Карамзин Н. Первый русский историк
«История Государства Российского» есть не только создание великого писателя, но и подвиг честного человека.
А. С. Пушкин
Оказывается, у меня есть Отечество!
Первые восемь томов «Истории Государства Российского» вышли все разом в 1818 году. Рассказывают, что, захлопнув восьмой, последний том, Федор Толстой по прозванию Американец воскликнул: «Оказывается, у меня есть Отечество!» И он был не один. Тысячи людей подумали, и главное, почувствовали вот это самое. Зачитывались «Историей» все - студенты, чиновники, дворяне, даже светские дамы. Читали в Москве и Петербурге, читали в провинции: далекий Иркутск один закупил 400 экземпляров. Ведь это так важно для всякого, знать, что оно у него есть, Отечество. Эту уверенность дал людям России Николай Михайлович Карамзин.
Нужна история
В те времена, в начале XIX века, древняя вековечная Россия вдруг оказалась молодой, начинающей. Вот-вот вступила она в большой мир. Все рождалось заново: армия и флот, заводы и мануфактуры, науки и литература. И могло показаться, что никакой истории у страны нет - разве было что-нибудь до Петра, кроме темных веков отсталости и варварства? Есть ли у нас история? «Есть», - ответил Карамзин.
Кто же он?
О детстве и юности Карамзина мы знаем совсем немного - не сохранилось ни дневников, ни писем от родственников, ни юношеских сочинений. Знаем, что родился Николай Михайлович 1 декабря 1766 года неподалеку от Симбирска. В ту пору это глушь невероятная, настоящий медвежий угол. Когда мальчику исполнилось 11 или 12 лет, его отец, отставной капитан, отвез сына в Москву, в пансион при университетской гимназии. Здесь Карамзин пробыл некоторое время, а потом поступил на действительную военную службу - это в 15 лет! Преподаватели пророчили ему не то что Московский - Лейпцигский университет, да как-то не получилось.
Исключительная образованность Карамзина - его личная заслуга.
Литератор
Военная служба не пошла - хотелось писать: сочинять, переводить. И вот в 17 лет Николай Михайлович уже отставной поручик. Впереди целая жизнь. Чему посвятить ее? Литературе, исключительно литературе - решает Карамзин.
А какая она была, русская литература XVIII века? Тоже молодая, начинающая. Карамзин пишет другу: «Я лишен удовольствия читать много на родном языке. Мы еще бедны писателями. У нас есть несколько поэтов, заслуживающих быть читанными». Конечно, писатели уже есть, и не кое-кто, а Ломоносов, Фонвизин, Державин, но значительных имен не более десятка. Неужто талантов мало? Нет, они есть, но дело стало за языком: не приспособился пока русский язык передавать новые мысли, новые чувства, описывать новые предметы.
Карамзин делает установку на живую разговорную речь образованных людей. Он пишет не ученые трактаты, а путевые заметки («Записки русского путешественника»), повести («Остров Борнгольм», «Бедная Лиза»), стихи, статьи, переводит с французского и немецкого.
Журналист
Наконец, решается выпускать журнал. Он назывался просто: «Московский журнал». Известный драматург и литератор Я. Б. Княжнин взял в руки первый номер и воскликнул: «У нас не было такой прозы!»
Успех «Московского журнала» был грандиозный - целых 300 подписчиков. По тем временам очень большая цифра. Вот как мала еще не только пишущая, читающая Россия!
Работает Карамзин невероятно много. Сотрудничает и в первом русском детском журнале. Назывался он «Детское чтение для сердца и разума». Только ДЛЯ этого журнала Карамзин каждую неделю писал по два Десятка страниц.
Карамзин для своего времени - писатель номер один.
Историк
И вдруг Карамзин берется за гигантский труд - составить родную русскую историю. 31 октября 1803 года вышел указ Царя Александра I о назначении Н. М. Карамзина историографом с жалованием 2 тысячи рублей в год. Теперь на всю оставшуюся жизнь - историк. Но так, видно, было надо.
Летописи, указы, судебники
Теперь - писать. Но для этого нужно собирать материал. Начались поиски. Карамзин буквально прочесывает все архивы и книжные собрания Синода, Эрмитажа, Академии наук, Публичной библиотеки, Московского университета, Александро-Невской и Троице-Сергиевой лавры. По его просьбе ищут в монастырях, в архивах Оксфорда, Парижа, Венеции, Праги и Копенгагена. И сколько всего нашлось!
Остромирово Евангелие 1056 - 1057 года (это и поныне древнейшая из датированных русских книг), Ипатьевская, Троицкая летописи. Судебник Ивана Грозного, произведение древнерусской литературы «Моление Даниила Заточника» и много чего еще.
Говорят, обнаружив новую летопись - Волынскую, Карамзин несколько ночей не спал от радости. Друзья смеялись, что он стал просто несносным - только и разговоров, что об истории.
Какой она будет?
Материалы собираются, но как взяться за текст, как написать такую книгу, которую прочтет и самый простой человек, но от которой и академик не поморщится? Как сделать, чтобы было интересно, художественно, и в то же время научно? И вот эти тома. Каждый делится на две части: в первой - подробный, написанный большим мастером, рассказ - это для простого читателя; во второй - обстоятельные примечания, ссылки на источники - это для историков.
Таков истинный патриотизм
Карамзин пишет брату: «История не роман: ложь всегда может красива, а истина в своем одеянии нравится только некоторым умам». Так о чем же писать? Подробно излагать славные страницы прошлого, а темные лишь перелистывать? Может быть, именно так должен поступать историк-патриот? Нет, решает Карамзин - патриотизм только не за счет искажения истории. Он ничего не добавляет, ничего не выдумывает, не превозносит победы и не преуменьшает поражения.
Случайно сохранились черновики VII-ro тома: мы видим, как Карамзин работал над каждой фразой своей «Истории». Вот он пишет о Василии III: «в сношениях с Литвою Василий… готовый всегда к миролюбию...» Все не то, не правда. Историк перечеркивает написанное и выводит: «В сношениях с Литвою Василий изъявлял на словах миролюбие, стараясь вредить ей тайно или явно». Таково беспристрастие историка, таков истинный патриотизм. Любовь к своему, но не ненависть к чужому.
Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка Колумбом
Пишется древняя история России, а вокруг делается современная: наполеоновские вонйы, битва при Аустерлице, Тильзитский мир, Отечественная война 12-го года, пожар Москвы. В 1815 году русские войска вступают в Париж. В 1818 выходят из печати первые 8 томов «Истории Государства Российского». Тираж - страшюе дело! - 3 тысячи экземпляров. И все раскупили в 25 дней. Неслыхано! А ведь цена немалая: 50 рублей.
Последний том останавливался на середине правления Ивана IV, Грозного.
Одни говорили - якобинец!
Еще и раньше попечитель Московского университета Голенищев-Кутузов подал министру народного просвещения некоторый, мягко говоря, документ, где обстоятельно доказывал, что «сочинения Карамзина исполнены вольнодумнического и якобинского яда». «Не орден бы ему надо дать, давно пора бы его запереть».
За что же так? Прежде всего - за независимость суждений. Это не всем нравится.
Есть мнение, что Николай Михайлович ни разу в жизни не покривил душой.
Монархист! - восклицали другие, молодые люди, будущие декабристы.
