Римас Туминас: «Моя тактика - нежная сила. Римас Туминас: Если у меня нет веры в то, что моя работа может кого-то спасти, просто не делаю ее - dem_2011

Актеры театра Вахтангова обвинили писателя и драматурга Юрия Полякова в клевете

Государственный академический театр имени Е. Б. Вахтангова - московский драматический театр, существующий с 1921 года

********

Набирает силу скандал, разгоревшийся между руководством Академического театра имени Евгения Вахтангова и писателем и драматургом Юрием Поляковым. Актеры и менеджеры храма Мельпомены обвинили литературного деятеля в необоснованных нападках из-за отказа ставить его произведения и даже написали открытое письмо в Министерство культуры РФ, «ВМ» предоставила слово обеим сторонам конфликта.

Актеры Театра имени Вахтангова, а также директор Кирилл Крок ко дню рождения своего художественного руководителя Римаса Туминаса, который он отпраздновал 20 января, сделали ему серьезный подарок. Они встали на его защиту, написав открытое письмо известному писателю и драматургу Юрию Полякову, который якобы «ненавидит Римаса Туминаса, нападает на него на заседаниях Общественного совета при Министерстве культуры РФ и в СМИ».

Письмо направлено в Министерство культуры, распространено в социальных сетях, растиражировано дружественными театру СМИ.

Юрий Поляков, разумеется, тоже способен ответить на обвинения в свой адрес, а их чересчур много, вплоть до того, что он в личных целях использует должность председателя Общественного совета при Министерстве культуры, чтобы мстить Театру Вахтангова, который не ставит его пьесы.

Но как ответить на абсурд, что Юрий Поляков - плохой писатель и что его имя не достойно чести быть на афише Театра Вахтангова? Один факт. Если бы Поляков был средним писателем, Театр Олега Табакова - легендарная «Табакерка» - не начал бы свой звездный путь именно с пьесы Юрия Полякова «Кресло». 1 марта 1987 года первым спектаклем знаменитого «подвала» было поляковское «Кресло». И сразу - аншлаг.

Сегодня спектакли по пьесам Полякова идут в МХТ имени Чехова, Московском театре сатиры, театре «Модерн» и многих других.

Обвинить худрука МХАТа имени Горького Татьяну Доронину, прочитавшую всю мировую и русскую классику, в плохом литературном вкусе нельзя. Да, и худрук Театра сатиры Александр Ширвиндт - не только обладатель одной из самых больших библиотек в Москве, но и сам писатель. По произведениям Полякова Сергей Снежкин поставил фильм «ЧП районного масштаба».

Я была свидетелем выступления Юрия Полякова на Общественном совете в Минкульте якобы с критикой в адрес Римаса Туминаса на посту худрука Театра Вахтангова. В речи Юрия Михайловича не было никаких оскорблений в адрес уважаемого режиссера или театра, было только пожелание - «ставить больше современных пьес».

Юрий Михайлович Поляков ничего не говорил о постановке своих произведений, он просто выразил свою точку зрения: «Академический театр обязан иметь в репертуаре спектакли современных авторов». Произнесено это было с трибуны Министерства культуры России в самой корректной форме.

У Театра Вахтангова есть немало слабых мест и серьезных проблем, но Юрий Поляков, будучи человеком интеллигентным, благородным, не озвучивал их, хотя они ему известны.

Почему-то с первых дней прихода к власти Туминаса Театр Вахтангова преследует письменная слабина. Вот любят они писать письма в министерства, используя звездные фамилии актеров.

Восемь лет назад эти же актеры писали в министерство письма о том, что литовский режиссер Римас Туминас возглавляет русский театр. А теперь они пишут письма в защиту Римаса Туминаса. Разве не абсурд? Только на Римаса Туминаса никто не нападает. Театр Вахтангова получает самые большие бюджеты и гранты. Театр Вахтангова гастролирует по всему миру. Театр Вахтангова открывает новые и новые сцены. Сегодня нет ни одного режиссера, который бы так был обласкан вниманием и наградами правительства, как Туминас. Все заслуженно. Все за дела. Тогда зачем эти открытые письма с нелепыми обвинениями? В конце концов, он писатель, журналист и может писать все что хочет. Если театр считает, что это клевета - есть суд. Зачем использовать этот старый пережиток СССР - забрасывать письмами министерства и устраивать травлю оппонента? Я общалась с Юрием Поляковым и могу сказать, что он не способен на месть или злобу.

