памятниках находят много кремневых, каменных, костяных и роговых орудий. Встречаются ножи на отщепах, скребки, плоские клиновидные топоры, наконечники стрел и копий. Из кости и рога делали боевые молоты, мотыги, тесла, рыболовные крючки и псалии. Наличие роговых псалий на поселении Дереивка и в могильнике на острове Виноградном служит свидетельством использования лошади для верховой езды: их помещали на конце удил для прикрепления поводьев (рис. 30).

Хозяйство населения среднестоговской культуры было скотоводческим. Среди домашних животных ведущее место занимала лошадь. Ей принадлежит до 50% костей, находимых на поселениях [Телегин Д. Я., 1973]. Иные виды занятий — охота, рыболовство, земледелие играли второстепенную роль.

Уже в начальный период своей истории среднестоговские племена налаживают активные контакты с трипольцами. Свидетельством этих контактов служат находки трипольской расписной керамики на ранних среднестоговских поселениях Надпорожья на Украине. Среднестоговское население восприняло от трипольцев некоторые навыки земледелия, и даже культовые идеи; в его среде отмечено появление глиняной антропоморфной пластики, чуждой скотоводческим культурам. Металла в среднестоговских памятниках пока открыто очень мало. По существу это лишь несколько шильев и несколько кольцевых пронизок. По-видимому, и с металлом среднестоговское население познакомилось благодаря связям с трипольцами. Во всяком случае, по химическому составу среднестоговские металлические изделия неотличимы от трипольских и гумельницких находок. Вряд ли можно сейчас всерьез говорить о выделении самостоятельного среднестоговского очага металлообработки в системе БКМП: слишком ограничен для этого исходный материал. Однако прогнозировать его дальнейшее накопление можно уже и сегодня. Дело в том, что на основе косвенных наблюдений удалось установить широкое использование в среднестоговской среде ударных орудий из металла: следы их в виде глубоких зарубок сохранились на поверхности ряда роговых изделий и заготовок Дереивского поселения.

Более определенно вырисовывается сейчас деятельность Хвалынского очага металлообработки восточной периферии БКМП. Связанная с ним хвалынская культура по многим своим чертам обнаруживает сходство со среднестоговской культурой. Это породило мнение, что их можно рассматривать в рамках единой хвалынско-среднестоговской общности [Васильев И. Б., 1981].

Памятники хвалынской энеолитической культуры представлены грунтовыми могильниками и отдельными кратковременными стоянками [Васильев И. Б., 1981]. Они сосредоточены в степном и лесостепном Поволжье от устья Камы на севере до Прикаспия на юге. Наиболее восточные местонахождения с керамикой хвалынского типа известны в южной части Волго-Уральского междуречья и в восточном Прикаспии, на полуострове Мангышлак [Барынкин П. П., 1989; Астафьев А. Е., Баландина Г. В., 1998].

Обосновать особенности культуры удалось после раскопок двух Хвалынских могильников под Саратовом, из которых опубликован лишь первых могильник [Агапов и др., 1990]. Среди открытых в нем 158 погребений представлены одиночные захоронения; коллективные одноярусные могилы, содержащие от двух до пяти человек; коллективные многоярусные («многоэтажные») погребения. Большинство погребенных находилось в скорченном положении на спине с подогнутыми ногами, поставленными коленями вверх. Несколько покойников были положены скорченно на бок, встречены также единичные захоронения в положении сидя (рис. 31 — 1-3). Часто скелеты были засыпаны красной охрой. В ряде случаев могильные ямы были перекрыты камнями. На территории могильника встречено большое количество жертвенников с костяками крупного и мелкого рогатого скота, лошади. Кости этих животных найдены и в ряде погребений.

Рис. 31. Первый Хвалынский могильник. 1-3 — погребения; 4-6 — сосуды; 7-9 — скипетры .

Некоторые могилы оказались безынвентарными, но другие отличались богатыми находками. Основную их массу составляли украшения: бусы из кости и раковин, пронизи из трубчатых костей животных, подвески из клыков кабана, браслеты из камня. Встречены также кремневые стрелы, ножевидные пластины, каменные тесла, костяные гарпуны. Особое внимание археологов привлекли два уникальных каменных изделия: каменный топор-молот с полукруглыми выступами на боковинах втулки и «скипетр» с изображением головы лошади (рис. 31 — 7, 8). Подобные, весьма схематичные скипетры известны и по другим памятникам хвалынской культуры.