Да, главный герой «Истории» Карамзина - российское самодержавие. Плохих государей автор порицает, хороших ставит в пример. А благоденствие для России видит в просвещенном, мудром монархе. То есть нужен «добрый царь». Карамзин не верит в революцию, тем более в скорую. Итак, перед нами действительно монархист.
И в то же время, декабрист Николай Тургенев вспомнит впоследствии, как Карамзин «пролил слезы», узнав о смерти Робеспьера, героя Французской революции. А вот что пишет сам Николай Михайлович другу: «Не требую ни конституции, ни представителей, но чувством останусь республиканцем, и притом верным подданным царя русского: вот противоречие, но только мнимое».
Отчего же он тогда не с декабристами? Карамзин считал, что время России еще не настало, народ не созрел для республики.
Добрый царь
Девятый том еще не вышел из печати, а уже поползли слухи, что он запрещен. Начинался он так: «Приступаем к описанию ужасной перемены в душе царя и в судьбе царства». Итак, продолжается рассказ об Иване Грозном.
Прежние историки не решались открыто описывать это царствование. Не удивительно. Вот, например, покорение Москвой вольного Новгорода. Карамзин-историк, правда, напоминает нам, что объединение русских земель было необходимо, но Карамзин-художник дает яркую картину того, как именно совершалось покорение вольного северного города:
«Судили Иоанн и сын его таким образом: ежедневно представляли им от пятисот до тысячи новгородцев; били их, мучали, жгли каким-то составом огненным, привязывали головою или ногами к саням, влекли на берег Волхова, где сия река не мерзнет зимою, и бросали с моста в воду целыми семействами, жен с мужьями, матерей с грудными младенцами. Ратники московские ездили на лодках по Волхову с кольями, баграми и секирами: кто из вверженных в воду всплывал, того кололи, рассекали на части. Сии убийства продолжались пять недель и заключались грабежом общим».
И так почти на каждой странице - казни, убийства, сожжение пленных при известии о гибели царского любимца злодея Малюты Скуратова, приказ уничтожить слона, отказавшегося опуститься на колени перед царем… и так далее.
Вспомните, ведь пишет человек, убежденный, что самодержавие необходимо в России.
Да, Карамзин был монархистом, но на процессе декабристы ссылались на «Историю Государства Российского» как на один из источников «вредных» мыслей.
Он не хотел, чтобы его книга стала источником вредных мыслей. Он хотел говорить правду. Так уж получилось, что правда, им написанная, оказалась «вредной» для самодержавия.
И вот 14 декабря 1825 года. Получив известие о восстании (для Карамзина это, конечно, мятеж), историк идет на улицу. Он был в Париже 1790-го, был в Москве 1812-го, в 1825 он идет по направлению к Сенатской площади. «Видел ужасные лица, слышал ужасные слова, камней пять-шесть упало к моим ногам».
Карамзин, конечно, против восстания. Но сколько среди мятежников своих - братья Муравьевы, Николай Тургенев Бестужев, Кюхельбекер (он переводил «Историю» на немецкий).
Через несколько дней Карамзин о декабристах скажет так: «Заблуждения и преступления этих молодых людей суть заблуждения и преступления нашего века».
После восстания Карамзин смертельно заболевает - простудился 14 декабря. В глазах современников он был еще одной жертвой этого дня. Но умирает не только от простуды - рухнуло представление о мире, утеряна вера в будущее, а на престол взошел новый царь, очень далекий от идеального образа просвещенного монарха.
Писать Карамзин больше не мог. Последнее, что успел сделать, - вместе с Жуковским уговорил царя вернуть из ссылки Пушкина.
А XII том замер на междуцарствии 1611 - 1612 года. И вот последние слова последнего тома - о маленькой российской крепости: «Орешек не сдавался».
Сейчас
С тех пор прошло более чем полтора столетия. Нынешние историки знают о древней России куда больше, чем Карамзин, - сколько всего найдено: документы, археологические находки, берестяные грамоты, наконец. Но книга Карамзина - история-летопись - единственная в своем роде и больше такой не будет.
Зачем она нам сейчас? Об этом хорошо сказал в свое время Бестужев-Рюмин: «Высокое нравственное чувство делает до сих пор эту книгу наиболее удобною для воспитания любви к России и к добру».
Список литературы
Е. Перехвальская. Карамзин Н. М. Первый русский историк.
Муниципальное общеобразовательное учреждение
Новоульяновская средняя общеобразовательная школа №1
Ульяновская область город Новоульяновск
Методическая разработка
внеклассного занятия по литературе
«Подвиг честного человека».
(памяти Н.М.Карамзина)
Учитель Фасхутдинова Наталья Владимировна
2015 – 2016 учебный год
Тема учебного занятия: «Подвиг честного человека».
Тип учебного занятия: комбинированный
Цели занятия:
Обучения – сформировать у школьников знания, умения самостоятельно работать с источниками информации;
Развития – способствовать развитию аналитических способностей учащихся, их словарного запаса;
Воспитания – способствовать развитию у школьников коммуникативной культуры, интереса к культурно - историческому наследию родного края.
Содержание знаний и умений:
знать: факты биографии Н.М.Карамзина.
уметь: выражать свои мысли точно и лаконично, взаимодействовать в коллективе.
Методы: самостоятельная работа, беседа, проблемно-поисковый, презентация, рефлексия.
Средства: портрет Н.М.Карамзина, слайды, листы-информаторы, вопросы.
Формы организации деятельности учащихся: индивидуальная, групповая, фронтальная.
Форма организации учебного занятия: диалог поколений.
Эпиграф:
Есть имена и есть такие даты,-
Они нетленной сущности полны…
(А.Т.Твардовский)
Ход урока.
Вступительное слово учителя.
Любовь к Родине – главная составляющая духовности, и эта любовь начинается с тщательного изучения культурно - исторического наследия, оставленного нам предшествующими поколениями.
История Отечества – лучший учитель. Вспомним слова великого поэта А.С.Пушкина: «Уважение к минувшему – вот отличительная черта, отличающая образованность от дикости…»; «Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие»; «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хоте бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, как нам Бог её дал».
Что вы понимаете под культурным наследием?
«Каждый человек обязан знать среди какой красоты и нравственных ценностей он живет. Иначе он становится нравственно слепым и глухим».
«Память - основа совести и нравственности, память - основа культуры. Хранить память, беречь память - это наш нравственный долг перед самими собой и перед потомками. Память является важнейшим нашим богатством».
(Д. С. Лихачев)
Перед работой с информационными листами
Слово учителя:
В декабре нынешнего года исполнится 249 лет со дня рождения великого нашего земляка, историка, журналиста, писателя Н.М.Карамзина.
Для каждого великого писателя или учёного когда-нибудь наступает «его время». Сегодня пришло время Карамзина.
«Мы одно любим, одного желаем: любим Отечество; желаем ему благоденствия еще более, нежели славы; желаем, да не изменится никогда твердое основание нашего величия; да правила мудрого Самодержавия и Святой Веры более и более укрепляют союз частей; да цветет Россия... по крайней мере долго, долго, если на земле нет ничего бессмертного, кроме души человеческой!
”
Н.М. Карамзин. История государства Российского.
