Русская культура XIII-XV вв и влияние на нее монголо-татарского нашествия. Монголо-татарское иго в русской культуре

Теперь будет полезным узнать сведения об уровне материальной культуры монголо-татар, которые противоречат версии официальной истории о "завоевании цивилизованного мира кочевниками, целью которых были исключительно грабеж мирных оседлых народов и расширение пастбищ за счет их земель".

Официальные историки, например, утверждают, что у монголо-татар в начале XIII века не было "железа для копий и сабель", ввиду того, что производство у них было представлено исключительно "малопродуктивным скотоводством".

Согласимся, что производство у монголо-татар было представлено и скотоводством тоже, только отнюдь, не "малопродуктивным", так как еще в X веке, татары "вели с киданями торговлю коровами, баранами, верблюдами и войлоками". Но ведь одно вовсе не исключает другое: занятия некоторых представителей определенного народа скотоводством, причем даже кочевым, никак не исключает, что другие представители того же народа могут заниматься и земледелием, и ремеслами, и торговлей, учитывая уже известный ареал расселения средневековых татар до "эпохи монголов".

Есть факты из древних китайских летописей, что в XI веке татары "получили доступ к железу и меди и наделали себе оружия". Также араб Ибн аль Асир, сообщает (1218-1219 годы), что "татары своими руками делают необходимое для себя оружие", в достаточном, надо полагать, количестве для своего многочисленного войска и соответствующего качества.

В частности, татары "своими руками" изготавливали, как следует из записок Мэн-хуна, составленных одновременно с записками Ибн аль Асира, "легкие и тонкие сабли", которые были их основным вооружением. Легкость и тонкость холодного оружия, несомненно, свидетельствует о его высочайшем качестве, в первую очередь стали, из которого выковывались эти выгнутые сабли, а также о высоком мастерстве их изготовителей.

Представляется, что подобное оружие невозможно изготовить в условиях стоянок кочевников. Общеизвестно, что металлургия требовала уже в то время довольно серьезного стационарного оборудования, которое нельзя было перевозить с собой в условиях кочевого образа жизни, либо быстро соорудить во время коротких пастушьих стоянок. Требуются и месторождения доступной средневековому кузнецу железной руды, а также места добычи топлива, а они встречались кочевникам, надо полагать, не часто, да и задерживаться возле этих месторождений и источников топлива приходилось бы подолгу, так что, как можно смело утверждать, что кочевой образ жизни и существующий уровень развития металлургии вряд ли могли быть совмещены.

Поэтому, как можно обоснованно предполагать, не только "постоянные зимовища" были уже у раннесредневековых татар, причем задолго до эпохи Чингисхана.

Также у монголо-татар, точнее, средневековых татар, которых официальные историки все же склонны считать исключительно кочевниками, было почему-то стремление к строительству городов, причем, в полном смысле этого слова, и не только к строительству, а также и проживанию в них и других "постоянных обиталищах". Кроме этого, были у татар способность и желание к занятиям ремеслом, торговлей и к "покровительству земледелию". Например, задолго до начала войны с Хорезмшахом в 1218 году, в "земле черных китаев", то есть в Джунгарии, как пишет Рубрук, "татары построили город Омыл".

В "И ту чжи" ("Карты и описания всей империи") и других китайских источниках периода Цин отмечается, что Чингисхан в 1220 году построил город Каракорум и сделал его своей столицей". Заметим, что Каракорум "существовал еще в VIII веке, но в XIII веке он сильно вырос", в VIII веке Каракорум был уйгурским городом, но был разрушен в ходе войны уйгуров с кыргызами. Фактически, город был вновь построен "монголо-татарами" под руководством Чингисхана "на старых развалинах уйгурского города Каракорум". Факт о строительстве "кочевниками" города во второй половине XIII века подтверждаются и данными Марко Поло.

В Поволжье были и другие монголо-татарские города, такие как Сарыклыч (современный Саров или Арзамас-16), по некоторым сведениям, бывший Сарай, столица Золотой Орды, и Наровчат (позже здесь располагался монетный двор Золотой Орды - Улуса Джучи).

Города под названием Тумен, построенные татарами, были также в Сибири (например, современная Тюмень), и на Северном Кавказе. Эти города "возникли на местах стоянок темников, монгольских военачальников над десятитысячным войском". Дополним, что слово "тумен" означало также административно территориальную единицу в державе монголов, своеобразный военно-административный округ, обеспечивающий десятитысячное воинское соединение личным составом и необходимыми материальными средствами. И названные города, по всей видимости, являлись центрами этих своеобразных, небольших по современным меркам, но значительных тогда "военных округов".

При всем том эти "кочевники", совершенно забыв почему-то о "цели своих завоеваний, грабеже и расширении пастбищ" непосредственно после "завоевания" названных областей, не только построили города, но и жили в них, не испытывая дискомфорта, мирно сосуществуя и сотрудничая с представителями абсолютно всех "порабощенных ими народов".

При том, возможно, многие города были построены средневековыми татарами именно до "монголо-татарского нашествия", но эти факты официальными историками Запада и Востока были сокрыты, также, как и факты о том, что "татары жили и прежде на землях, где ныне живут и куманы". В пользу данного предположения говорит хотя бы то, что в построенных средневековыми татарами городах чеканились монеты, развивалось ремесло и торговля, оказывалась оттуда поддержка земледелию, то есть, налицо поступательное развитие в них всесторонней экономической и культурной деятельности.

И эти "кочевники, полудикие завоеватели" почему-то либо сами занимались, либо позволяли заниматься "завоеванным" ими народам всем, и торговлей, и ремеслами, и земледелием, и созданием не только материальных, но и культурных ценностей. Как видно из приведенных сведений, монголо-татары вовсе не спешили "с добычей и невольниками вернуться в родные великие степи". Но ведь именно такова была, по мнению официальных историков, их изначальная и основная цель при подготовке и проведении завоеваний "цивилизованного" мира.

Согласимся с Л.Н.Гумилевым решительно возражавшим против объяснения этих фактов тем, что "кочевники, беднея, превращались в земледельцев и тем самым приобщались к цивилизации".

Теперь рассмотрим некоторые сведения, проигнорированные и никак не оцененные официальными историками, по той причине, что они никак не "вписываются" в "общепринятую" теорию об "этнических монголах - полудиких кочевниках".

В тексте "Сборника летописей Рашид ад Дина", выполненного казанским историком, ученым востоковедом А.А.Арслановой указано, что, "занимаясь в прилегающих к Волге местностях грабежом и разбоем во главе своих сообщников, "бесстыднейший эмир из толпы кыпчаков Бачман скрывался в зарослях на берегу Волги (Итиля). Мунке-хан приказал построить 200 судов и в каждое посадить по 100 человек полностью вооруженных монголов. А он со своим братом Бучеком по обеим сторонам реки пошли облавой".

Из приведенной цитаты хорошо видно, что речь идет о постройке монголо-татарами крупного даже по современным меркам речного флота в 200 судов. Даже если цифра, препложим, в десять раз завышена, все равно нет сомнений, что флот был весьма солидным для того времени. И странно, что "кочевники", не способные к более или менее созидательному труду "грабители", смогли вообще построить пригодные для плавания по Волге крупные суда - грузоподъемностью как минимум 10 тонн.