В Хвалынском некрополе обнаружено около 50 глиняных сосудов, которые типичны для культуры в целом. Они круглодонные, чаще всего отличаются мешковидной формой. Кроме подобных горшков встречаются приземистые, полукруглые чаши (рис. 31 — 4, 5, 6). Орнамент покрывает весь сосуд или его верхнюю половину. Как правило, он состоит из горизонтальных рядов насечек, разделенных волнообразной прочерченной линией.

Все известные ныне медные находки (около 320 экз.) были получены раскопками Хвалынских некрополей. В других памятниках хвалынской культуры они пока не зафиксированы. Коллекция медных предметов включает разного рода украшения: колечки, височные кольца, подвески-цепочки из нескольких соединенных колец, бусы, трубчатые пронизки, браслеты (рис. 32). Привлекают внимание изделия, имеющие точные параллели в трипольской культуре. Это две массивные овальные бляхи с пуансонным орнаментом по краю; они находят аналогии среди украшений Карбунского клада. Очевидно, что трипольские воздействия, как показывают результаты аналитического изучения хвалынских изделий, играли решающую роль в сложении хвалынского очага металло-производства. Как и в раннетрипольском очаге местная металлообработка имела кузнечный характер и основывалась на использовании холодной и горячей ковки меди, а также ее сварки. И набор кузнечных приемов, и температурные режимы обработки металла очень близки трипольскому производству. Отличие наблюдается лишь в качестве исполнения: высочайшем у трипольцев и крайне низко у хвалынских мастеров (небрежность ковки и сварки) [Рындина Н. В., 1998а; Рындина Н. В., 1998б].

Итак, Балкано-Карпатская металлургическая провинция — это единая производственная система, объединенная высоким техническим потенциалом внутреннего развития, который постепенно и в разной степени реализуется в деятельности конкретных очагов металлургии и металлообработки, тесно связанных друг с другом.

Система единства формируется в результате стабилизации населения, имеющего сходный традиционный образ жизни и устойчивые формы производящего хозяйства; в результате традиционного использования определенных рудных месторождений; в результате равномерного контактирования всех групп населения, а также стабильной организации его торгово-обменных и культурных связей, позволяющих беспрепятственно осваивать на перифериях региона достижения, сложившиеся в исходных центрах. Достижения эти имели многоплановый характер и касались не только металлургии, но и керамики, производящих форм хозяйственной деятельности, идеологических воззрений.

Балкано-Карпатская металлургическая провинция — явление феноменальное на территории Евразии. Выделить подобные
системы в других ее регионах в эпоху энеолита не удается. Причиной тому служит весьма вялое развитие древнейшего горнометаллургического производства на обширных пространствах Ближнего и Среднего Востока, Закавказья, Средней Азии, Эгейского бассейна. Однако даже при невыразительности металлургии меди и здесь может быть обозначен целый комплекс энеолитических культур. Пять общих признаков объединяют их: 1) господство мотыжного земледелия, дополняемого иногда скотоводством; 2) появление единичных медных орудий при преобладании кремневых; 3) глинобитные дома, округлые или прямоугольные в плане; 4) глиняные женские статуэтки богинь плодородия; 5) расписная керамика. Близость социально-экономической обстановки приводит к формированию сходных форм материальной культуры и прикладного искусства [Арциховский А. В., 1954]. Поселения с подобным набором археологических признаков мы находим в обширной зоне от Афганистана до Дуная. Они есть в дошумерской Месопотамии (культуры Халафа и Убейда), в Иране (культуры ранних Суз, Сиалка, Тали-Бакуна и др.), на юге Средней Азии (культура Анау в Туркмении) и т. д. Здесь энеолит возникает раньше, чем в других странах и его начало связывают обычно с V тыс. до н. э. Однакодальнейшее его развитие протекает вяло и замедленно по сравнению с Балкано-Карпатским регионом.

Эпоха энеолита или медный век – одна из эпох развития человечества, является переходным периодом между неолитом и бронзовым веком. Его еще могут называть медно-каменный век, так как каменные орудия труда все еще использовались в этот период.
Эпоха энеолита – это период с четвертого по третье тысячелетие до нашей эры. Интересно то, что на некоторых территориях очагов развития человечества, медного века не было и вовсе, а в некоторых регионах он существовал значительно дольше.

Данные археологии об эпохе энеолита

Достижения эпохи энеолита

Энеолит

Энеолит. Новая материальная фиксация научных знаний.