Иначе бы он не написал такие произведения - с тонким и добрым юмором! Но я знаю, что Театр Вахтангова не прощает ни одному журналисту даже слова критики.

Римас Туминас, который читает всю прессу, за одну критическую статью может дать распоряжение: «Не пущать журналиста».

Театральные критики, которые не готовы петь дифирамбы в адрес Театра Вахтангова, просто не ходят в этот театр. Их немало. Это известные люди, которые не готовы каждый спектакль Театра Вахтангова называть шедевром.

Между прочим, не только Юрий Поляков критикует Театр Вахтангова за игнорирование современности. Эдвард Радзинский публично называет Театр Вахтангова «буржуазным».

Любовь к своему руководителю - прекрасное чувство. Но во всем должна быть мера. Не надо превращать любовь в горячку и писать странные письма в министерства вместо того, чтобы радовать публику своими спектаклями.

Давайте уважать и другое мнение. И не надо воспринимать в штыки критику.

КОММЕНТАРИИ:

Директор театра имени Вахтангова Кирилл Крок:

Может быть, мы и не стали бы отвечать на выпады господина Полякова, если бы с его стороны не было откровенного вранья. То, что ему видится, будто в спектакле «Евгений Онегин» Татьяна держится не за то место, - это его личные фантазии. На то, что он везде склоняет театр, - мы вообще не обращаем внимания. Но когда идет откровенная ложь, мы не будем молчать. Он упрекает нас, что Вахтанговский не ставит современную драматургию, но в репертуаре театра 53 названия, из них шесть спектаклей по современной российской драматургии, что составляет 11 процентов от общего репертуара театра. На самом деле выпады господина Полякова продиктованы тем, что, когда два года назад Театру Вахтангова был передан Симоновский театр, мы не оставили в репертуаре спектакль по его пьесе «Козленок в молоке», потому что он не представляет никакой художественной ценности для нашего театра. Считаю, что таким образом Поляков сводит с театром счеты, резко отзываясь о деятельности и личности Туминаса.

Художественный руководитель театра имени Вахтангова Римас Туминас:

Я только что узнал о письме, которое составили и подписали актеры Театра Вахтангова. Буквально на день своего рождения. Не пользуюсь социальными сетями, читаю только ту прессу, которую мне дает секретарь, и у меня нет времени ходить на заседания в министерство. Если честно, я даже не знаю писателя Юрия Полякова. Не читал его произведения.

У нас есть опытный завлит, который занимается литературной политикой театра. Я доверяю своим сотрудникам. Всем верю. Буду рад прочитать произведения Юрия Полякова, если «Вечерняя Москва» порекомендует. В чем-то я старомодный человек и многое пропускаю из новинок литературы. Но мы ищем хорошие современные пьесы и готовы ставить их в театре. Предлагайте. Театр выписывает газету «Вечерняя Москва», и все мы ее читаем, и если вы объявите конкурс среди молодых драматургов, я буду очень благодарен.

Актеры - люди очень эмоциональные, слишком быстрые на решения. Их действиями не всегда руководит здравый смысл, не говоря уже о логике. Стратеги они слабые. Поэтому я с пониманием и терпением относился к тем письмам, которые они писали против меня в начале моего руководства. Поскольку я на себе испытал - каково это оказаться героем писем в министерства, этого не хочу ни для кого. Но я уже 10 лет возглавляю Театр имени Вахтангова, и мы стали единой командой.

Писатель Юрий Поляков, удостоенный благодарности министерства культуры РФ, перед торжественной церемонией вручения государственных наград Российской Федерации и ведомственных наград министерства культуры России деятелям культуры и искусства

Писатель, драматург, главный редактор «Литературной газеты» Юрий Поляков:

Критические материалы о Театре имени Вахтангова за моей подписью появились задолго до того, как Театр имени Рубена Симонова, где на аншлагах 560 раз сыграли «Козленка в молоке», был поглощен вахтанговцами. И любимец публики «Козленок» был принесен в жертву корпоративной обидчивости. С Туминасом сложнее, он действительно талантливый режиссер.