К тому же, как хорошо видно по контексту, облава на Бачмана проводилась именно вверх по Волге, так что исключается ошибка составителя летописи, например, то, что автор имел в виду плоты для сплава вооруженного отряда вниз по течению, то есть, более примитивные средства для транспортировки людей по воде. Также нет никаких данных в цитируемом повествовании о привлечении местных умельцев для строительства и управления флотом, например, "местных тюрок" или невольников.

И видно, что решение Мунке принимает быстро, флот строится за предельно короткое время, то есть, мастера были в непосредственном распоряжении хана, иначе летописец отметил бы неизбежные "проволочки" в связи с доставкой мастеров из более или менее отдаленных районов к месту строительства судов.

Поэтому можно утверждать, что Мунке и его соратники использовали опыт и знания, уже имевшиеся у народа монголо-татар, вероятно, и в составе войск находились специалисты, которые были в состоянии построить за короткое время внушительное количество судов, вполне пригодных для плавания по большой реке, и могли управлять ими.

Вероятно, татары сохранили навыки судостроения еще со времен их проживания на другом краю Евразии: на озере Байкал. Отметим, что и название самого озера Байкал на татарском языке оно означает "Богатое озеро". И другие байкальские топонимы может без труда понять владеющий современным татарским языком. Так название реки "Ангара" означает "бестолковая", "ненормальная", очевидно, из-за своей странности: все реки впадают в море или озеро, а эта, "ненормальная", вытекает. Есть и ныне поселок на побережье Байкала под названием Култук, что по-татарски означает "залив".

Таким образом, напрашивается вывод, что татары жили на Волге к рассматриваемому времени и имели судоходство, довольно развитое. А эти места в низовьях Волги находились в составе территорий Кимакского государства, созданного и управляемого татарами же уже самое малое как три века "до монголо-татарского нашествия". И ни "до монголов", ни "при монголах" эти татары никуда не исчезали.

Как видно из приведенных сведений, достойных доверия, монголо-татары Чингисхана в своем развитии ничуть не отставали от "оседлых" народов, достигших для своего времени высокого уровня материальной культуры. И сочетал этот народ, как видно, одновременно и оседлый образ жизни, и кочевое, скотоводческое хозяйство, причем, отнюдь не "малопродуктивное".

Учитывая изложенное выше, можно сделать вывод о том, что именно сочетание земледелия и прочих навыков оседлого образа жизни с кочевым скотоводством и другой деятельностью, требующей постоянного перемещения больших групп населения и было свойственно этносу "монголо-татар Чингисхана", как древним, так и средневековым татарам, приблизительно с VIII века.

Ордынское вторжение являет собой особую страницу в развитии русской культуры и формировании ядра культуры - национального менталитета. Монголо – татарское завоевание принесло немало бед русским землям. По подсчетам археологов, из семидесяти четырех русских городов XII-XIII вв., известных по раскопкам, сорок девять были разорены Батыем. Причем четырнадцать городов вовсе не поднялись из пекла и еще пятнадцать постепенно превратились в села.

Сильный удар был нанесен по русскому культурному генофонду. Татары уводили в плен не только красивых и физически сильных людей, но также талантливых мастеров, искусных ремесленников. Не удивительно, что Русь потеряла знание множество технологий, навыков, умений. Не случайно в конце 15 века Ивану III придется пригласить зарубежных, в основном итальянских мастеров для строительства московского Кремля.

Промежуточное положение древней Руси между Западом и Востоком постепенно сменяется предпочтением Востоку. При посредстве татар русские усваивают ценности политической культуры Китая и арабского мира. В Орде русским князьям прививаются прежде неизвестные им ценности самоуничижения, оскорбительные для русского человека формы политического общения (например, «бить челом»). Создавалась генерация покорных князей, для которых закон – это воля хана. Все это приводит к глубоким изменениям русского национального характера и образа мышления. Столь длительное положение национальной зависимости не могло не формировать рабской психологии во всех социальных слоях русского населения.

Ведь степень демократичности всего феодального общества зависела от характера отношений внутри господствующего класса. Естественно, что русские князья – «служебники», обязанные в новых условиях беспрекословно выполнять волю хана, не могли уже примириться с независимостью своей дружины, ее былыми правами.

Монгольское общество было пронизано отношениями жестокого подчинения. Власть верховного правителя была абсолютной, никем и ничем не ограниченной. Становясь «служебниками» ханов, русские князья впитывали этот дух империи: беспрекословную покорность подданных и безграничную власть правителей. В подобные отношения втягивались и жители русских городов, а домонгольский период обладавших своими правами и вольностями. В условиях постоянной внешней опасности роль и значение князя неизменно возрастали, что влекло за собой подавление городских вольностей, да и подавить теперь было легче, так как горожане сами были заинтересованы в сильном князе, способном их защищать. На Руси шел неумолимый процесс формирования особого типа социальных связей - подданства. Подданство, в отличие от западного вассалитета, - это служба недоговорного характера, при которой слуга находится в прямой и безусловной зависимости от господина.

Владычество кочевников принесло на Русь жестокую систему насилия, террористических и грабительских методов управления страной, унижающих человеческое достоинство и национальное самосознание народа. За два с половиной века иноземного господства резко снизилась ценность человеческой жизни и личности, уровень благосостояния страны и каждой семьи, состояние общественной нравственности и социальная активность населения. Можно наблюдать значительную деградацию древнерусского общества. Многие исконно славянские формы и явления культуры стерлись, будучи вытеснены феноменами кочевнической культуры. Несмотря на то, что терпение и покорность народа прерывалось бунтами, сама кочевая монгольская империя воспринималась Русью как эталон государственного могущества.

Особые отношения сложились у татарских ханов с православной церковью. Как и большинство язычников, они чтили «чужих» богов, считая, что это умилостивит их. В результате русские митрополиты получали от ханов «ярлыки», которыми обеспечивалась личная неприкосновенность и привилегии духовенства, а также неприкосновенность имущества церкви. Ханы под страхом смертной казни запрещали своим подданным грабить монастыри.

Многие богатые и знатные русские люди в этот период искали душевного мира за монастырскими стенами, меняя одежду княжескую и боярскую на мантию инока. Всякий, готовясь умереть, часть имущества завещал церкви. Поэтому она чрезвычайно окрепла и разбогатела за два столетия.

Церковь, оставаясь единственным общенациональным институтом, позволяла в условиях татарского ига осознавать свое единство и принадлежность к единой вере, формируя идею богоизбранности русского народа.

Понадобилась, примерно, сотня лет зависимого униженного положения, чтобы в сознании наших предков возникли идеи единства «всей Русской земли». Единство – и в борьбе с «татарами» – вот важнейший итог изменений геополитических представлений русских князей. Расширение политических и владельческих прав московской династии породили общерусский кругозор; без этого качества едва ли можно было победить на Куликовом поле. Не вызывает сомнений, что именно мотив защиты единой Русской земли и христианской веры был наиболее сильным моральным фактором, обуславливающим победу.

Искусство Руси 13 – 15 веков

Монголо – татарское завоевание подорвало экономический потенциал Руси, что привело к стагнации каменной архитектуры, тем не менее, строительство деревянных церквей не прекращается и в период татарского завоевания.