Предисловие,
Декабря 7, 1815
Современность Карамзина не подлежит сомнению. Мудрый философ, он пришёл к глубокому убеждению, что величие государства Российского зиждется на единстве трёх составляющих: «мудром Самодержавии», «Святой Вере» и «народности». Всякий его постулат, всякая идея служили и служат делу укрепления мощи любимого Отечества. Важно и то, что Карамзин учит власть предержащих следовать «правилу государственной нравственности», которое состоит в уважении к предкам и ответственности перед потомками.
I . Вызов (вопросы).
1. Кто это?
2. Когда и где жил?
3. Чем занимался?
II . Составление кластеров.
1. Кто или что оказало влияние на становление личности?
2. Чем увлекался?
3. Какие проблемы волновали?
III . Ключевые выражения.
1. Волга – «священнейшая в мире».
2. Книги из «жёлтого шкапа».
3. Гордость дворянская.
4. Человек сотворён для добродетели.
5. Уроки нравственности.
IV . Утверждения.
1. От родителей Карамзин унаследовал распущенность, леность, равнодушное отношение к людям.
2. К сожалению, у Николая Михайловича отсутствовало чувство собственного достоинства.
3. Карамзин утверждал, что человек уже от рождения патриот и воспитывать патриотизм совсем не обязательно.
4. Он преобразовал русский язык, приблизив его к живой, естественной разговорной речи.
V . Рефлексия.
1. Чем интересен Н.М.Карамзин для современного человека?
2. В чём величие Н.М.Карамзина?
3. Как современный человек может доказать свою любовь к Родине?
4. Какие жизненные ситуации можно сопоставить с подвигом?
5. Легко ли быть сегодня честным?
План учебного занятия.
Организует целеполагание.Организует учащихся на принятие вызова
Определяют и принимают цель урока.
Предполагают:
1. Кто это?
2. Когда и где жил?
3. Чем занимался?
Беседа
Тема занятия.
Эпиграф.
Слайд №1
«Портрет Н.М.Карамзина».
Вопросы.
фронтальная
2.Мозговой штурм. Актуализация знаний
Объясняет, кто это
Проверяют свои предположения
Беседа
Слайд №1
«Портрет Н.М.Карамзина».
«Памятник Н.М.Карамзину».
фронтальная
3. Составление кластеров (карта мысли)
Предлагает ответить на вопросы
Высказывают свои предположения
Беседа
Слайды-вопросы:
1. кто или что оказало влияние на становление личности Н.М.Карамзина
2. Чем увлекался?
3. Какие проблемы волновали?
фронтальная
4. Работа с ключевыми выражениями
Предлагает составить устный рассказ
составляют устный рассказ
Ключевые выражения
групповая
5. стадия осмысления
а) анализ текста
Раздаёт информационные листы (сведения из биографии и творчества Н.М.Карамзина
Читают информацию
Самостоятельная работа
Листы-информаторы
индивидуальная
6. Составление маркировочной таблицы
Контролирует понимание и систематизацию знаний
Анализируют текст
Самостоятельная работа
Листы-информаторы, слайд.
У – это мне известно;
! – это интересно или важно;
? – непонятно, есть вопрос
индивидуальная
7. Работа с утверждениями
Предлагает прокомментировать утверждения
Объясняют, что верно и не верно в данных суждениях
Проблемно-поисковый
Слайд с утверждениями
фронтальная
8. Работа с ключевыми выражениями
Предлагает вновь составить устный рассказ с ранее предложенными ключевыми выражениями
составляют устный рассказ
Самостоятельная работа, беседа
Слайд с ключевыми выражениями
групповая
III. Рефлексия
Предлагает вопросы
Отвечают на вопросы по желанию
Проблемно-поисковый
Слайд с вопросами
индивидуальная
IV. Подведение итогов
Анализирует и оценивает успешность достижения цели занятия
Высказывают своё мнение о достижении цели занятия и его успешности
беседа
фронтально,
индивидуально
Цели урока:
Образовательные :
Ознакомить студентов с биографией и творчеством Н.М. Карамзина, дать представление о сентиментализме как литературном направлении.
Развивающая:
Способствовать развитию критического мышления, интереса к творчеству Н.М. Карамзина как писателя, историка, реформатора русского языка.
Развивать интерес к истокам русской литературы и художественному искусству, к русской истории.
Воспитательные:
Воспитывать культуру умственного труда на основе таких мыслительных операций как анализ, синтез, группировка.
Прививать и воспитывать чувства прекрасного у студентов на основе художественной литературы и произведений искусства.
Способствовать воспитанию духовно развитой личности, формированию гуманистического мировоззрения.
Оборудование: портрет писателя на доске, выставка книг писателя, компьютер, мультимедийный проектор; презентация, раздаточный материал – доклады, проекты студентов о Н.М. Карамзине.
Методы:
Словесный (лекция, объяснение, описание, беседа, чтение);
Наглядный (демонстрация, иллюстрация);
Практический (сопоставление, поисковые).
Ход урока
Эпиграф к уроку:
Роль Карамзина в истории русской культуры не измеряется только его литературным и научным творчеством. Карамзин – человек был сам величайшим уроком. Воплощение независимости, честности, уважения к себе и терпимости к другому не в словах и поучениях, а в целой жизни, развертывающейся на глазах у поколений русских людей, – это была школа, без которой человек пушкинской эпохи, бесспорно, не стал бы тем, чем он сделался для истории России.
Ю.М. Лотман
Лекция преподавателя (презентация):
Почему Ю.М. Лотман назвал Карамзина – «человеком величайшего урока»?
К сожалению, творчество Н.М. Карамзина практически не изучается в современной школе. В лучшем случае вам знакома его повесть «Бедная Лиза», которая входит в программу по литературе. На уроках истории вы получили лишь некоторые сведения о фундаментальном труде Карамзина «История государства Российского». Вместе с тем это удивительный человек , поэт, писатель, реформатор русского языка, журналист, историограф. В 2016 году исполняется 250 лет со дня рождения Н.М. Карамзина. Поэтому сегодня на занятии мы восполним этот пробел, и на протяжении всего юбилейного года не раз ещё будем обращаться к творчеству этого великого человека.
Николай Михайлович Карамзин родился 1 декабря (по старому стилю) 1766 г. в семье симбирского дворянина. Детство его прошло в деревне на берегу Волги, там он овладел основами грамоты. з атем – симбирский пансион, а вскоре его определили в пансион Шадена, профессора Московского университета, где он получил широкое образование гуманитарного профиля, близкое к университетскому. С 1783 г. – военная служба, которая прерывается в связи со смертью отца. Отставка. Встреча с И. П. Тургеневым, которая приводит Карамзина в Москву. Ранний период творчества писателя связан с кругом Новикова. В годы, когда Новиков возглавлял Типографическую компанию, он привлек Карамзина к сотрудничеству и поручил ему редактирование первого в России специального журнала для детей «Детское чтение» (1785–1789 гг.). Человек и его переживания станут впоследствии неотъемлемой частью творчества Карамзина. Эстетические и мировоззренческие взгляды его формируются под воздействием двух полярных «систем» – масонства, о котором мы уже говорили, и просветительства. Воздействие философских и эстетических идей английского, французского и немецкого Просвещения испытывал Карамзин уже с молодых лет. Он верил в «изящность законов чистого разума», усвоил урок просветителей о внесословной ценности личности. Культура п росвещения навсегда стала в глазах Карамзина «палладиумом благонравия».