То, что он не знает и «не читал Полякова», конечно, его право и выбор. Сегодня только в Москве у меня идет в центральных театрах семь спектаклей, чем не может похвастаться ни один живущий русский драматург. Опытный завлит, конечно, дело хорошее. Но представьте: мне звонят в «ЛГ» и просят взять интервью у Туминаса, а я отвечаю: не знаю такого, но у меня есть хороший театральный обозреватель - разберется. Думаю, худрук обиделся бы. Кстати, это лишний раз подтверждает мой упрек: гражданин Евросоюза, приглашенный руководить легендарным русским театром, мог бы поживей интересоваться культурой современной России. Это шеф-повару французского ресторана, не обязательно знать драматургию. А то, что в репертуаре театра уже появилась современная российская пьеса - это хорошо. Рад, что они прислушались к критике.

«Вечерняя Москва» призывает всех участников конфликта встретиться в редакции за одним столом, обсудить сложившуюся ситуацию и договориться.

Как поют в унисон и наперебой герои Чайковского - "Мне страшно!": шутка ли - на моей личной памяти уже третья "Пиковая дама" в Большом! Предыдущая, впрочем, случилась совсем недавно, меньше трех лет назад, и едва ли следующей открылась бы дорога на сцену Большого так скоро в ином случае, но постановка Льва Додина, запоздало перенесенная в Москву из европ с дирижером Михаилом Юровским и бессменным Владимиром Галузиным в партии Германа обернулась конфузом для всех очевидным настолько -

Что после двух серий показов ее из репертуара убрали. Туминас к моменту московской премьеры Додина еще как оперный режиссер себя не зарекомендовал, вернее, в качестве такового даже не успел дебютировать, это произошло чуть позднее, зато сразу в Большом - вместе с дирижером Туганом Сохиевым они выпустили "Катерину Измайлову":

Потом Туминас сделал в МАМТе с Коробовым диптих из одноактных опер 20-го века:

и нынешняя его "Пиковая дама" снова в Большом и снова с Сохиевым - всего лишь третья работа Римаса Туминаса в музыкальном театре.

Решение пространства, предложенное постоянным соавтором Римаса Туминаса художником Адомасом Яцовскисом, минималистично, узнаваемо и достаточно стандартно, почти абстрактно: между намеком на ампирную колоннаду собора с уходящей вверх конструкцией, смахивающей на строительные леса возле правой кулисы и гладкой закругленной, безликой, как будто "бетонной" стеной у левой (очень похожая присутствовала и в "Катерине Измайловой", оформленной, естественно, тоже Яцовскисом, но там стена хотя бы двигалась...) - пустое, не считая одиноко стоящих постаментов без статуй на них, пространство. В бальной картине оно дополняется сравнительно небольшим столом с "хрустальными" приборами и нависающим над сценой зеркалом - аналогичные "мягкие зеркала" можно очень часто встретить в различных европейских спектаклях; а также искусственной пальмой в кадке, остающейся и на следующую картину в спальне графини; в финальной картине игорного дома - тоже, соответственно, столом, но карточным и, стало быть, без посуды. По-европейски - не "исторично", но "абстрактно" - персонажи и одеты, в скромные неяркие платьица, в строгие костюмы и т.п. вплоть до "маленьких солдат" в первой картине, на которых вместо мундиров серые пиджачки и черные шляпы-цилиндры. Черно-бело-серую гамму не слишком разнообразят в первой картинке оттенки платьев гуляющих петербургских дам в гамме от голубого до фиолетового (художник по костюмам Мария Данилова).

Наполнить действием каждую ноту режиссер не старается, наоборот: оркестровые вступления идут при закрытом занавесе, а везде, где только можно обойтись без массовки и второстепенных персонажей, герои остаются на сцене одни - признаться, выглядят они при этом несколько потерянными, чуть ли не заблудившимся, но может быть, так режиссер и задумывал. Вообще про "Пиковую даму" Туминаса-Яцовскиса-Сохиева удобнее говорить, что называется, "апофатически" - легко перечислить недостатки, от которых свободна их по-своему стильная, аккуратная, вряд ли способная вызывать хоть у кого-нибудь жгучее раздражение постановка (особенно если помнить предыдущую, додинскую...), труднее указать на присущие ей конкретные оригинальные достоинства. Нелепо же требовать от Большого театра шоу в духе "иммерсивного променада", каковым форматом "Пиковая дама" с нынешнего сезона также в Москве освоена, и на свой лад успешно:

А все же немного жаль, конечно, что режиссер, отдавший такую великую дань "петербургскому мифу" в своем фантастическом "Маскараде" -

Обращаясь к "Пиковой даме" ограничился неброской графичной декоративностью, привычной для себя выверенной геометрией мизансцен, балетной пластикой статистов (за нее отвечает еще один постоянный соратник Римаса Туминаса, хореограф Анжелика Холина), но полностью избежал всякой концептуальности, не предпринял малейших попыток парадоксального, неожиданного подхода к хрестоматийному материалу, проявил чрезмерную осторожность. В чем многие, надо полагать, увидят повод для радости, а не огорчения (опять же еще и с оглядкой на свежую память об "оригинальной" концепции Додина).