Каменное строительство в Новгороде возрождается уже в 1292 г. Возводится церковь Николы на Липне. Во второй половине 14 века наблюдается расцвет новгородской архитектуры, зодчие сохраняют принципиальную структуру храма: четырехстолпные, одноглавые, одноапсидные. В это время построены церкви Спаса Преображения на Ильине, Федора Стратилата на Ручью, Успения на Волотовом поле. Постепенно возобновляется каменное зодчество и в других городах Руси: Пскове, Владимире, Суздале, Ростове.

Вторжение татар, длительная изоляция Руси от Византии, разобщенность русских городов способствовали созданию региональных художественных школ. Можно говорить об особенностях новгородской, псковской, московской иконописных школ, обладающих своеобразием и неповторимостью. Так, новгородская школа создает краснофонную икону. Иконопись Новгорода тяготеет к повествовательности, ярким красочным пятнам, икона переполнена сюжетными подробностями. Характерными образами второй половины 13 века новгородской школы являются «Спас на престоле», «Св. Георгий с житием», « Иоанн Лествичник, св. Георгий и св. Власий».

В псковской школе иконописи доминирует драматизм, который передается беспокойным линейным ритмом, сочетанием красного и зеленых тонов. Такая напряженность ощущается в иконе «Сошествие в ад».

Рост национального самосознания способствовал такому значительному подъему русской художественной культуры на рубеже XIV – XV вв., что некоторые исследователи проводят параллели между последним и европейским Ренессансом.

Творения мастеров новгородской и, особенно, московской школ обретают и свое уникальное лицо, и высокую степень художественного совершенства. Самые яркие и философски глубокие шедевры русской иконы мы находим в творчестве Феофана Грека, Андрея Рублева.

Знаменитый Феофан Грек появился в 70-х годах XIV века в Новгороде, где уже сформировалась самобытная художественная школа живописи. Мало того, что он был «преславный мудрец, философ зело хитрый…книги изограф нарочитый и среди иконописцев отменный живописец » (Епифаний Премудрый), он настолько тесно сжился с русскими людьми и настолько вошел в русское искусство, что его имя неотделимо от последнего.

В византийском искусстве, где главенствовал принцип безличного творчества, Феофан был, вероятно, первым и одновременно последним мастером со столь ярко выраженной индивидуальностью. Мир грозовой, тревожный, мир кипящий, огненный, где все в движении и неудержим порыв страстей, открывается нашему взору в феофановской росписи. Трудно представить композиции более динамичными, более властно захватывающими зрителя в свой круговорот. Тут и грозный Пантократор, и лик Серафима, выглядывающий из могучего шестикрылья, и ангел, под чьими крылами, как под шатром, приютился бы, кажется, весь мир, и праотцы Ной, Иов, Мелхиседек, и Макарий Египетский, шесть десятилетий проживший аскетом в пустыне, и отшельники, именуемые столпниками и другие еще подвижники и святые. Формально все как будто бы в соответствии с догмой. Но дух беспокойный, испепеляющий рвется в каждом наружу, рождая тот трагический пафос, ту великую напряженность, которые и являются истинным содержанием феофановской росписи. Суровые и вдохновенные феофановские аскеты – это не царственно мудрые проповедники веры и ревностные обличители зла, а метущиеся, одолеваемые собственными страстями искатели истины.

Общий красно-коричневый тон, темные контуры, складки одежды, под час образующие молниеподобные зигзаги, беличьи «движки» и в результате – нервная, предельно динамичная живопись, передающая во всей их реальности не самих людей. Чьи фигуры условны и кажутся приведениями, а людские страсти, сомнения, раздумья, порывы.

Аскетическая суровость его образов не могла привиться на русской почве, но их психологическая многогранность отвечала стремлению русских художников передать внутренний мир человека.

Если творчество Феофана прежде всего связано с художественной школой Новгорода и только последние годы жизни и деятельности с Москвой, то Андрей Рублев – гениальный иконописец московской школы живописи. Как свидетельствуют письменные источники, Рублев вышел из иконописной мастерской Троицкой обители. Он еще застал в живых Сергия Радонежского, любимый ученик которого Никон впоследствии заказал ему знаменитую «Троицу», где царит мир согласия и взаимной любви. Сюжет иконы очень традиционный. Библейскому патриарху Аврааму явилось трое прекрасных юношей, и он заклал тельца, и пышно угостил их, угадав в дивных странниках воплощение троичного начала божества. Рублев все сосредоточил на главном. В чаше, вокруг которой восседают три ангела, - голова жертвенного тельца, прообраза евангельского агнца, символа жертвенного Христа во имя любви и спасения рода человеческого. Среди всех созданий древнерусских художников рублевские ангелы представляются самыми бесплотными. Ничто не отягчает их: ни крылья, ни облачения; они предельно легки, как и вся композиция, в своем чисто плоскостном ритме.

Московская живопись лишена ярко выраженного драматического оттенка, она тихо размышляет над проблемами мира.

Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

факультет иностранных языков и регионоведения

кафедра региональных исследований и международных отношений

Курсовая работа

Влияние татаро-монгольского ига на культуру Руси

(по воспоминаниям иностранных путешественников)

Выполнил:

Максимов Иван

студент 201 группы

Руководитель:

ст. пр. Штульберг

Анна Моисеевна

Москва 2014 г.

Введение

Русские глазами европейцев

Заключение

культура русь монгольский иго

Введение

Период в истории Руси с начала XIII по конец XVвв. в отечественной историографии принято называть эпохой татаро-монгольского ига. Энциклопедия Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона даёт нам строгое определение данного понятия: «Монголо-татарское иго на Руси - система властвования монголо-татарских феодалов над русскими землями в XIII-XV вв., имевшая целью регулярную эксплуатацию завоёванной страны путём различных поборов и грабительских набегов». Однако в последнее время влияние татаро-монгольского ига на русскую культуру является предметом жарких дискуссий, так как данный период истории средневековой Руси является критичным для всего хода развития нашего государства.Известно, что в домонгольский период на территории Руси развивались государства, управлявшиеся по принципу народного голосования (вече). А князья в таких государствах играли роль лишь одной из ветвей власти (исполнительной). Такая политическая ситуация в русских княжествах свидетельствовала о движении их по пути демократических режимов. Примером таких государств были Новгород Великий, Псковская республика, Белгород Южный, Вятская земля, Киевское княжество. Тем не менее, с окончанием татаро-монгольского ига на Руси, к тому времени уже едином государстве, формируется режим абсолютной власти великого князя, что говорит о влиянии на него деспотического режима власти бывшей монгольской империи.

Таким образом, период татаро-монгольского ига представлял и до сих пор представляет собой актуальную тему для подробных исследований как профессиональными историками, так и теми, кому небезразлично прошлое российского государства. С течением времени историки и археологи удивляют научный мир новыми находками и исследованиями. Так, в XX веке член-корреспондент АН СССР нашёл фрагмент из рукописи Плано Карпини, хранившийся в научной библиотеке Иркутского государственного университета им. А.А. Жданова. Эта рукопись является ценным источником информации при изучении истории Руси монгольского периода, так как она даёт взглянуть на проблему более объективно, опираясь не только на данные русских летописей, но и на сведения иностранного путешественника. В своей рукописи Плано Карпини запечатлел увиденное им по пути в Монгольскую державу, путь к которой пролегал через опустошённые русские земли. Поэтому мы решили выбрать указанную рукопись в качестве основного источника для того, чтобы достичь поставленной научной цели, то есть выяснить, какое влияние на русскую культуру оказало татаро-монгольское иго в первой половине XIIIвека.