«Республиканец» в душе, Карамзин переводит на русский язык шекспировского «Юлия Цезаря» (1787 г.) и трагедию Лессинга «Эмилия Галотти» (1788 г.), восхищается в молодые годы ораторами французской буржуазной революции, внимательно следит за развертыванием событий во Франции вплоть до эпохи якобинской диктатуры , которую он переживает болезненно и под влиянием которой испытывает глубокий внутренний кризис. В литературных письмах – «Мелодор к Филалету» и «Филалет к Мелодору» (1793–1794 гг.) – слышно трагическое разочарование писателя в идеалах Просвещения. «Век Просвещения! Я не узнаю тебя – в крови и пламени не узнаю тебя, среди убийств и разрушений не узнаю тебя!» – восклицает Мелодор. В ответ на его сетование Филалет горестно призывает искать «источник блаженства в собственной груди нашей».
Утверждая вслед за Руссо, что республика – лучшая форма правления для малых стран, Карамзин отныне твердо отстаивает благотворность для России и для крупных государств вообще монархии как гарантии прочного общественного порядка. Он признает прочными лишь те изменения государственного и общественного уклада, которые осуществляются мирно, «посредством медленных, но верных, безопасных успехов разума, просвещения, воспитания, добрых нравов».
Доклады студентов:
Карамзин – писатель и поэт
В 1789 году Карамзин опубликовал первую повесть «Евгения и Юлия». В этом же году он отправляется за границу. В Европе Карамзин был накануне Французской революции. В Германии он встречался с Кантом , во Франции он слушал Мирабо и Робоспьера. Эта поездка оказала определённое воздействие на его мировоззрение и дальнейшее творчество. После возвращения из-за границы Карамзин сближается с Г.Р. Державиным, А.М. Кутузовым. Под влиянием А.М. Кутузова он знакомится с литературой английского предромантизма, хорошо ориентируется в литературе французского просвещения (Вольтер, Ж.Ж.Руссо). Карамзин начинает издавать журнал «Московский вестник». На страницах этого журнала он публикует свои произведения «Письма русского путешественника» (1791-1792), повести «Бедная Лиза» (1792), «Наталья, боярская дочь» (1792) и др.
Итогом длительного пребывания за границей (с мая 1789 г. по сентябрь 1790 г.) стали «Письма русского путешественника», надолго ставшие образцом для многочисленных позднейших писателей-«путешественников» эпохи русского сентиментализма. Карамзин побывал в Германии, Швейцарии, Франции, Англии. Его «Письма…» содержат обширный информационный материал об общественной и культурной жизни этих стран. При этом писатель стремится передать чувства, возникающие у него под влиянием увиденного. Анализ этих чувств ведет автора к самоуглублению и самонаблюдению. Прощаясь с читателем в последнем письме, Карамзин делает знаменательное признание: «Вот зеркало души моей в течение осьмнадцати месяцев; оно через двадцать лет (если столько проживу на свете) будет для меня еще приятно – пусть для меня одного! Загляну и увижу, каков я был, как думал и мечтал; а что человеку (между нами будь сказано) занимательнее самого себя?» «Письма русского путешественника» печатались в «Московском журнале» (1791–1792 гг.), издание которого Карамзин предпринял по возвращении из-за границы.
Карамзин – историк
Н.М. Карамзин за этот труд был награжден чином статского советника и орденом св. Анны 1-й степени. С большим успехом Карамзин читал отрывки из «Истории…» в некоторых частных домах, в частности у С. П. Свечиной. 28 января 1818 вышла в свет «История государства Российского» с посвящением Александру I (СПб., 1818. Т. 1–8; 2-е изд. СПб., 1818–1820). Этот труд вызвал огромный интерес современников. Сразу же вокруг «Истории…» Карамзина развернулась широкая полемика, отразившаяся в печати, а также сохранившаяся в рукописной литературе. Подвергалась критике историческая концепция Карамзина, его язык (выступления М. Т. Каченовского, И. Лелевеля, Н.С. Арцыбашева и др.), его политические взгляды (высказывания М.Ф. Орлова, Н.М. Муравьева, Н.И. Тургенева). Многие встретили «Историю…» восторженно: К.Н. Батюшков, И.И. Дмитриев, Вяземский, Жуковский и др.
5 декабря 1818 Н.М. Карамзин выступил с «Речью, произнесенной на торжественном собрании императорской Российской Академии» в связи с избранием в ее члены. Особое внимание здесь уделялось проблемам национального своеобразия русской литературы , говорилось о «народном свойстве россиян». В 1819 Карамзин вновь выступил на заседании Российской Академии с чтением отрывков из т. 9 «Истории…», посвященного царствованию Ивана Грозного. В 1821 вышел из печати т. 9 его труда, в 1824 – т. 10 и 11; т. 12, последний, содержавший описание событий до начала XVII в. Карамзин не успел завершить (издан посмертно в 1829).
Появление новых томов, показывавших деспотизм Ивана Грозного и повествовавших о преступлении Бориса Годунова, вызвало оживление полемики вокруг труда Карамзина. Показательно отношение А.С. Пушкина к Карамзину и его деятельности. Познакомившись с историографом еще в 1816 в Царском Селе, Пушкин сохранял к нему и его семье уважение и привязанность, что не мешало ему вступать с Карамзиным в достаточно резкие споры. Приняв участие в полемике вокруг «Истории…», Пушкин горячо выступил в защиту Карамзина, подчеркивая общественное значение его труда и называя его «подвигом честного человека». Свою трагедию «Борис Годунов» Пушкин посвятил «драгоценной для россиян памяти» Н.М. Карамзина.
К восстанию декабристов Карамзин отнесся с неодобрением, но был одним из немногих, предпринявших попытку заступиться за осужденных перед Николаем I, сказав ему, что «заблуждения и преступления этих молодых людей суть заблуждения и преступления нашего века»3. Еще при жизни Карамзина его произведения, включая «Историю…», переводились на иностранные языки. Деятельность Карамзина, возглавившего в России целое литературное направление – сентиментализм, и впервые сблизившего историографию с художественным творчеством, разными сторонами постоянно привлекала к себе внимание Н.В. Гоголя, М.Ю. Лермонтова, И.С. Тургенева, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого. С именем Карамзина связан особый этап развития русской культуры.
В одном из последних писем министру иностранных дел России Карамзин писал « Приближаясь к концу своей деятельности, я благодарю Бога за свою судьбу. Может быть, я заблуждаюсь, но совесть моя покойна. Любезное Отечество ни в чем не может меня упрекнуть. Я всегда был готов служить ему, не унижая своей личности , за которую я в ответе перед той же Россией. Да, пусть я только и делал, что описывал историю варварских веков, пусть меня не видали ни на поле боя, ни в совете мужей государственных. Но поскольку я не трус и не ленивец, я говорю: «Значит, так было угодно Небесам» и, без смешной гордости моим ремеслом писателя, я без стыда вижу себя среди наших генералов и министров». По мнению Ю.М. Лотмана, основная мысль этого письма – «утверждение литературы как высокого патриотического дела». Вторая, не менее важная мысль - «... Россия нуждается в человеческом достоинстве...»5. Карамзин выражал духовное содержание эпохи, когда один век приходил на смену другому. С одной стороны, он выступил как завершитель «главы школы» русского сентиментализма, с другой стороны стал создателем новой области в литературе – исторической прозы.