Состав солистов тоже не обещает сенсационных прорывов и открытий. Ставшее быстро (слишком быстро) громким имя Юсифа Эйвазова - не в последнюю очередь благодаря, понятно, супружеству и партнерству с Анной Нетребко, но в данном случае он выступает как "самостоятельная творческая единица", без ее поддержки - наверное, чье-то внимание привлечет дополнительно, но событийности музыкальному качеству спектакля, положа руку на сердце, не добавляет. Эйвазов - не худший лирический тенор, для партии Германа ему, положим, не хватает "драматизма" (а кроме того, и чисто актерского дарования), но снова возвращаясь мыслями к предыдущей версии "Пиковой дамы" и "драматизму" Владимира Галузина, пожалуй что "лиризму" Эйвазова отдашь предпочтение, тем более что его вокал органично вписывается в постановку Туминаса и соответствует общей стилистической манере Сохиева - на мой субъективный вкус отчасти "переслащенному" в духе французского позднего романтизма, со сглаженными кульминациями, с уходом порой на неуместные пианиссимо звучанию оркестра, "акварельному" подстать колориту сценографии и общему тону спектакля. При этом темпы Сохиева явно пободрее будут, чем у Федосеева в "Геликоне" -

Да ведь не в темпах дело, Плетнев в постановке Фокина (еще на Новой сцене Большого, пока Историческую реконструировали) тоже никуда не спешил, но его паузы и тенуто наполнялись загадками, тревогами:

У Сохиева же при всей неторопливости пауз значимых нет, как нет и свойственных музыкальному решению Юровского старшего (в пресловутой додинской "Пиковой даме") контрастов; все движется плавно, ровно. В целом новая "Пиковая дама" Большого оказывается противоположностью не столько провальной додинской, сколько динамичной, жесткой и внятной версии Тителя-Лазарева в МАМТе:

Чтоб не болтать зазря по итогам генеральной репетиции, отмечу Анну Нечаеву в партии Лизы, но она и в принципе хорошая, достойная певица. Голос Ларисы Дядьковой, перепевшей, поди, немыслимое количество Графинь в самых разных версиях (вот и в додинской она тоже участвовала), малость подрасшатался с возрастом, но у Туминаса графиня и предстает старой, как раньше полагалось, не пробует молодиться, заигрывать с Германом (что в последнее время стало общим местом для постановок "Пиковой дамы"). Наиболее же выразительным из вокальных номеров длинного, растянутого на три акта спектакля, по-моему стала безупречно спетая Игорем Головатенко (в отрыве от всего антуража) ария Елецкого "Я вас люблю, люблю безмерно...", третья картина, начало 2-го действия спектакля.

Да и в целом "бальный" эпизод позволяет за что-то зацепиться. Тут возникает и даже отчасти развивается мотив маски, маскарада, зловещего розыгрыша, осмысленный вполне как "лермонтовский" внутри трансформированного Чайковским пушкинского сюжета. А в "пасторали", надо так понимать, видимо, задействованы те же невесть откуда взявшиеся "итальянские бродячие комедианты", что раньше, ну то бишь позже, развлекали народ (поставленными Анжеликой Холиной танцами) в интермеццо "Катерины Измайловой"? Фраза "Смотри, как похудал" в устах Полины-Миловзора (Олеся Петрова) обыгрывается иронично... Наконец, наблюдая, как хор у самой авансцены, обращаясь к залу и чуть вверх (к царской ложе?), поет "Славься сим, Екатерина", невольно задумываешься: кому они адресуют "виват"?

Дальше задумываться уже совсем не над чем - постановка в оставшихся картинах максимально приближается к концертному, разве что костюмированному, формату; завсегдатаи игорного дома - и те под "игрецкую" лишь невзначай забираются на стол, спрыгивают обратно, залезают снова - без суеты и азарта; хор попросту со стульев не встает, подпевает им сидя. Так что проявленная Германом предсмертная активность - он стреляется, выхватывая из-под костюма пистолет, да еще какой пистолет! - ощущается под занавес как избыточная.