1. ПЕРВОБЫТНООБЩИННЫЙ СТРОЙ. ВОСТОЧНЫЕ СЛАВЯНЕ В ДРЕВНОСТИ

1.2. Век меди и бронзы

2. ПОНЯТИЕ ЭПОХИ ЭНЕОЛИТА. ИСТОРИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ

2.1. Содержание понятия "энеолит"

Выводы

Литература

1. ПЕРВОБЫТНООБЩИННЫЙ СТРОЙ. ВОСТОЧНЫЕ СЛАВЯНЕ В ДРЕВНОСТИ

1.1. Каменный век: от палеолита к неолиту

История славян уходит своими корнями в глубокую древность, в тот самый длительный период развития человеческого общества, который называется первобытнообщинным строем. Одной из наиболее распространенных периодизаций этой формации является археологическая, т.е. деление ее на каменный век, меднокаменный (энеолит ), бронзовый и ранний железный века. В основу этой периодизации положен принцип преобладания того или иного материала в производстве орудий труда. Каменный век, самый длительный в истории людей, делят еще на палеолит - древний каменный век, мезолит - средний каменный век и неолит - новый каменный век. В свою очередь палеолит подразделяют на ранний (нижний) и поздний (верхний). В эпоху раннего палеолита идет процесс антропогенеза - возникновения и развития "человека разумного". Согласно научному подходу, человек выделился из животного царства благодаря труду, систематическому изготовлению орудий труда. В процессе трудовой деятельности совершенствовалась человеческая рука, появилась и стала развиваться речь. Наука за последние десятилетия все более удревняет явление очеловечивания наших звероподобных предков, что в свою очередь заставляет искать ответы на новые вопросы. Недостающие звенья антропогенеза заполняются новыми находками, но появляются и новые лакуны. Первыми предками человека, которые вступили на долгий путь развития, были обезьяны - австралопитеки. Что же касается древнейших людей (архантропов), то, судя по находкам в Африке в последние десятилетия, их появление относится ко времени, отстоящему от нас на 2 - 2,5 млн лет. В конце раннего палеолита, около 100 тыс. лет тому назад, появился неандертальский человек, названный так по первой находке в Германии. Неандертальцы - палеоантропы, они стоят гораздо ближе к современному человеку, чем предшествующие им архантропы. Неандертальцы распространились весьма широко. Стоянки их на территории нашей страны обнаружены на Кавказе, в Крыму, в Средней Азии, Казахстане, в низовьях Днепра и Дона, возле Волгограда. Большую роль в развитии человека начинает играть оледенение, менявшее состав животных и облик флоры. Неандертальцы научились добывать огонь, что было огромным завоеванием формирующегося человечества. У них, по всей видимости, появились уже первые зачатки идеологических представлений.

В позднем палеолите (40-35 тыс. лет тому назад) формируется человек современного типа (кроманьонский человек). Эти люди уже значительно усовершенствовали технику изготовления каменных орудий: они становятся гораздо более разнообразными, иногда миниатюрными. Появляется метательное копье, что значительно повысило эффективность охоты. Зарождается искусство. Магическим целям служила наскальная живопись. На стены пещер смесью природной охры с животным клеем наносились изображения носорогов, мамонтов, лошадей и т.д. (например, Каповая пещера в Башкирии). В эпоху палеолита постепенно изменяются и формы человеческих сообществ. От первобытного человеческого стада - к родовому строю, который и возникает в позднем палеолите. Основной ячейкой человеческого общества становится родовая община, для которой характерна общая собственность на основные средства производства. Переход к среднекаменному веку - мезолиту на нашей территории начался в XII-X тысячелетиях до н.э., а закончился в VII-V тысячелетиях до н.э. В это время человечество сделало много открытий. Важнейшим изобретением были лук и стрелы, что привело к возможности не загонной, а индивидуальной охоты, причем и на мелких живот- ных. Были сделаны первые шаги в направлении скотоводства. Была приручена собака. Некоторые ученые предполагают, что в конце мезолита были приручены свиньи, козы и овцы. Скотоводство, как вид хозяйственной деятельности сформировалось только в неолите, когда зародилось и земледелие. Переход к производящему хозяйству имеет такое необыкновенное значение для человечества и по масштабам каменного века произошел так быстро, что позволяет ученым говорить даже о неолитической "революции". Расширя- ется и усовершенствуется ассортимент каменных орудий труда, но появляются и принципиально новые материалы. Так, в неолите было освоено изготовление керамики, еще лепной, без гончарного круга. Освоено было и ткачество. Изобретена лодка и было положено начало судоходству. В неолите родоплеменной строй достигает более высокой стадии развития - создаются крупные объединения родов - племена, появляется межплеменной обмен и межплеменные связи.