В соответствии с целью нами были поставлены следующие научные задачи:

) Выявить представления европейцев о русской культуре в XIIIв. и показать её образ в видении европейцев;

) Выявить представления европейцев о монгольской культуре и сравнить их с представлениями о русской культуре;

) Выявить черты монгольского национального характера и выяснить, свойственны ли они русской культуре;

) Определить степень влияния татаро-монгольского игана культуру Руси указанного периода.

Помимо основного были выбраны вспомогательные источники, такие, например, как «Известия венгерских миссионеров XII - XIIIвв.» в переводе С.А. Аннинского, а также описание путешествия Гильома Рубрука в восточные страны. Первый из этих источников проливает свет на некоторые стороны русского национального характера, а второй позволяет лучше понять культуру татаро-монголов, и, следовательно, выявить черты их национального характера.

Однако прежде чем приступить к работе, следует отметить, что проблема роли 250-летнего татаро-монгольского ига в русской истории волнует умы выдающихся учёных вот ужеболее трёх столетий.

Так, историк XVIII века И.Н. Болтин, считал, что татаро-монгольская культура никоим образом не повлияла на русскую, а принесённое разорение не было столь значительным и мало чем отличалось от разорений после иных завоеваний: «Татары, завоевав удельные княжества одно по одному, наложили на порабощённых дани, оставили для взыскания сел своих баскаков и по городам войска, сами возвратилися восвояси. При владычестве их управляемы были русскими теми же законами, кои до владения их имели… Нравы, платья, язык, названия людей и стран осталися те же, какие были прежде…».

Иной позиции придерживается великий русский историк Н.М. Карамзин. Он утверждает, что иго «ниспровергло» Русь и тем самым отбросило её в развитии на несколько веков назад, а также повлекло пресечение правовых свобод, ожесточение нравов и формирование рабского менталитета. Однако историк видит в произошедшем не только отрицательные, но и положительные стороны. Своим знаменитымизречением «Москва обязана своим величием ханам» он подчёркивает положительную роль татаро-монгольского ига в объединении русских земель.

Другой известный историк С.М. Соловьёв не придаёт особого значения влиянию татаро-монголов на русскую культуру. По его мнению, «даже в первое время завоевания татары не имели серьёзного влияния на внутренний строй завоёванной страны», а посему он не выделяет данный отрезок времени как особый период в истории русского государства.

Позиция Н.И. Костомарова по данному вопросу схожа с позицией Н.М. Карамзина в положительности татаро-монгольского воздействия на культуру Руси. Он отмечал, что «рабство, общее для всех, созданное татарами, дало единство раздробленной на уделы стране».

В.О. Ключевский, ученик и преемник С.М. Соловьёва на кафедре русской истории Московского Университета, принял позицию Костомарова и лишь подчеркнул роль политики монгольского хана, направленной на объединениераздробленныхрусских земель.

О роли татаро-монгол в русскойисторииписал лингвист Н.С. Трубецкой, который пришёл к выводу о том, что ключом к правильному пониманию истории Московского государства является осознание политических и нравственных принципов, составлявших основу татаро-монгольской империи.

По справедливому замечанию Г.В. Вернадского В.А. Рязановский и Б.Д. Греков вернулиськ позиции С.М. Соловьёва: Рязановский, тщательно исследовав татаро-монгольское право, свёл к минимуму его значение для русской правовой системы; Позиция же Грекова сформулирована так: «Русское государство во главе с Москвой было создано не при помощи, татар, а в процессе тяжёлой борьбы русского народа против ига Золотой Орды». Отсюда видно, что Греков не отрицает факт значительного влияния татаро-монгольского ига на историю Руси, но он также подчёркивает его отрицательную сущность, приписывая потенциал к объединению русскому народу.

Таким образом, в отечественной историографии на настоящий момент наиболее распространены две точки зрения на монгольское иго. Первая, основная, состоит в том, что для Руси иго являлось страшным бедствием, принёсшим множественные материальные и культурные потери. Данная концепция проистекает из текстов древнерусских летописей (таких как Лаврентьевская, Ипатьевская, Тверская), а также произведений литературы тех лет («Повесть о разорении Батыем Рязани»).

Российский историк В.В. Каргалов, являясь ярким выразителем данной концепции, считал татаро-монгольское иго трагическим явлением для всего русского народа, явившемся основной причиной почти трёхвекового экономического и культурного отставания Руси от других стран.

В свою очередь, приверженцы иной точки зрения расценивают Батыево нашествие как рядовое нападение кочевых народов степи на русские государства. Более того, отдельные представители данной теории считают, что ига на Руси вовсе не было, а вместо него имело место взаимовыгодное экономическое и политическое сотрудничество двух государств. И хотя большинство представителей подобных взглядов не отвергают факт подчинения русских княжеств сначала империи Чингизидов, а затем и ханам Золотой Орды, равно как и не отвергают они тяжесть такой зависимости, периоду ига они оценивают положительно.

Из данной группы исследователей особого упоминания заслуживает Л.Н. Гумилёв своей экстравагантной теорией этногенеза. По его мнению, причина разнообразных исторических событий кроется в энергии, поступающей из космоса и неравномерно распределённой по поверхности Земли. Вследствие попадания указанной энергии на ту или иную общность людей (т.н. «пассионарный толчок») из неё рождается этнос, который со временем проходит стадии развития, как то: подъём, расцвет, надлом, инерция, обскурация и т.п. Если следовать концепции Гумилёва, поход Батыя был обусловлен всплеском пассионарности татаро-монгольского этноса, который, в свою очередь, совпал со спадом оной у этноса русского. Отсюда историк делает вывод о неизбежности саморазрушения русского этноса и о том, что поход Батыя лишь ускорил данный процесс. Далее, считает Гумилёв, происходит новый пассионарный толчок, на сей раз направленный на объединение русских земель, чем и объясняется успех русских в борьбе против татаро-монгольского ига.

Однако помимо двух основных точек зрения существуют и менее популярные, зародившиеся в последние годы. Так, историки Д.В. Калюжный и С.И. Валянский выдвигают теорию «звуковой галлюцинации», в которой утверждается, что русские сражались не с татарами, а с татаровцами - жителями венгерских Татр. Впоследствии католики-крестоносцы завоевали данную местность и стали устраивать оттуда карательные походы на восточнославянские территории, за что получили название топонима и стали именоваться тартарами - выходцами из ада.

Из всего вышесказанного следует, что в вопросе о влиянии татаро-монгольского ига на русскую культуру нет единого мнения, что является побудительной причиной к написанию данной работы, цель которой на основании иностранных источников восстановить историческую картину тех времён и сформулировать собственную позицию по отношению к данному периоду отечественной истории. К тому же данная тема, на наш взгляд, ещё долго не утратит своей актуальности в виду того, что Россия есть государство, стоящее на разломе цивилизаций. Это значит, она совмещает в себе как западную, так и восточную культуру, что, безусловно, создаёт противоречие в сознании многих и ставит ребром вопрос, Европа мы или Азия.