На Новой сцене Академического театра имени Вахтангова премьера – «Ричард Третий». Спектакль поставил грузинский режиссер, руководитель Русского Драматического театра в Тбилиси Автандил Варсимашвили.

Вахтанговцы несколько лет подряд гастролировали в Грузии, участвовали в театральных фестивалях, и тогда возникла идея об этом сотрудничестве. Варсимашвили пригласил для постановки грузинскую команду: художника Мирона Швелидзе, композитора Элисо Орджоникидзе, художника по костюмам Тео Кухианиадзе, чтобы сделать авторский спектакль, без влияния вахтанговского стиля, но с артистами театра Вахтангова. Артисты всегда следуют за режиссером, выполняя его задания и воплощая задумки.

На роль Ричарда Третьего был выбрал молодой артист Максим Севринский. Сегодня Максим играет в театре главные роли, а его взлет начался с роли Ромео в спектакле художественного руководителя театра Вахтангова Римаса Туминаса «Минетти». Между прочим, именно этой постановкой открылась три года назад Новая сцена. Римас Туминас рассказал «ВМ» о том, как Максим буквально «заставил обратить на себя внимание»:

Севринский сам придумал роль Ромео (в пьесе ее не было), и стал показывать мне. Ходил за мной, что-то читал…В результате у него несколько сцен в спектакле, и он стал равноправным героем спектакля.

В Ричарде Ромео нет и в помине. Хотя мог бы быть. Ричард Третий умел сводить женщин с ума: история любви короля и леди Анны (актрисы Ксения Кубасова, Полина Чернышова) – одна из великих и ужасных историй любви, о которой сняты фильмы и написаны музыкальные произведения.

Варсимашвили поставил «Ричарда Третьего» строго по Шекспиру, но с грузинским колоритом. В интонации Ричарда Третьего не то, чтобы грузинский акцент, это было бы грубо и слишком явно, но Сталина не узнать невозможно. Кстати, многие называли и продолжают называть Иосифа Сталина «Ричарда Третьим». К примеру, совсем недавно, на мастер-классе в рамках Театрального биеналле-2017, режиссер Валерий Фокин, который ставит в Александринском театре спектакль о молодом Сталине, сравнил его с этой исторической личностью.

В спектакле театра Вахтангова Ричард Третий с первого появления на сцене – убийца, лгун, двуликий Янус. Он страшен и физически (режиссер несколько преувеличил его физические недостатки и уродства, хотя есть несколько версий по поводу степени увечий Ричарда Третьего), и морально, и душой, и телом. Более того, Ричард Третий даже на человека мало похож. Он – ошибка природы, чудище, попавшее в чрево Герцогини Йоркской (Ольга Тумайкина, Марина Есипенко). Подобно ночной фантазии Мери Шелли - Франкенштейна.

Действительно, Ричард Третий в постановке Варсимашвили – не человек, а исчадие ада, князь тьмы. Он продал душу дьяволу - зритель понимает с первой секунды спектакля. Его темный, кровавый, проклятый путь завоевания трона завершится полным распадом, крахом, как это было со всеми тиранами, вступившими в сговор с царством зла, - Гитлером, Сталиным и другими. В Ричарде Третьем проступают тени, призраки правителей-тиранов. Если задуматься, наблюдая за действиями Ричарда Третьего, каждый из тиранов, включая Наполеона, Гитлера, Сталина, страдал физическим недостатком или несовершенством – низкий рост, большая голова…Или превращался и в физического урода, по мере своих злодеяний. «Ричард Третий» как «Портрет Дориана Грея», на котором все следы преступлений, черных мыслей человека, перешедшего грань добра.

«Ричард Третий» - спектакль беспощадный по отношению к главному герою и к любой тирании. Есть много постановок, в которых в финале жаль незаурядного человека Ричарда Третьего, на счету которого все-таки были победы в боях и достижения как правителя. А в этом спектакле его не жалко. А как может быть жалко Франкенштейна – он же не человек?

Художественный руководитель театра Вахтангова Римас Туминас очень осторожно относится к спектаклям, в которых могут быть политические параллели и выводы. Сам он, будучи иностранцем – гражданином Литвы, не берется анализировать и оценивать политическую жизнь в России, считая, что у него на это нет права. Поэтому он пригласил поставить «Бег» по пьесе Булгакова Юрия Бутусова. Поэтому «Ричарда Третьего» с явным отсылом к Сталину – на вахтанговской сцене поставил Автандил Варсимашвили. Можно ли называть Ричарда Третьего – Сталиным? Если так делают многие историки, ученые, исследователи жизни "вождя всех времен и народов" - почему бы и нет?