Чтение отрывков из «Истории государство Российского»:
1 том 1 глава. «О народах, издревле обитавших в России, о славянах вообще».
4 том, 2 глава. «Великие князья Святослав Всеволодович, Андрей Ярославич и Александр Невский. Г.1247-1263».
8 том. 1 глава. «Великий князь и царь Иоанн IV Васильевич 11. Г. 1533-1538».
12 том. 5 Глава. «Междоцарствование. Г.1611-1612».
Карамзин – реформатор русского литературного языка
Творчество Карамзина оказало существенное влияние на развитие русского литературного языка. Он стремился не использовать церковнославянскую лексику и грамматику, а обращаться к языку своей эпохи, языку «обычных» людей, использовать в качестве примера грамматику и синтаксис французского языка. Одним из первых Карамзин стал использовать букву Ё, ввел новые слова (неологизмы) (благотворительность, влюбленность, впечатление, утонченность, человечный и др.), варваризмы (тротуар, кучер и др.).
Преподаватель:
Следуя идеям сентиментализма. Карамзин подчеркивает роль личности автора в произведении и воздействие его воззрения на мир. Присутствие автора резко отличало его произведения от повестей и романов писателей классицизма. Следует отметить наличие художественных приемов, которые чаще всего использует Карамзин, чтобы высказать свое личное отношение к предмету, явлению, событию, факту. В его произведениях много перифразов, сравнений, уподоблений, эпитетов. Исследователи творчества Карамзина отмечают напевность его прозы за счет ритмической организации и музыкальности (повторы, инверсии, восклицания и др.). Реформы в поэзии разворачивались в сторону романтизма – стихи становились проводниками обычных «средних» эмоций обычного человека , начинали соответствовать уровню понимания им жизни. Разговор о жизни вел к психологизации поэзии (на уровне «малых средств», «тихих ходов»).
Выразительное чтение наизусть стихотворений Карамзина Н.М. студентами.
К ОТЕЧЕСТВУ
Цвети, отечество святое,
Сынам любезное, драгое!
Мы все боготворим тебя
И в жертву принести себя
Для пользы твоея готовы.
Ах! смерть ничто, когда оковы
И стыд грозят твоим сынам!
Так древле Кодры умирали,
Так Леониды погибали
В пример героям и друзьям.
Союз родства и узы крови
Не так священны для сердец,
Как свят закон твоей любови.
Оставит милых чад отец,
И сын родителя забудет,
Спеша отечеству служить;
Умрет он, но потомство будет
Героя полубогом чтить.
1793
Прости
Кто мог любить так страстно,
Как я любил тебя?
Но я вздыхал напрасно,
Томил, крушил себя!
Мучительно плениться,
Быть страстным одному!
Насильно полюбиться
Не можно никому.
Не знатен я, не славен,-
Могу ль кого прельстить?
Не весел, не забавен,-
За что меня любить?
Простое сердце, чувство
Для света ничего.
Там надобно искусство -
А я не знал его!
(Искусство величаться,
Искусство ловким быть,
Умнее всех казаться,
Приятно говорить.)
Не знал - и, ослепленный
Любовию своей,
Желал я, дерзновенный,
И сам любви твоей!
Я плакал, ты смеялась,
Шутила надо мной,-
Моею забавлялась
Сердечною тоской!
Надежды луч бледнеет
Теперь в душе моей...
Уже другой владеет
Навек рукой твоей!..
Будь счастлива - покойна,
Сердечно весела,
Судьбой всегда довольна,
Супругу - ввек мила!
Во тьме лесов дремучих
Я буду жизнь вести,
Лить токи слез горючих,
Желать конца - прости!
Проект студента «Сентиментализм в творчестве Карамзина Н.М.»
Сентиментали́зм (фр. sentimentalisme, от фр. sentiment – чувство) - умонастроение в западноевропейской и русской культуре и соответствующее литературное направление. В XVIII веке под определением «чувствительный» понимали восприимчивость, способность к душевному отклику на все проявления жизни. Впервые это слово с нравственно-эстетическим оттенком значения появилось в заглавии романа английского писателя Лоренса Стерна «Сентиментальное путешествие».
Произведения, написанные в рамках данного художественного направления, делают упор на читательское восприятие, то есть на чувственность , возникающую при их прочтении. В Европе сентиментализм существовал с 20-х по 80-е годы XVIII века, в России - с конца XVIII до начала XIX века.
Не порывая с идеями Просвещения, сентиментализм остался верен идеалу нормативной личности, однако условием её осуществления полагал не «разумное» переустройство мира, а высвобождение и совершенствование «естественных» чувств. Герой литературы сентиментализма – индивидуальность, он чуток к «жизни души», обладает разнообразным психологическим миром и преувеличенными способностями в сфере чувств. Он сосредоточен на эмоциональной сфере, а значит, социальные и гражданские проблемы отходят в его сознании на второй план.
По происхождению (или по убеждениям) сентименталистский герой - демократ; богатый духовный мир простолюдина - одно из основных открытий и завоеваний сентиментализма.
Из философии просветителей сентименталисты приняли идею о внесословной ценности человеческой личности; богатство внутреннего мира и способность чувствовать признавались за каждым человеком независимо от его социального статуса. Человек, неиспорченный социальными условностями и пороками общества, «естественный», руководствующийся только побуждениями своего природного доброго чувства, – вот идеал сентименталистов. Таким человеком скорее мог быть выходец из средних и низших социальных слоев – бедный дворянин, мещанин, крестьянин. Человек же искушенный в светской жизни, воспринявший систему ценностей общества, где царит социальное неравенство – отрицательный персонаж, он обладает чертами, заслуживающими негодования и порицания читателей.
Писатели-сентименталисты в своих произведениях большое внимание уделяли природе как источнику красоты и гармонии, именно на лоне природы мог сформироваться «естественный» человек. Сентименталистский пейзаж располагает к размышлениям о высоком, к пробуждению в человеке светлых и благородных чувств.
Основными жанрами, в которых проявил себя сентиментализм , стали элегия, послание, дневник, записки, эпистолярный роман . Именно эти жанры давали писателю возможность обратиться к внутреннему миру человека, раскрыть душу, имитировать искренность героев в выражении своих чувств.
Наиболее известные представители сентиментализма - Джеймс Томсон, Эдуард Юнг, Томас Грей, Лоренс Стерн (Англия), Жан Жак Руссо (Франция), Николай Карамзин (Россия).
В Россию сентиментализм проник в 1780-х – начале 1790-х благодаря переводам романов "Вертер" И.В. Гете, "Памела", "Кларисса" и "Грандисон" С. Ричардсона, "Новая Элоиза" Ж.-Ж. Руссо, "Поль и Виржини" Ж.-А. Бернардена де Сен-Пьера. Эру русского сентиментализма открыл Николай Михайлович Карамзин "Письмами русского путешественника" (1791–1792).
Его повесть "Бедная Лиза" (1792) – шедевр русской сентиментальной прозы.