1. Русские глазами европейцев

Прежде чем начать исследование, хотелось бы остановиться на личности Плано Карпини, а также внести ясность в цель его миссии в восточных землях. В своём отчёте о проделанной работе автор так пишет о себе: «Иоанн де Плано Карпини, брат орденаминоритов, легат апостольского Престола, посланец кТатарам и иным народамвостока».Этот монах-францисканец, стоявший у истоков одноимённого монашеского ордена, лично знакомый с Франциском Ассизским, прожил довольно насыщенную жизнь, участвуя во многих христианских миссиях не только на территории Европы, но и в Азии. Именно благодаря своему богатому опыту и дару убеждения Плано Карпини был выбран в качестве посла от всех католических земель.

Говоря о миссии Плано Карпини, следует рассказать краткую предысторию. В XIII веке могущественная монгольская армия под предводительством внука Чингис-ханаБату (Батыя) продвигается с востока на запад, завоёвывая новые территории и облагая их данью. Однако, дойдя до Западной Европы, армия внезапно разворачивается и возвращается в монгольские степи. Но европейские правители продолжают оставаться в страхе в ожидании нового военного вторжения, ведь они были хорошо осведомлены о притязаниях монголов на мировое господство. Проповедь римского папы Иннокентия IV с целью организовать крестовый поход против монголов не возымела должного успеха. Энергичный Иннокентий IV также предпринял попытки выяснить дальнейшие намерения монголов и, по возможности, обратить их в христианство, для чего в 1245 г. послал Плано Карпини с буллой к монгольскому хану. К такому необычному ходу, как крещение татаро-монголов, папа прибегнул в связи с бытовавшей в то время в Европе легендой о пресвитере Иоанне, правившем неким могущественным христианским государством в Азии.

Таким образом, у миссии, организованной папой римским, было две основные задачи: разведывательная и миссионерская. Последняя задача определила состав миссии, подобранной целиком из францисканцев-миноритов, слывших хорошими проповедниками.

Итак, Плано Карпини совершил большое путешествие, посетив такие страны как Польша, Венгрия, Богемия, Русь и Монголия. И поскольку исследование русской культуры у него (как и у Гильома Рубрука), не являлось приоритетной задачей дипломатической миссии, описания русских нравов встречаются крайне редко. То же самое можно сказать и об «Известиях венгерских путешественников», в которых особое внимание уделяется культуре татаро-монголов. Однако это не помешало нам выяснить, как же выглядела Русь в восприятии европейских путешественников.

На территорию Русского государства Плано Карпини попадает по дороге из Богемии через Польшу, где у него были знакомые и покровители. В Польше миссию встречают князь Конрад, «некие воины и епископ Краковский», которые за свой счёт снаряжают её в дальнейшее путешествие, а также «усердно просят» русского князя Василько, «чтобы он помог … в переезде к татарам». В этом эпизоде видно, что русский князь действует далеко не бескорыстно. Об этом говорит и тот факт, что Василько одновременно вёл переговоры как с Бату, так и с папой Иннокентием IV, желая добиться ослабления ига с одной стороны и заручиться поддержкой католических стран с другой. Думается, что такие качества, как хитрость и гибкость в отношениях с разными культурами свойственны русской культуре. И обусловлены они географическим положением русского государства, обязывающим уметь договариваться с представителями как восточной, так и западной культур.

По прибытии в Киев Плано Карпини видит печальную картину разорённого русского государства: «они [татары - прим. автора]вступили затем в землю Турков, которые суть язычники, победив её, онипошли против Руссиии произвели великое избиение в земле Руссии, разрушили города и крепости и убили людей, осадили Киев, который был столицей Руссии, и после долгой осады они взяли его и убили жителей города». Из данного описания мы видим, что европейский монах не считает Русь языческой страной и относится к ней скорее положительно, называя её на манер европейской державы (для сравнения Руссия и страна Руссов).Значит, европейцы видели Русь как сформировавшееся государство, а к несчастью, постигшему русский народ, относятся с участием. Это видно из того, насколько полно Плано Карпини описывает бедствия на Руси и насколько скудно - оные в земле Турков.Также мы видим, что католик Карпини сочувствует православному народу больше, нежели мусульманскому (Карпини считает ислам язычеством), а это говорит о духовной близости русской и европейской культур.

Примечательно то, что европейцы считали Киев отнюдь не большим городом, что ярко показывает цитата Карпини: «когда мы ехали через их землю[Русь - прим. автора],мы находили бесчисленные головы и кости мёртвых людей, лежавшие на поле; ибо этот город был весьма большой и оченьмноголюдный». Очевидно, в представлении западных путешественников укоренилось представление о русской столице как о маленьком, экономически неразвитом поселении, затерянном где-то среди полей.

Тем не менее, францисканские дипломаты продолжили свой путь и «поспешно направились из Киева к иным варварским народам». Эта фраза ясно даёт понять, что, несмотря на хорошее отношение к русской культуре, европейцы считают её дикарской, т.е. стоящей ниже развитых европейских цивилизаций. Интересно, что стереотип о том, что русские - народ варварский, отстающий от цивилизованного Запада,существует до сих пор и принимается не только европейцами, но и русскими.

Продолжая повествование, Плано Карпини перечисляет народы, завоёванные татарами. При этом он говорит о неведомых странах, в которых живут невиданные чудовища. Некоторые из легенд итальянец слышал из уст русских клириков, что говорит нам о суеверности русских людей и об их вере во всевозможные чудеса. Примечательно также, что подобные легенды о невероятных народах были распространены как в Европе, так и в Азии. Можно ли считать суеверность чертой национального характера? Думается, что нельзя, ведь даже те культуры, которые ставят материализм и рациональность во главу угла, подвержены суеверности в не меньшей, а порой и в большей степени, нежели другие культуры.

Проявление яркой черты русского национального характера, по нашему мнению, в красках запечатлел Плано Карпини в главе о нравах и верованияхтатаро-монголов. Черта эта - преданность идее вместе с большой силой воли. Так, автор приводит эпизод, в котором русский князь Михаилотправился на поклон к Бату. Татары требовали от него «пройти между двух огней; после они сказалиему, чтобы он поклонился на полдень Чингис-хану». Михаил отказал им, мотивируя свой поступок тем, что «христианамэтого делать не подобает», и добавил, что «лучше желает умереть, чем сделатьто, чего не подобает». За такой смелый поступок князя Михаила жестоко избили, а затем обезглавили. Та же участь постигла одного из его дружинников пытавшегося приободрить своего князя словами: «Будь твёрд, так как эта мука недолгодля тебя продолжится, и тотчас воспоследует вечное веселие». Возможно, это было не столько проявление веры, сколько желание показать поработителю свою стойкость и бесстрашие.