В Грузии очень неоднозначное отношение к Сталину. Репрессии над деятелями грузинской культуры, литературы, театра во времена правления Сталина были чудовищные, и Грузия об этом помнит. И напоминает нам.

В спектакле невероятные декорации – воссоздан ад, из которого появился и в который попадает в финале главный герой. Правда, этот ад был еще до прихода короля... Предыдущие правители страны сделали все, чтобы в их королевстве воцарился ад. Это прослеживается в спектакле. А есть еще рай – небо, с полной луной, звездами, куда попадают жертвы. Но не безвольные, робкие, а жертвы, давшие бой палачам. Об этом – трагедия Шекспира «Ричард Третий» и об этом – спектакль «Ричард Третий» на сцене театра Вахтангова.

Был всего один показ, на котором присутствовали ведущие исследователи творчества Шекспира, в частности, профессор Алексей Бартошевич, - внук великого артиста Качалова. Бартошевич высоко оценил постановку Варсимашвили, назвав ее «очень интересное и очень актуальной»м.

Анжелика Заозерская

Фото: Владимир Федоренко/РИА Новости

Награда режиссеру — орден «Знак почета» — была вручена министром культуры РФ Владимиром Мединским к 10-летию работы худруком театра имени Евг. Вахтангова.

С корреспондентом «Вечерки» Римас Туминас поделился планами, которые будут реализованы в новом театральном сезоне.

— Римас Владимирович, на сборе труппы вы вновь заявили о том, что будете ставить «Фауста» Гете.

— Да, но признаюсь, что испытываю некий страх перед этим произведением. Станиславский тоже хотел поставить «Фауста», но все откладывал. Немирович-Данченко объяснял это тем, что как только дело доходило до постановки, со Станиславским происходило что-то... не совсем хорошее. С романом Гете «Фауст» я сплю, путешествую, он у меня на столе, в портфеле, в голове, в сердце... Не отпускает! Но сначала я попробую поставить оперу Чайковского «Пиковая дама» в Большом театре — тоже роковая история...

— Почему вам так хочется поставить «Фауста»?

— В этом произведении очень много юмора, который мне близок. Единственный человек, у которого он отсутствует, это доктор Фауст. Поэтому в моей постановке его будет очень мало. Правда, в произведении не так много ролей, и актеры Театра Вахтангова возмущаются: «Зачем нам зарубежный Гете, когда у нас есть свой Толстой?» В этом есть логика. Буду ставить спектакль по сценарию Сергея Бондарчука «Война и мир». Очень хороший сценарий. Спасибо директору «Мосфильма» Карену Шахназарову за то, что он дал нам его для работы.

— Знаю режиссеров, которые, выбирая между постановкой произведений Толстого и Достоевского, отдают предпочтение Толстому из-за его бесконечного поиска истины. А кто вам ближе?

— Достоевского я ставил в театре Швеции в 2004 году, а Толстого — никогда. Достоевского, на мой взгляд, ставить легко, а вот Толстого — трудно. Не будем забывать, что у Толстого к театру было несколько скептическое отношение. Парадокс! Достоевский любил театр, но не написал ни одной пьесы, а Толстой терпеть не мог театр, не ходил в него и написал очень хорошие пьесы.

Конечно, интереснее иметь дело с личностью Толстого хотя бы потому, что он был графом, который ходил в лаптях.

— На сборе труппы вы осторожно произнесли название комедии Карло Гольдони «Дачная лихорадка». Почему именно это произведение вы решили взять для постановки?

— Мне надоело слушать: «Когда вы наконец поставите комедию? Что у вас все трагедии да русская классика?» «Дачная лихорадка» — что-то между трагедией и комедией. Если серьезно, там есть роль для одного замечательного артиста, и я давно обещал поставить для него спектакль. У меня много долгов перед актерами.

Пришло время их отдавать.

Тем более что это приятное занятие. Очень хочется успеть поработать с актерами, с которыми никогда не работал. Например, я не работал с Марией Ароновой, и это мое самое большое упущение за 10 лет работы в Театре Вахтангова. Есть еще артисты, с которыми мне хочется поиграть.