Сочинения Н.М. Карамзина вызвали к жизни огромное число подражаний; в начале XIX века появились "Бедная Маша" А.Е. Измайлова (1801), "Путешествие в Полуденную Россию" (1802), "Генриетта, или Торжество обмана над слабостью или заблуждением" И. Свечинского (1802), многочисленные повести Г.П. Каменева ("История бедной Марьи"; "Несчастная Маргарита"; "Прекрасная Татьяна") и др.
Русский сентиментализм к 1820 исчерпал себя. Он был одним из этапов общеевропейского литературного развития, который завершал эпоху Просвещения и открывал путь к романтизму.
Литературно-музыкальная композиция:
Постановка фрагмента из повести «Бедная Лиза» - сцена прощание Лизы и Эраста. Исполнение романса «Не уходи, побудь со мной». Музыка Н. Зубова, слова М. Пойгина.
Итог занятия:
В нас век прагматизма и подмены критериев истинной значимости человека на первый план выдвигается рационализм. Одна из проблем нашего общества – «безработность» души, которую подменяет разум. Обращение к творчеству Н.М. Карамзина обусловлено тем, что герои его произведений в своих поступках руководствуются чувствами, «мыслят чувствами». С точки зрения Карамзина, критерием оценки жизни человека является его близость к живой природе и народному духу. Главной ценностью в жизни, по Карамзину, является внутренний мир человека – «жизнь сердца». Анализируя, размышляя, сопереживая, мы учимся понимать жизнь и самих себя, учимся строить свои отношения с реальной действительностью, а образы ведут к решению вопроса: «Как надо жить – чувствами или разумом?»
Написать сочинение-эссе (по типу ЕГЭ) «Н.М. Карамзин в моей жизни….».
«Подвиг честного человека»
Николай Карамзин создал выдающийся научный труд для широкой публики, и поэтому его «История государства Российского» не теряет своей актуальности до сих пор, считает член-корреспондент РАН, профессор, доктор исторических наук Владимир КОЗЛОВ.
В начале XIX века «История» Карамзина стала настоящим бестселлером: образованная публика зачитывалась ею, тиражи вызывали зависть у самых искушенных литераторов, целые поколения будущих историков буквально выросли «на Карамзине». Прошло почти два столетия. Как сейчас оценивать труд историографа?
Господин популяризатор
– Карамзин актуален сегодня, на ваш взгляд?
– Для меня лично наиболее актуален Карамзин как человек, который впервые четко поставил вопрос о нравственной оценке людей и их деяний в прошлом. Это оценка с точки зрения обычного, человеческого понимания добра и зла. Мне кажется, она важна.
– Я думаю, да. И прежде всего потому, что его «История государства Российского» была написана легким языком, практически языком пушкинской поры. Именно это и привлекало к книге читателей. С другой стороны, сама «История» Карамзина – это не популярный труд в нашем понимании этого термина. Да, «История» была рассчитана на широкие массы, но это был капитальный труд, созданный на уровне науки того времени и вместе с тем облеченный в изящную литературную и языковую форму.
Собственно, сам Карамзин и изобрел эту форму, которая потом стала образцом и для Пушкина. Я глубоко убежден, что если у Пушкина и был «учитель в профессии», то это в первую очередь Карамзин. Не Державин, не Капнист, а именно Карамзин. И не случайно у них сложились очень трогательные и уважительные отношения – немножечко снисходительное отношение со стороны Карамзина и немножечко восторженное со стороны Пушкина. Хотя в политических взглядах они, конечно, расходились существенно.
– Что стало отправной точкой создания «Истории»? Как писатель Карамзин превратился в историка Карамзина?
– Потребность в обобщающем научном труде по истории России была необыкновенная. Если угодно, само время было пронизано этой потребностью. Это была эпоха нарождающегося национального самосознания, и в европейских странах уже появились более или менее обобщающие труды по национальной истории. По крайней мере, по Средневековью.
Россия в этих трудах если и упоминалась, то фрагментарно или весьма неоднозначно. Например, польский историк Адам Нарушевич к тому времени уже написал «Историю польского народа», и она у него получилась, скажем мягко, не то чтобы антироссийской, но с очень большим критическим запалом против России.
К тому же после ужасов Великой французской революции и с приходом к власти Наполеона Западная Европа явно перестала быть тем идеалом, которому можно было бы подражать и которому с петровских времен подражала русская образованная публика.
Так что идея найти какие-то идеалы и образцы в своей собственной истории – это было нормальное, естественное стремление. И Карамзин верил в возможность обретения таких идеалов вполне искренне. Он думал, что раз в прошлом России были великие подъемы (к ним он, кстати, относил не только победы в войнах и завоевания территорий, но также развитие культуры, искусства, победы человеческого духа и так далее), то можно попробовать найти, как сейчас принято говорить, некие скрепы, которые помогли бы и в настоящем.
И наконец, у Карамзина была склонность к истории. Мы видим, что литератор Карамзин, как и журналист Карамзин, – это человек, очень исторично мысливший. Я имею в виду, в частности, его первые исторические очерки, которые он создал как раз накануне назначения на должность историографа, – «Исторические воспоминания и замечания на пути к Троице» (о Троице-Сергиевой лавре), «О любви к Отечеству и народной гордости».
– На кого из своих предшественников Карамзин мог ориентироваться?
– Если говорить масштабно, то, конечно, на Тацита. Это вне всякого сомнения. Тацит был для него классиком «жанра», он привлекал его описаниями картин величественных и одновременно чувственных, где бушевали человеческие страсти. С другой стороны, Карамзин прекрасно знал германскую историографию: в то время Иоганн Готфрид Гердер , Готфрид Ахенвалль , Август Людвиг Шлёцер – признанные лидеры германской историографии – активно развивали идею о том, что человечество идет по пути к прогрессу и орудием этого прогресса должно стать государство. Государство – как демиург всего, как творец, как созидатель. Не случайно Карамзин пишет «Историю государства Российского».
От Рюрика до Александра
– Создание «Истории» – это была частная инициатива писателя или можно говорить о том, что интерес Карамзина к истории совпал с государственным интересом?
– Я думаю, и то и другое. Карамзин понимал, что без санкции императора он не получит доступ в архивы. И он бы, безусловно, его не получил. Кроме того, Карамзин знал, что, даже если он что-то напишет, без одобрения царя его труд навсегда останется в столе, потому что духовная и светская цензура это не пропустит. Вот только если цензором станет Александр – все будет нормально. Но что значит в этой ситуации император-цензор? Не будет же он подробно вычитывать восемь томов! От него требуется, чтобы он, пролистав, дал добро. Так оно и вышло в итоге.
Ну и плюс свою роль играло материальное обеспечение. Карамзин, конечно, имел какое-то количество крестьян под Симбирском и под Нижним Новгородом, но в целом он был одним из первых (может быть, после Николая Новикова ) людей в России, живших за счет литературных заработков и журналистского творчества. Так что материальное обеспечение было для него чрезвычайно важным, ведь в течение всего того срока, который требовался для написания «Истории», он не имел возможности заниматься другим литературным трудом.
Что же касается государства в лице Александра I , то он был все-таки просвещенный человек, умный и либеральный. И он, разумеется, знал, что на Западе есть труды по истории, а наши – Василия Татищева , Михаила Ломоносова , Михаила Щербатова – просто невозможно читать: настолько тяжело они написаны. Нужно было что-то полегче, поизящнее. В результате инициатива людей карамзинского круга предложить кандидатуру уже известного литератора Карамзина на должность историографа встретила благосклонную реакцию со стороны императора.