Наконец, миссия Плано Карпини добралась до резиденции императора монгольской империи. К послам относились крайне плохо, не давая ни есть, ни пить. Как раз тогда, по словам итальянца, «Господь … предуготовал … некоего Русского по имени Косму, бывшего золотых дел мастером у императора и очень им любимого». Очевидно, речь идёт о русском пленном ремесленнике, захваченном во время первых набегов татаро-монголов на Русь. Данный эпизод интересен тем, что в нём русский ремесленник, проявил чувство сострадания к голодным иностранным посланникам и «оказал … кой в чем поддержку». На наш взгляд, чувство сострадания свойственно русскому человеку и является яркой и типичной чертой русского национального характера.

Подводя итог вышесказанному, нам хотелось бы отметить, что образ Русской культуры и цивилизации в восприятии европейских путешественников не совпадал с тем, что они увидели. Для них Русь - это варварское государство (неразвитое, полудикое), главный город которого, Киев - маленький неразвитый город. Плано Карпини сам опровергает этот стереотип, видя реальные размеры древнерусской столицы, а также констатируя факт, что татаро-монголы угнали в плен множество русских ремесленников (это свидетельствует о высоком уровне развития русской культуры).Иными словами итальянец не видит никаких признаков варварского народа, более того, он положительно относится к правящим этим государством «господину» Василько (такое же обращение Карпини употребляет по отношению к папе ИннокентиюIV)и «королю» Даниилу (обращение к государственному деятелю на европейский манер).Также из повествования Плано Карпини мы узнали о таких чертах русского национального характера, как хитрость, умение найти общий язык с разными (зачастую противоположными) культурами, преданность идее, сила духа, чувство сострадания. На основании того, какой иностранцы видели Русь, мы можем приступить к дальнейшему сравнению русской и монгольской культур, так как имеется общее основание для такого сравнения.

Татаро-монголы глазами европейцев

Поскольку миссии венгерских монахов, Плано Карпини, а также Гильома Рубрука носили разведывательный характер, а главным объектом их миссии была держава татаро-монголов (у венгерских миссионеров объектом была Великая Венгрия), в отчётах этих европейцев о проделанной ими работе мы можем почерпнуть много ценных сведений о монгольской культуре.

Повествуя о прибытии в государство монголов, Рубрук пишет о том, что был шокирован, когда увидел жизнь совершенно иной культуры. По его словам, он будто «попал в какой-то другой мир». Для городского человека, привыкшего к компактному типу проживания, было в необычно увидеть, как лишь один двор богатого татарина имеет вид «как бы большого города». Также Рубрука поразило и то, что этот народ со всеми своими постройками кочует по степям, что позволяли большие пространства той местности.

Далее посол пишет о нравах монголов, например, о том, что они относятся ко всем другим народам с презрением, так как «считают себя владыками мира». Скорее всего, это связано с политикой завоеваний, проводимой монгольской империей, внушившей монголам чувство превосходства над другими. Этим же объясняется негодование Рубрука, уверенного, по-видимому, в превосходстве европейской нации.

Гильом Рубрук открыто называет монгольскую империю страной варваров. Очевидно, здесь прослеживается чувство превосходства европейского путешественника над необразованными и наглыми кочевниками. Но такое предположение кажется не совсем верным ввиду чувствующейся личной обиды Рубрука на «неблагодарных» монголов, которые «очень надоедливо и бесстыдно просят то, что видят, и если человек даёт им, то теряет, так как они неблагодарны».

Действительно, среди монголов был распространён обычай приносить всяческие дары тому, от кого просящий хотел бы получить услугу. Причём чем богаче были подношения, тем охотнее и качественнее оказывалась услуга.Карпини и Рубрук отмечают, что монголы не просто предлагали свои услуги в обмен на подарки, но требовали их. Возможно, со временем обычай предоставлять услугу за подарки перекочевал в русскую культуру, и настолько прочно укоренился, что существует до сих пор. Однако различием между нашей культурой и монгольскойв данном случае может служить то, чтов русской культуре не принято требовать подарков от просящего.

Плано Карпини отмечает суровость монгольских законов, а именно, наличие: смертной казни за «грабёж или явное воровство», «явное прелюбодеяние»; жестокого избиения за государственную измену, оскорбление старших. Если сравнивать эти санкции с санкциями, закреплёнными Русской правдой, то можно убедиться, что последние гораздо мягче, так как основным видом наказания в этом документе является денежное взыскание. Этот факт свидетельствует о том, что русский национальный характер был менее жесток по сравнению с монгольским.

Важной особенностью духовной культуры монголов является то, что они, так же как и русские, прибегают не к точному изображению внешности божеств, а к символьным образам. Эта особенность одновременнообъединяет русскую и монгольскую культуры и отделяет русскую культуру от европейской.

Таким образом, Гильом Рубрук и Плано Карпини увидели кочевой народ, блуждающий по обширным степным территориям, причём народ этот живёт по суровым законам и обладает скверным нравом, то есть презирает другие народы, считая себя хозяином всего мира, но в то же время очень нескромный в плане прошения подарков. Эти черты сильно отличают монгольскую культуру от русской, менее агрессивной, живущей оседлой жизнью и представляющейся нам более скромной.Но в то же время у обеих культур присутствуют и некоторые общие черты, как то: дарение подарков в надежде получить ту или иную услугу, а также преобладание содержания над формой в религиозной сфере жизни.

Монгольский национальный характер

Данная глава содержит описание основных черт монгольского национального характера, отмеченных иностранными путешественниками.

В первую очередь, стоит отметить,что выявление характера татаро-монголов было тогда приоритетной миссией Плано Карпини и Гильома Рубрука, так как Европа готовилась к войне с ордами кочевников и, следовательно, нуждалась в наиболее точных сведениях о них как о потенциальном враге. Однако первыми из европейцев в деле описания монголо-татар были венгерские миссионеры, отправившиеся далеко на восток в поисках Великой Венгрии, считавшейся тогда языческим государством. В ходе путешествия они встречали как самих монголов, так и тех, кому доводилось иметь с ними дело.

В своём письме о Монгольской войне брат Юлиан подробно описывает военную тактику татаро-монголов. А поскольку они были постоянно воюющим народом, логично было бы искать черты их национального характера в образе военных действий. Так, например, «на укреплённые замки они не нападают, а сначала опустошают страну и грабят народ и, собрав народ той страны, гонят на битву осаждать его же замок». Из этого отрывка видно: открытым сражениям монголы предпочитают тактику грабительских налётов, что характеризует их как очень осторожных, если не сказать трусливых воинов, подчас жестоких и хитрых.Думается, русские усвоили некоторые элементы тактики татаро-монголов, и стали применять военные хитрости татаро-монголов в бою против них самих.Имеется в виду использование засадного полка во время Куликовской битвы. Однако нет достаточных доказательств того, кому именно принадлежит авторство данной военной хитрости.

Примечательно вероломство монгольских военачальников, осаждающих укреплённые города. Если нет возможности взять город приступом, монголы «ласково говорят с его жителями и много обещают им с той целью, чтобы те предались в их руки». После чего они «убивают всех, кого берут в плен, разве только пожелают сохранить кого-нибудь, чтобы иметь их в качестве рабов». Мы считаем, что вероломство ради достижения корыстных целей не свойственно русской культуре. Доказательством этого служит долго просуществовавшеена Руси устное право, подразумевавшее такое понятие, как слово чести. К тому же в русской истории имеется крайне мало примеров вероломства военачальников, захватывавших таким образом крепости.