1.2. Век меди и бронзы

Настоящим переворотом в жизни человечества было освоение металлов. Первым металлом, который люди научились добывать, была медь. Появление медных орудий активизировало обмен между племенами, так как месторождения меди распределены весьма неравномерно по земле. Неолитическая община была уже гораздо менее замкнутой, чем община эпохи палеолита. Это время называется энеолитическим веком . Со временем на базе меди люди научились создавать новые сплавы - появилась бронза.

В эпоху энеолита (медно-каменный век, 4-3 тыс. до н. э.) людьми осваивается обработка меди. Усиливается развитие племён, люди живут в собственноручно построенных домах. Сами люди по внешнему облику уже мало отличались от современных людей.

Энеолит является переходной эпохой от неолита к бронзовому веку. В это время происходит знакомство населения с металлургией и металлообработкой меди. Основными материалами для изготовления орудий оставались камень и кость. Единичные металлические предметы - пластины, ножи, иглы, шилья и другие мелкие изделия - выполнены методом ковки.

Эпоха энеолита характеризуется распространением и упрочением производящих форм хозяйства, использованием нового природного материала - меди, изобретением колесного транспорта. На ряде обширных территорий, где возможности земледелия были ограничены, скотоводство имело широкие перспективы для выработки новых форм. Постепенно распространяясь в широтном и меридиональном направлении, скотоводство проникло в зону охотничье-рыболовческих культур, население которых достаточно быстро осознало его эффективность. В лесостепных районах производящее хозяйство сочеталось с традиционными формами присваивающего - охотой, рыбной ролью, собирательством. Внедрение новой экономики и ее особенности предопределили образование новых культур и системы связей, создание неизвестных ранее культов и традиций.

Идеологические воззрения и верования энеолитических земледельцев Восточной Европы представляли собой составную часть их бытия. Центральное место занимал культ плодородия, на что указывают глиняные женские фигурки, культовый инвентарь, роспись на сосудах, найденных в специально сооруженных святилищах. Особую группу составляют амулеты, связанные с культом солнечного быка и других животных, являвшихся объектом поклонения. Ритуальными являются и глиняные модели жилищ, в которых важнейшим сооружением была печь. Эти модели использовались в домашних обрядах во время выпечки хлеба и в магических действиях, направленных на обеспечение обильного урожая. В начале энеолитической эпохи, восприняв идеи скотоводства, лесостепные племена начали приручать диких лошадей, которые прежде являлись объектом охоты и издревле обитали на территории Волго-Уралья. Распространение крупного и мелкого рогатого скота происходило в результате продвижения энеолитических племен из западных районов Восточной Европы.
С началом коневодства стал утверждаться культ коня, что отразилось в устройстве жертвенников с черепами лошадей, распространении изображений лошади.
Религиозные верования лесостепных племен нашли отражение в практиковавшемся ими погребальном обряде. Открытие и исследование могильников показало, что по сравнению с предыдущей эпохой, идеологические представления племен, населявших территорию Самарского Поволжья, значительно изменились. Сооружение могильника - древнего кладбища - сопровождалось определенными ритуальными действиями, связанными с представлениями людей о жизни и смерти. Умерших соплеменников клали в неглубокие ямы в вытянутом положении на спине, головой на север или северо-восток. В одной могильной яме могли похоронить от одного до трех человек. Сверху тела посыпали охрой, красной краской, символизирующей кровь, жизнь, тепло.

2. ПОНЯТИЕ ЭПОХИ ЭНЕОЛИТА. ИСТОРИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ.

В табл. 1 приведено историческое положение эпохи энеолита в истории развития научных знаний о человечестве, в материальном развитии человечества и его влиянии на этноисторические процессы.

Таблица 1

Примечания:

1. Единица счета 1 000 лет; временные ступени приведены без уточнения начала отсчета.

2. развитие в рамках биоценоза (биосферы).

3. овладение огнем, выход из биоценоза и становление ноосферы.

4. развитие в рамках ноосферы.

5. нижний палеолит, планетарная хронология, доистория.

6. средний палеолит, планетарная хронология, доистория.

7. региональные хронологии, региональная история.

2.1. Содержание понятия "энеолит".