20 января художественный руководитель театра Вахтангова, знаменитый режиссер Римас Туминас отметил 65-летний юбилей. Накануне встретилась с режиссерам в его рабочем кабинете, и, удивительно, в нем оказалась муза итальянского художника, сценариста, режиссера Тонино Гуэрра – Лора Гуэрра-Яблочкина. А ведь друг и постоянный соавтор Гуэрра Федерико тоже родился 20 января. С разговора о кинематографе началась наша беседа с одним из лучших режиссеров мира.

- Римас Владимирович, смотрите ли вы художественные фильмы? Вы дружили с Тонино Гуэрра?

Во сне часто вижу старые фильмы, которые крутил в юности, когда работал киномехаником. Я ведь тогда их показывал, но не видел, а потом, конечно, многое посмотрел. Сейчас снятся кадры из фильмов раннего Михалкова, Хичкока, Орсона Уэллса, Феллини. Просыпаюсь с богатыми впечатлениями, красивыми кадрами и иду в театр. Лора Гуэрра - муза и вдова Тонино, - друг театра Вахтангова. Нас познакомил Юрий Петрович Любимов.

- Как рано начинается ваш рабочий день?

Довольно рано. В театре надо быть всегда. Вдруг актеру или актрису понадобится срочно отпроситься на съемки, а художественного руководителя не окажется рядом? Вахтанговские актеры очень много и успешно работают в кино. Международные награды получают за роли. Молодежь очень востребована в кинематографе. Поскольку я тоже люблю кино, то с легким сердцем отпускаю артистов на съемки в хорошие фильмы.

Вы создали при театре Первую студию, в которую входят молодые артисты. Всех знаете поименно? Всех смотрите перед тем, как принять?

Всех знаю, всех смотрю. Раньше в театр Вахтангова брали только выпускников Щукинского театрального института, но мы приглашать талантливых артистов из других вузов. Я ведь сам – нездешний – ГИТИС окончил. Главное, чтобы актеры хорошо играли. Театр – это актеры и еще раз актеры. Посмотрите новую премьеру Первой студии «Чужая жена и муж под кроватью» - она только вышла.

Алексей Гуськов в эфире «Вечерней Москвы» сказал, что в театре Вахтангова единственная звезда – Римас Туминас.

Главный секрет успешного спектакля – правильный выбор актеров на роли. Если спектакль «Дядя Ваня» и получился, благодаря верному попаданию в роль Сергея Маковецкого и его партнеров. Театр Вахтангова всегда славился своей труппой, и мы держим планку. Видите - портреты великих артистов? Михаил Ульянов, благодаря которому я оказался художественным руководителем театра, Николай Гриценко, Юрий Яковлев, - их лица всегда перед моими глазами.

- Вы ведь ни сразу согласились возглавить театр имени Вахтангова?

На первое предложение Михаила Ульянова я сказал: "Нет". Когда Михаила Александровича не стало, я не мог не исполнить его волю. Когда я репетировал в театре Вахтангова спектакль "Ревизор", Михаил Александрович все время сидел на репетициях и наблюдал за процессом. Сначала меня это немного раздражало. А когда Ульянов перестал посещать репетиции, я поймал себя на мысли, что мне не хватает его присутствия. До сих пор живу с ощущением того, что мне не хватает на моих репетициях Михаила Александровича.

Помню, с каким восторгом на фестивале «Окно в Европу» Сергей Маковецкий рассказывал о репетициях в вашей постановке «Дядя Ваня». Так он был вдохновлен работой. Какую задачу вы поставили перед ним в этом спектакле?

Я сказал Маковецкому, что его герой Дядя Ваня чувствует себя как шестимесячный младенец, которого оставили на грядке одного на всю ночь. Это было со мной в младенчестве. Моя мама очень много работала, и забыла меня на грядке…Утром обнаружила. Маковецкий сначала не мог понять – причем здесь Дядя Ваня и младенец на грядке, но со временем у него все получилось.

- Вы рано начали трудовую деятельность?

Надо было помогать маме. В 14 лет я даже хотел жениться только потому, что мне нужна была помощница по хозяйству, труженица, потому что сам не справлялся. Но желание не реализовалось.

Многие зрители рассказывали, что во взрослых героях Чехова узнавали себя в детстве. Кто-то – в Соне, только в детстве, кто-то – в Дяде Ване, а кто-то даже в цинике Астрова.