У Плано Карпини отдельная глава дипломатического отчёта посвящена описанию хороших и дурных нравов монголо-татар. Так, итальянец подчёркивает положительные качества: беспрекословное подчинение вышестоящему должностному лицу, взаимопомощь (нашедший возвращает пропавший скот его владельцу, монголы выкупают своих пленных воинов), взаимоуважение (Взаимной зависти … у них нет; среди них нет почти никаких тяжебных ссор; никто не презирает другого»), терпение, душевность и высокое самосознание («голодая одиндень или два и вовсе ничего не вкушая, они … поют и играют, как будто хорошо поели»), культура питья («хотя они доходят до сильного опьянения, однако, несмотря на своё пьянство, никогда не вступаютв словопрения или драки»). Если рассмотреть эти качества пристальнее, то можно заметить, что железная дисциплина в монгольском государстве-войске была достигнута за счёт административных мер (деление войска на десятки, сотни, тысячи; ответственность командующего за вверенных ему воинов), взаимопомощь, как и взаимоуважение, были обусловлены жизнью в суровых климатических условиях. В таком случае представляется возможным выделить в черты национального монгольского характера душевность и культуру питья. Первая черта объединяет монгольскую культуру с русской, а вторая - наоборот, делает их различными (известная черта русского характера состоит в том, чтобы после сильного опьяненияговорить с собеседником «по душам», зачастую горячо доказывая что-либо).

Также Карпини перечисляет дурные нравы монголов, среди которых: гордыня и презрение к другим нациям («всехпрезирают, мало того, считают их, так сказать, ни за что»), вероломство и хитрость («Всё зло,какое они хотят сделать другим людям, они удивительным образомскрывают»), почитание пьянства («кто много выпьет, там же извергает обратно,но из-за этого не оставляет выпить вторично»),скупость вместе с мастерством «выпросить что-нибудь». Здесь чертами монгольского характера можно назвать презрение к другим нациям, противоположное любопытству русского характера; вероломство и хитрость, не присущие русскому менталитету; почитание пьянства, отчасти свойственное и русской культуре; скупость и нескромность в просьбах, составляющие, на наш взгляд, полную противоположность русской щедрости и скромности.

Итак, мы попытались выделить некоторые основные черты монгольского национального характера, а также сравнили их с чертами характера русского. Получается, что монголам свойственны такие положительные черты как душевность и культура питья и отрицательные черты, такие как презрение к другим народам, коварство и хитрость, почитание пьянства, скупость и «мастерство выпросить что-нибудь». В то же время русскому национальному характеру присущи душевность, отличная от монголов (более активная) культура питья, любопытство к другим нациям, скорее противоречивое отношение к пьянству, щедрость и, вместе с тем, скромность.

Влияние татаро-монголов на культуру Руси

В предыдущих трёх главах мы попытались выявить характерные черты русской и монгольской культуры, а также черты их национальных характеров. Следовательно, теперь мы сравним русскую и монгольскую культуры для того, чтобы ответить на вопрос: оказало ли татаро-монгольское иго влияние на культуру Руси в первой половине XIII в.

Что же представляла из себя Русь первой половины XIII в. в восприятии европейских миссионеров? Вопреки стереотипам, укоренившимся к тому моменту в европейском сознании, Русь являлась развитой и некогда экономически активной державой до Батыева нашествия и установления татаро-монгольского ига. Столица Руси - Киев, ранее большой и многолюдный город, стал кладбищем, где «находили бесчисленные головы и кости мёртвых людей,лежавшие на поле» и где «едва существует … двести домов». Влияние татаро-монгольской культуры здесь очевидно. Состоит оно в сокращении численности русского населения, что означает сокращение числа носителей русской материальной и духовной культуры. Но имеется ли в русском национальном характере нечто, роднящее русскую и монгольскую культуры?

Мы уже выяснили, что русскому национальному характеру свойственны миролюбие, гибкость и иногда хитрость в отношениях с другими народами, составляющая полную противоположность бескомпромиссному и наглому характеру татаро-монголов, считающих себя хозяевами на этой земле. Возможно, именно жёсткость и иногда суровость татаро-монгольской культуры повлияли на культуру Руси таким образом, что последняя больше дистанцировалась от первой, противопоставляя созидательный характер характеру разрушительному. Иначе говоря, русская культура начала дистанцироваться от жестокости и коварства татаро-монголов, вырабатывая в себе черты характера, необходимые для мирного существования рядом с сильным и агрессивным соседом.

Подтверждением данной точки зрения служит упоминание о золотых дел мастере Косме, с пониманием отнёсшемся к голодавшим итальянским послам и оказывавшем им «кой в чем поддержку», в то время как сами монголы, принимавшие послов, морили их голодом.

О влиянии ига на русскую культуру, на наш взгляд, говорит и обычай дарить подарки должностным лицам взамен какой-либо услуги, даже той, оказание которой и без того обязательно по регламенту. Так, монгольские пограничники вымогали у Карпини и Рубрука подарки, несмотря на то, что проводить пословв ставку к начальству являлось их прямой обязанностью, а не доброй волей.

Заключение

Подводя итог данному исследованию, мы хотели бы отметить, что несмотря на то, что рассматриваемый период времени довольно мал (~ 100 лет), татаро-монгольское влияние посредством ига всё же сказалось на русской культуре. Влияние это состоит в том, что культура татаро-монголовсвоими отрицательными качествами заставила русскую дистанцироваться, противопоставляя себя культуре захватчиков.

Однако если проводить более детальное исследование на уровне материальной культуры, влияние монгольской культуры, безусловно, станет заметным и предсказуемым. Так, например, влияние материальной культуры монголов проявляется в роскошной отделке покоев русских царей XV - XVIвв. Возможно, исследование данного вопроса станет темой нашей следующей работы, так как вопрос о влиянии татаро-монгольского ига, на наш взгляд, до сих пор является очень острым и дискуссионным.

Если же мыслить глобально, то влияние татаро-монгольской культуры на русскую таково, что Российское государство сегодня совмещает в себе как рационализм западной, так и духовность восточной культур.

Список источников и литературы

1. Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. Под ред. Н.П. Шастиной. Гос. изд-во геогр. лит-ры. М. 1957.

Аннинский С.А. Известия венгерских миссионеров 13-14 веков. Исторический архив, т.III. Изд-во АН СССР. Ленинград, 1940 г.

3. Греков Б.Д., А.Ю. Якубовский. Золотая Орда и её падение. - М., 1998.

Русская правда: историко-правовой анализ

Валянский Г.В., Калюжный Д.И. Монголо-татарское иго - великая ложь истории // Комсомольская правда. - 1998. - 11 августа.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

К XII в. Русь была одной из передовых стран Европы. По под-

счетам историков, в IX—X вв. на Руси существовало 25 городов,

в XI — 89, к концу XII в. — 224, а накануне монголо-татарского

нашествия — около 300. Обширное пространство вдоль торгово-

го пути ≪из варяг в греки≫ викинги называли ≪Гардарики≫ —

≪страна городов≫. Хотя время, предшествующее вторжению тата-

ро-монголов, и было для Руси временем феодальной раздроб-

ленности, оно не было периодом упадка. Бурно развивались тор-

говля и ремесла: многоцветная керамика, тончайшая перегород-

чатая эмаль, стеклоделие. Сильны были самоуправленческие

вечевые традиции. Высоким был и уровень грамотности населе-

ния. Но монголо-татарское нашествие и установившееся вслед

за тем ордынское иго привело к кардинальным переменам

в организации власти, в культуре и быте Руси.