Вначале я рассмотрю вопрос, что подразумевается под понятием "энеолит". Здесь мы сталкиваемся с различными подходами. Авторы тома "Энеолит СССР", подводя черту под списком имеющихся подходов к определению энеолита, выделяют два главных подхода: формально-семантический и содержательный. Авторами отмечается односторонность при использовании формально-семантического метода, так как при определении эпохи главное внимание уделяется наличию медных и каменных изделий и на этом все ограничивается. Такой подход использован во многих учебных пособиях и справочной литературе. Более результативным они считают другой метод – содержательный, так как в основе археологической периодизации лежит весь комплекс культурных элементов, носителями которых были древние племена, что нашло отражение в археологических материалах. Основателем этого метода явился Б.Б. Пиотровский. Необходимо отметить, что большим достижением разработчиков содержательного метода явилось осознание "энеолита" как самостоятельной археологической эпохи в развитии древних культур, когда происходит интенсивное развитие производящих форм экономики (в различных сочетаниях) и соответствующие им новые культурные традиции, которые и проявились в новых археологических наборах вещей – "…плоскодонная богато орнаментированная керамика, мелкая пластика, прочные жилища с ровным полом".

Другие авторы отошли от противопоставления названных подходов при определении понятия "энеолит". Стало иным и направление исследований, когда используют возможности каждого из них в комплексе. Так А.В. Арциховский соединяет в своем определении "энеолит" как археологические признаки (формально-семантические), так и признаки исторического порядка (содержательные). Меднокаменный век, по определению исследователя, явился эпохой, когда "…появилась медь, но подавляющее преобладание в индустрии принадлежало еще камню, …это соответствует широкому распространению земледелия и скотоводства, …типичны поселения с расписной керамикой; характерные признаки: господство мотыжного земледелия, большие глинобитные дома первобытнообщинных коллективов, статуэтки родоначальниц, характерные для материнского рода".

В.Н. Черных связывает начало и развитие энеолитической эпохи с развитием Балкано-Карпатской металлургической провинции. Признаками (металлургическими) эпохи являются: "…появление кованных и отлитых в открытых формах изделий из меди без искусственных примесей; – распространение наряду с мелкими изделиями трех основных видов тяжелого медного оружия и орудий труда. Это совпадает с консолидацией огромных культурно-исторических общностей и культур; возникновение могучих культурных и производственных центров; переориентация культурных и экономических связей больших этнических групп".

Следует, однако, заметить, что в разработках критериев определения и содержания понятия "энеолит" исследователи, точки зрения которых изложены выше, основывались, в основном, лишь на материалах земледельческо-скотоводческих культур Средней Азии, Кавказа и Правобережной Украины, т.е. регионов с преобладающей земледельческой формой экономики. В отношении более северных районов – лесной зоны – сложилось мнение об энеолите, как о переходном периоде, в течение которого экономическое и социальное развитие шло особенно быстрыми темпами, когда "…на протяжении всего периода еще господствуют неолитические традиции" в социально-экономическом укладе и в быту. Появляются лишь редкие медные изделия, а каменная индустрия достигает совершенства, которого не наблюдается даже в неолите. Организация охотничье-рыболовческого хозяйства становится более сложной и производительной, стоянки более крупные и долговременные. Тогда же резко расширяются контакты между племенами и обмен.

В работе И.Б. Васильева и А.Т. Синюка рассматриваются вопросы происхождения и периодизации культур Днепро-Доно-Волжской лесостепи с привлечением материалов и степного региона. Подразумевая под "Энеолитом" самостоятельную археологическую эпоху, они подчеркивают, что она связана "…с появлением медных изделий любого назначения и тех археологических признаков, которыми обусловлено внедрение в жизнь металлообработки и металлургии, до распространения изделий из искусственных сплавов". По мнению исследователей, целью их изучения является выявление тех признаков, которые специфичны в различных географических зонах, и за которыми скрыты исторические явления, обусловленные развитием производящих форм хозяйства и металлургического производства.

Следующий шаг в разработке понятия "энеолит" был сделан И.Ф. Ковалевой. Ею поддержана та точка зрения, согласно которой при определении понятия "энеолит" оба подхода, технологический и экономический (в интерпретации И.Ф. Ковалевой) тесно взаимосвязаны. Первый определяет критерии выделения периода, второй – его содержание. Поэтому в качестве принципа, на основании которого следует судить об экономическом характере эпохи, выступает присутствие изделий из меди, но не единичных, а устойчивых типов. В экономическом же плане это вело к общему прогрессу в экономике, "…сложению скотоводческо-земледельческого хозяйства, сопровождавшегося перегруппировкой населения, формированию новых систем связей".