Рюрик, Синеус и Трувор принимают послов славянских, призывающих их на княжение. 862 год. Иллюстрация к изданию «Живописный Карамзин, или Русская история в картинах». Худ. Б.А. Чориков
– Из каких этапов складывалась работа над «Историей»? Сколько времени ушло на подготовку и собственно на ее написание? Или это были параллельные процессы?
– Первые три-четыре тома давались Карамзину с очень большим трудом. Во-первых, он должен был научиться читать древние рукописи. Это непросто.
Во-вторых, конечно, ему тяжело давалось, если так можно выразиться, однообразие начальной русской истории до Ивана III : эта эпоха не сильно его вдохновляла. Он сам признавался в письмах: вот князья интригуют, воюют друг с другом, но нет здесь простора для раскрытия творческого потенциала. Дошел до Ивана III: и тут другое дело! Тут есть о чем писать! А уж потом замаячили Иван Грозный, Борис Годунов – настоящие находки для писателя и историка! А впереди были Смута, XVII век, Петр, Екатерина! Карамзин собирался довести «Историю» до 1812 года. И если бы не умер, довел бы…
Впрочем, после победы над Наполеоном, в 1813 году, у него возникает желание написать историю Отечественной войны, и он признается, что ради этого готов отказаться от продолжения работы над «Историей» (а к тому моменту было уже создано семь томов). Для этого Карамзин тоже просил доступ в архивы. Но что-то не сложилось, доступа он никакого не получил…
Ермак, с точки зрения Н.М. Карамзина, сделал для России великое дело – присоединил Сибирь, покорил целые народы, но при этом оставался разбойником. Покорение Сибири Ермаком. Худ. В.И. Суриков
– В итоге к 1818 году подготовил восемь томов «Истории» к печати…
– Он дошел до Ивана Грозного . Карамзин хоть и не был прожженным бюрократом, но кое-что понимал в жизни. В частности, что эти первые восемь томов невозможно издать без разрешения императора, без его цензорского одобрения. В этом был и залог успешной работы над девятым томом, где Грозный, где суд над самодержавным тираном обещал быть жестоким и необычным для своего времени, ведь прежде историография умалчивала о том, кем был Иван Грозный.
Карамзин переехал в Петербург. Не думаю, что он мечтал там остаться навсегда, потому что по своему душевному настрою был, конечно, москвичом. Но, как потом оказалось, переехал навсегда.
Однако мало было переехать в Петербург – нужно было попасть к императору. И тогда Карамзин прибег к приему уже до него известному, но еще не настолько распространенному и популярному. Он устроил публичные чтения своей «Истории». Не на площадях, разумеется, а в великосветских салонах, но это были публичные чтения, на которых присутствовали люди, и многие из них сохранили об этом воспоминания. Это было открытие для публики! Несмотря на то, что Карамзин читал первые восемь томов (не самые интересные, как он сам считал), слушатели были поражены.
– Тем самым он создавал общественное мнение?
– Да. И тот, кто изначально, судя по всему, препятствовал его визиту к царю, – граф Алексей Аракчеев – все-таки вынужден был его принять, а затем и устроить встречу с императором. Александр же труд Карамзина поддержал и выделил деньги на издание. Не очень много, конечно, денег, потому что первое издание «Истории» вышло на газетной бумаге и выглядело очень непрезентабельно. Но важен был сам факт издания.
А дальше произошла вообще небывалая вещь: «Историю» Карамзина начали переводить за рубежом. И если про французское издание можно еще предположить, что это был госзаказ русского правительства (француз, который делал перевод, Сент-Тома, получал деньги за работу над «Историей» из императорского кабинета), то другие переводы – польский, немецкий, итальянский – обошлись без участия русского двора. А потом был даже китайский язык!
Вот вам урок поучительный
– Получается, он открыл русскую историю не только россиянам, но и миру?
– Если карамзинские «Письма русского путешественника» – это по большому счету открытие Европы для россиян, то «История государства Российского» стала открытием России для Европы. Там впервые узнали, что рядом находится страна с почти тысячелетней историей, с историей такой же страстной, полной жертв и свершений, как и у них. Вот в этом и заключалось, как мне кажется, международное значение того, что сделал Карамзин.
И еще одно обстоятельство, делающее «Историю» абсолютно уникальным произведением, – это примечания Карамзина. Вдумайтесь: примечания занимают в два с лишним раза больше места, чем основной текст! Такого объема приведенных в них цитат, фактического материала, иногда полного издания источников не было до Карамзина и до сих пор нет. Благодаря примечаниям он представил читателям фактически хрестоматию документальных источников по российской истории. Карамзин это делал вполне сознательно. Почему? Потому что понимал, что у обычного человека, даже интересующегося историей, нет возможности попасть в архив или найти какую-нибудь зарубежную книгу. В примечаниях читатель мог обратиться к первоисточнику.
И хотя сейчас все использованные Карамзиным документы опубликованы, эти примечания в какой-то части не потеряли своего значения. Потому что там приведены многие документы, которые потом оказались утрачены. Например, сгоревшая в пожаре 1812 года Троицкая летопись, еще полтора десятка исчезнувших памятников.
– Что для Карамзина было на первом месте: источники или концепция, идея, готовая модель?
– Он шел от своих идей и, несомненно, под эти идеи часто подбирал свидетельства источников.
Вот только один классический пример. Карамзин первым написал о нашем продвижении в Сибирь. И фигура Ермака его, безусловно, волновала. О том, как он погиб, Карамзин знал из двух летописей – Строгановской, впервые им использованной, и Ремезовской. В одной сказано, что Ермак геройски пал на поле брани от меча. А другая рассказывает, как Ермак, видя, что враг превосходит его по силе, бросился в воды реки и, поскольку у него были доспехи, под их тяжестью и утонул. Вот проблема чисто источниковедческая: где истина? Одно дело – гибнет, убегая от врага, и совсем другое – героическая смерть в сражении.
Карамзин выбрал вариант гибели в реке. Почему? Очень просто. Когда читаешь его рассказ о продвижении Ермака, удивляешься, как замечательно получается: Ермак сделал для России великое дело – присоединил Сибирь, покорил целые народы и так далее, но все-таки он был разбойником. Потому что делал он это не по воле государя и, значит, недотягивал до того, чтобы стать героем. Поэтому и должен был погибнуть такой смертью. И Карамзин пишет: вот такая участь может ожидать всех разбойников.
– Мораль ясна.
– Не только мораль. Были у него и политические резоны. Так, в образе Бориса Годунова он рисует на самом деле Михаила Сперанского . В источниках конца XVI – начала XVII века Карамзин находит удивительнейшие параллели. Ведь Сперанский формально был отстранен и выслан за то, что без ведома государя читал шифрованную дипломатическую переписку – к этому-то Александр и придрался. Карамзин отыскал пример в источниках, когда Борис Годунов еще при Федоре Иоанновиче тоже начал читать дипломатическую переписку. И охарактеризовал этот эпизод так: вот вам урок поучительный; никто не должен знать государственной тайны, кроме тех, кому это положено.