В то время когда русская земля раздиралась политическими

усобицами, за тысячи километров от нее сложилась могучая

централизованная империя, простиравшаяся от берегов Тихого

океана до берегов Каспийского моря. Империей руководил та-

лантливый, решительный, беспощадный властелин — Темучин,

или Чингисхан (Великий хан). Ему удалось создать огромную ар-

мию, боеспособность которой была основана на строжайшей

дисциплине. Завоевывая новые территории, Чингисхан попол-

нял монгольское войско за счет покоренного населения. А под-

чинив себе Китай, он смог воспользоваться огромным научным

потенциалом этой восточной империи. Монгольская армия ис-

пользовала китайские осадные стенобитные и камнеметные ма-

шины, метательные снаряды с горючей смесью, в состав которой

входила нефть. Использовался также греческий огонь.

Первое столкновение южнорусских князей с монголе-татара-

ми произошло в 1223 г. при реке Калке. Тогда русские войска по-

терпели поражение.

В 1236 г. свои завоевательные походы начал внук Чингисхана

Батый. Он быстро продвигался по русской территории, захваты-

вая и учиняя разгром сначала в рязанских землях, а потом и

в землях Суздальских. Татаро-монголы взяли и сожгли Влади-

мир, Суздаль, Ростов, Ярославль, Переяславль, Москву, Тверь.

В течение двух лет Батый покорил всю Северо-Восточную Русь.

В 1239—1240 гг. Батый завоевал и юго-западные русские земли,

взял и разорил Чернигов, Переяславль Южный и, наконец, древ-

нюю столицу Руси Киев. Одной из основных причин военных

неудач русских князей была удельная раздробленность, разоб-

щенность земель и порой враждебные отношения между самими

князьями: русские земли оказывали завоевателям отчаянное со-

противление ≪особь≫ и гибли поодиночке.

На юго-востоке Великой Русской равнины татаро-монголы

основали Золотую Орду, столицей которой стал город Сарай на

Нижней Волге. Разгромленная, подавленная и опустошенная,

Русская земля стала владением татарского хана. Власть татарско-

го хана, или ≪царя≫, как его называют русские летописи, не отме-

няла и не заменяла власти русских князей, но легла поверх этой

власти: оставшиеся в живых после татарского погрома русские

князья должны были признавать над собой верховную власть

хана и тогда получали от него утверждение своих владетельных

прав. Титул и положение великого князя Владимирского также

сохранились во время ига, но теперь, конечно, и великий князь

Владимирский должен был получать утверждение, или назначе-

ние, от хана. Хан давал ≪ярлык≫ (грамоту) на великое княжение

кому хотел, иногда считаясь, а иногда не считаясь со старшинст-

вом кандидата.

Все население покоренных русских земель (за исключением

духовенства) было переписано и обложено тяжелыми татарски-

ми налогами: данью, поплужным (подать с плуга), ямам (на ям-

скую гоньбу — почтовую службу; ям — почтовая станция на доро-

ге). Кроме того, нужно было кормить ордынских послов, числен-

ников (монгольских писцов), баскаков (татарских чиновников).

Русское население неоднократно поднимало восстания против

своих угнетателей. Подобные мятежи вызывали затем появление

карательных татарских экспедиций и жестокую расправу. В пер-

вой половине XIV в. татарские ханы нашли для себя более удоб-

ным и выгодным изъять сбор дани на Руси из рук своих чиновни-

ков и откупщиков и поручить его русским князьям.

От платежа тяжелой татарской дани, или ≪выхода≫, было из-

бавлено все русское духовенство. Татары относились с полной

веротерпимостью ко всем религиям, и русская православная

церковь не только не терпела от ханов никаких притеснений, но,

наоборот, русские митрополиты получали от ханов особые

льготные грамоты (≪ярлыки≫), которыми обеспечивались права

и привилегии духовенства и неприкосновенность церковного

имущества. Это способствовало тому, что положение православ-

ной церкви к XIV в. значительно усилилось1.

Последствия татаро-монгольского ига сказались буквально на

всех сферах жизни. Наиболее очевидными были экономические

последствия: больше двухсот лет приходилось платить огромную

дань. Иго отразилось и на демографической ситуации, многие го-

рода были разрушены, часть из них так и не была восстановлена.

Татарское иго как бы отбросило русскую культуру назад.

На 100 лет вообще прекратилось каменное строительство. Мно-

гие ремесла были забыты, так как в Средние века ремесло осно-

вывалось на ручной технике, а следовательно, на навыках, при-

обретавшихся в ходе многолетней работы. Ремесленники уводи-

лись в плен, прерывалась связь мастер — подмастерье — ученик,

секреты ремесла не могли передаваться и забывались.

Русские переняли от татар некоторые порядки и адми-

нистративные обычаи, в частности денежный счет (само слово

≪деньги≫ — татарское), ≪тамгу≫ — пошлины с товаров, организа-

цию почтовой службы (≪ямы≫ и ≪ямщики≫), более жесткую сис-

тему наказаний, чем была в Древней Руси.

Очевидно, и сам факт иноземного покорения, необходимость

кланяться чужой власти или пресмыкаться и хитрить перед ней

сказались на менталитете и стали причиной угасания личного

достоинства человека.

Татарское владычество надолго отделило Восточную Русь от

Западной Европы, а после образования великого княжества Ли-

товского восточная ветвь русского народа оказалась на несколь-

ко столетий отделенной от западной ветви1.

Влияние татарского ига на внутренние политические отноше-

ния в русских княжествах сказалось в усилении княжеской влас-

ти над населением и в дальнейшем ослаблении вечевого, демо-

кратического элемента в Северо-Восточной Руси. Русские кня-

зья перестали быть суверенными государями, ведь они должны

были признавать себя подданными татарского ≪царя≫, но зато,

получив от него признание своих владельческих прав, они могли

в случае столкновения с подвластным русским населением опи-

раться на татарскую силу. Нашествие татар впервые познакоми-

ло русских князей с властью, с которой нельзя входить в согла-

шение, которой нужно подчиняться безусловно. Татарские ханы

не имели надобности входить в соглашение с народом. Они были

достаточно сильны, чтобы приказывать ему. Неудивительно, что

в татарскую эпоху слово ≪вече≫ получило значение мятежного

сборища. Если раньше князь контролировался ≪снизу≫, на него

могли оказывать влияние бояре и вече (народное собрание), то

теперь действиями князя управляли ≪сверху≫, т. е. князь был

подотчетен хану, а все остальные зависели от него. Чтобы осво-

бодиться от татарского ига, пришлось пожертвовать внутренней

свободой. Очевидно, именно с этого времени постоянными чер-

тами российского государственного устройства стали жесткая

централизация и подавление общества.__