Нельзя не признать справедливости данной характеристики эпохи "энеолита", однако начало эпохи металла, с моей точки зрения, датируется моментом появления на памятниках первых, еще единичных находок из меди. Учитывая большую ценность этих изделий в то время, особенно на начальном этапе, когда каждая использованная вещь шла в переплавку, для отнесения памятника к энеолиту достаточно появления единичных находок из металла.

Наиболее верная точка зрения в отношении понятия "энеолит" Восточной Европы, на мой взгляд, высказана А.Т. Синюком. Автор отмечает тот факт, что начало энеолита следует связывать с появлением не только развитых типов медных изделий (т.к. они проникали позднее времени возникновения их как типов вообще под влиянием культур Балкано-Карпатской металлургической провинции), но и комплексов археологических признаков, "…которые материализуют явления, связанные с использованием меди: переоценку видов труда и самих изделий, появление новых культовых представлений и ритуалов, культурных переориентаций, новых форм межплеменных и межэтнических контактов". Эти признаки специфичны для различных ландшафтно-климатических зон или районов, где проживали племена, отличавшиеся спецификой экономики и культуры. А.Т. Синюк выделяет такой комплекс признаков, который характерен для ранней стадии энеолита: глиняная посуда с характерным воротничковым оформлением верха; с округлыми и плоскими днищами; с включением в систему орнамента волнистых прочерченных линий; наличие коллективных могильников с вытянутыми погребениями с украшениями из раковин, костяных зооморфных пластинок, с каменными навершиями булав "второго мариупольского типа", – признаками, характеризующими могильники мариупольского типа; жертвенниками с остатками лошадей; сопровождение погребений частями туш лошади; кости лошади среди фаунистических остатков в культурных слоях памятников; ножи на крупных ножевидных пластинах; первые изделия из меди и золота. Эти археологические признаки отражают, по мнению А.Т. Синюка, скотоводческое направление хозяйства племен, с преобладанием коневодства.

Таким образом, исследования целого ряда авторов показали, что "энеолит" является самостоятельной археологической эпохой, определение которой включает признаки как археологического, так и исторического порядка. Его материальные признаки являются новым уровнем фиксации научных знаний о развитии человечества.

Выводы

Как мной было рассмотрено, понятие "энеолит" имеет конкретное проявление в различных регионах или ландшафтных зонах Восточной Европы. Изучение материальной культуры и экономики населения, оставившего памятники, дают серию фактов, которые согласуются с определением "Энеолита" Восточно-европейской степи и лесостепи как "…самостоятельной эпохи в системе археологической периодизации, начинающейся с распространением культур, характеризуемых таким комплексом археологических признаков, которые обусловлены навыками изготовления первых медных изделий и распространением скотоводческого хозяйства, включая коневодство".

Поскольку факты являются основной формой научного знания, то материальные памятники энеолита являются их материальной фиксацией.

Научный факт возникает как результат очень сложной рациональной обработки данных наблюдений: их осмысления, понимания,интерпретации. В этом смысле любые факты науки представляют собой взаимодействие чувственного и рационального. Факты определяются свойствами материальной действительности и в силу этого могут подтвердить или опровергнуть теорию.

В данной работе мной приведены факты новых научных знаний об истории развития человечества в эпоху энеолита:

1. Получение и использование в хозяйстве нового материала - меди. Внедрение металлообработки и металлургии.

2. Изобретение колесного транспорта.

3. Построение нового вида жилищ и использование печей.

4. Развитие коневодства.

Литература

1. Борисковский П.И. Древнейшее прошлое человечества. 2-е изд. Л, 1979.

2. Брей У., Трамп Д. Археологический словарь. М., 1990.

3. Вернадский В.И. Избранные труды по истории науки. М., 1981.

4. Гурин Ю.Г. Памятники раннего энеолита бассейна Северского Донца.

5. Мелларт Дж. Древнейшие цивилизации Ближнего Востока. М., 1982.

6. Мезолит СССР / Археология СССР. М., 1989.

7. Палеолит СССР / Археология СССР. М., 1984.

8. Советский энциклопедический словарь / Научно-редакционный совет: А.М. Прохоров (пред.). - М.: "Советская энциклопедия", 1981. - 1600 с. с илл.

9. Энеолит СССР / Археология СССР. М., 1982