Нашел и массу других параллелей: он искал сходства современных ему либеральных деятелей с деятелями эпохи Бориса Годунова и Федора Иоанновича. В итоге был создан образ-страшилка…
Можно ли было в то время по-другому? Думаю, что вряд ли. Так делали все. Понимаете, общепринятых принципов написания исторического труда не существовало. Да их и сегодня по большому счету нет.
Предшественники Карамзина
Василий Никитич Татищев (1686–1750)
Главный исторический труд Татищева – «История российская с самых древнейших времен». Она создавалась на протяжении 30 лет по частной инициативе автора, находившегося на государственной службе. Издана была после его смерти, в 1768–1848 годах, в пяти томах. Доведена до царствования Ивана Грозного.
Михаил Васильевич Ломоносов (1711–1765)
Ученый-естествоиспытатель, энциклопедист, химик по своей официальной специальности в Петербургской академии наук. Занимался подготовкой исторического сочинения, поводом к чему послужила бурная полемика в Академии. «Древняя российская история» была опубликована после его смерти, в 1766 году. Доведена до 1054 года.
Федор Александрович Эмин (1735–1770)
Авантюрист и плодовитый писатель, сочинявший в том числе любовные романы. В 1767–1769 годах при покровительстве Екатерины II выпустил в свет три тома «Российской истории жизни всех древних от самого начала России государей». Стремился к созданию связного, риторического и нравоучительного исторического повествования. Рассказ довел до 1213 года.
Михаил Михайлович Щербатов (1733–1790)
Состоял на государственной службе, свободное время посвящал написанию истории России. В 1768 году получил от Екатерины II звание историографа и возможность работать в архивах. «История российская от древнейших времен» печаталась с 1770 по 1791 год, вышло семь томов. «История» доведена до царствования Василия Шуйского.
Никола-Габриэль Леклерк (1726–1798)
Французский врач и литератор, много лет живший в России. В 1783–1792 годах издал в Париже на французском языке «Историю физическую, моральную, гражданскую и политическую России в древнее и новое время» в шести томах. Она получила известность среди русских читателей и вызвала острую полемику. Доведена до смерти Елизаветы Петровны.
Иван Перфильевич Елагин (1725–1794)
Литератор, входивший в ближний круг Екатерины II, масон, директор Императорских театров. На склоне лет начал работу над «Опытом повествования о России», свой рассказ довел до 1389 года. Рукопись с рекомендацией о ее публикации была поднесена Александру I в 1810 году, однако после получения отрицательного отзыва Н.М. Карамзина издание так и не состоялось.
– О концепции, которая лежала в основе всей «Истории», говорят по-разному. Вы бы как ее сформулировали?
– Концепция, которая вызрела у Карамзина уже к началу работы над первыми томами «Истории», заключалась в следующем: российский исторический процесс определяли четыре силы.
Первая – это народ. Карамзин, которого в советской историографии ругали, утверждая, что он вообще забыл про народ как главный субъект исторического процесса, на самом деле на каждой странице «Истории» говорит о народе. Но народ в представлении Карамзина – это сила все-таки не столько созидающая, сколько анархическая. И поэтому в конечном счете эта сила приводит к появлению того, что мы сегодня называем олигархией. И в Новгороде Великом, и в Пскове, и в древнем Киеве после крупных народных бунтов к власти приходят олигархические силы, чьи действия зачастую противоречат интересам и народа, и государства в целом.
Однако народ – это не только сила бунтующая, но и сила, которая выступает носителем нравственных оценок, своеобразным судьей. Народ либо осуждает, либо одобряет, либо равнодушно безмолвствует…
Вторая сила (я ее уже упомянул) – олигархическая или аристократическая. Для этой силы, с точки зрения Карамзина, характерно полное отсутствие государственного интереса и понимания государственного блага: все только себе, только для себя. Карамзин ее решительно осуждает.
Третья сила – удельно-княжеская, которая все время разрывает страну. Она привела к раздробленности, потом постоянно сопротивлялась стремлениям Московского княжества (а затем и царства) к созданию единого государства. Удельно-княжеская сила тоже занята лишь своими, региональными интересами.
Вот три силы, и все они тянут страну каждая в свою сторону, как лебедь, рак и щука. Кто их может уравновесить?
Только четвертая сила – самодержавие. Самодержавие – как сила, которая является равнодействующей, как сила укрепляющая, как сила карающая. Поэтому, по мнению Карамзина, самодержавие и является двигателем прогресса в истории России. Вот, собственно говоря, и вся его концепция: на нее нанизывается все остальное. Все это особенно четко и ясно можно увидеть в последних томах – начиная с девятого и кончая незавершенным двенадцатым.
Титульный лист «Истории государства Российского». Издание 1842 года, книга I
– В советское время по этому поводу активно цитировали эпиграмму, приписываемую Пушкину: «В его «Истории» изящность, простота // Доказывают нам, без всякого пристрастья, // Необходимость самовластья // И прелести кнута»…
– Это, конечно же, не Пушкин. Тут даже вопросов нет. Я не могу себе представить, что Пушкин был настолько лицемерен, чтобы написать такую эпиграмму. Это было бы действительно лицемерие, поскольку своего «Бориса Годунова» он посвящает Карамзину. Ведь пушкинский «Борис Годунов» – это стихотворный, фантастический по точности пересказ текста «Истории» Карамзина.
Эта эпиграмма вышла из круга леворадикальных критиков историка, к которому принадлежали будущие декабристы – светлые, чистые люди, но с дурными намерениями. Сам Пушкин писал об этом так: «Молодые якобинцы негодовали. Они забывали, что Карамзин печатал «Историю» свою в России; что государь, освободив его от цензуры, сим знаком доверенности некоторым образом налагал на Карамзина обязанность всевозможной скромности и умеренности. Он рассказывал со всею верностию историка, он везде ссылался на источники – чего же более требовать было от него? Повторяю, что «История государства Российского» есть не только создание великого писателя, но и подвиг честного человека».
Так что Пушкин не мог сочинить такую эпиграмму: все-таки я написал книгу «»История государства Российского» Н.М. Карамзина в оценках современников» и потому знаю, откуда это могло появиться. Поэт и сам признавался: «Мне приписали одну из лучших русских эпиграмм; это не лучшая черта моей жизни».
Ну а потом об «Истории» Карамзина Пушкин не раз отзывался очень восторженно. «Все, даже светские женщины, бросились читать историю своего отечества, дотоле им неизвестную. Она была для них новым открытием. Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка – Коломбом, – писал он. – У нас никто не в состоянии исследовать огромное создание Карамзина – зато никто не сказал спасибо человеку, уединившемуся в ученый кабинет во время самых лестных успехов и посвятившему целых 12 лет жизни безмолвным и неутомимым трудам. Ноты [примечания. – «Историк» ] «Русской истории» свидетельствуют обширную ученость Карамзина, приобретенную им уже в тех летах, когда для обыкновенных людей круг образования и познаний давно окончен и хлопоты по службе заменяют усилия к просвещению». Лучше, пожалуй, и не скажешь.
Беседовали Владимир РУДАКОВ, Александр САМАРИН
ЭЙДЕЛЬМАН Н.Я.
Последний летописец. М., 1983
КОЗЛОВ В.П.
«История государства Российского» Н.М. Карамзина в оценках современников. М., 1989