Экзюпери сказал, что все мы – родом из детства. Я тоже как Экзюпери хотел стать летчиком, но меня не взяли. Еще хотел быть скульптором, и даже слепил бюст Ленина, но мою работу жестоко раскритиковали и разбили. Любовь к скульптуре осталась. Хожу по музеям и любуясь работами скульпторов.

- Вам, литовцу, легко было учиться в Москве, в ГИТИСе?

Скорее, весело, чем легко. Я никогда не пытался покорить Москву, и, кстати, не завоевывал ни театр Вахтангова, ни публику. Может, потому что не завоевывал, не воевал за власть и успех. российская публика оказалась благосклонной к тому, что я делаю, и за это я ей очень признателен.

Вы ставите русскую и зарубежную классику. Неужели у вас не было соблазна – изменить классическое произведение?

- Что читаете в настоящее время с прицелом о постановке?

Об это говорить рано. В театре нельзя спешить. Вообще нигде нельзя суетиться. Быстро никогда не идет на пользу. На сборе труппы театра Вахтангова обмолвился о том, что хочу поставить, и пожалел. Есть мысль поставить «Фауста» Гете.

- Мефистофель смущает? Боитесь иметь с ним дело?

Больше Фауст. Я бы делал спектакль без этого героя. Разумеется, о нем говорится, но его нет. Пока ничего не знаю. В настоящее время работаю над оперой-ораторией Стравинского «Царь Эдип» в Музыкальном театре Станиславского.

- Вам чего-то не хватило в вашей постановке трагедии Софокла «Царь Эдип» в театре Вахтангова?

Всегда чего-то не хватает. Например, я бы очень хотел петь. Душа моя поет, но музыка остается внутри. В начале репетиций сказал актерам, что я ничего не знаю о опере, ничего в ней не понимаю, но знаю одно – актер должен звучать, а чтобы он зазвучал, в нем должна быть игра, он должен уметь играть. Без игры ничего не звучит. И попросил у них дать мне возможность помочь им играть.

- Нет ли новых предложений от Большого театра, где вы поставили оперу Шостаковича "Катерина Измайлова"?

Предложение есть, но пока я не дал согласие. Нет времени. Все расписано. На несколько лет вперед. Есть обязательства, и главные – перед своим театром. Это был интересный опыт работы с Большим театром. Надеюсь, что не последний.

- Где вы встречали Новый год?

Дома, в Вильнюсе. Семья дает мне силы, опору, поддержку. Близкие с пониманием относятся к тому, что я уехал в Москву и работаю здесь.

- Удается отдыхать?

Перед новым годом был во Вьетнаме, в Камбоджи и в других экзотических странах. Даже с Буддой встречался.

-Вас признал мир. В Англии, в Китае предлагают ставить. Приятно осознавать, что ваш талант оценен?

Театр – как жизнь, где есть начало и конец. Нет и быть не может вечных спектаклей. Все уходит, все забывается. Я ставлю спектакли для людей, чтобы помочь им жить. .В своих постановках хочу донести мысль: "Люди, найдите успокоение в своей культуре". Каждому надо опереться на то, что он "оттуда, из позапрошлых веков, из 19 века". Когда я общаюсь с людьми через культуру прошлых веков, тогда все они мне приятны, симпатичны и бесконечно дороги.

- Сотрудника гардероба рассказала, как вы внимательно к ним, и всегда интересуетесь их жизнью.

В театре важен каждый человек. За все время работы в театре имени Вахтангова не уволил ни одного сотрудника. Нам нужны хорошие, профессиональные люди. Я не встречал ни одно человека, который бы не любил театр.

- Главное качество для режиссера?

Терпение - важное качество не только для режиссера – для каждого человека. А для режиссера просто необходимое, первостепенное. В труппе театра Вахтангова больше 300 человека, и чтобы каждого услышать, понять, раскрыть, нужно быть терпеливым.

Вас называют мастером афоризмов и парадоксов, человеком с большим чувством юмора. Почему давно не ставите комедии? Последняя премьера - трагедия "Царь Эдип".

Все советуют поставить комедию. Возможно, я это сделаю. Умирать нужно точно весело. А чтобы жить дальше, нужно страдать.

- Кто ваши любимые писатели, драматурги?

Пушкин, Чехов, Гоголь, Лермонтов.

- Самое больше наказание для человека?

Отсутствие любви. Между прочим, у героев русской литературы отбирали любовь.

Лично вам с кем интереснее работать - с мастерами, кумирами, старыми вахтанговцами, или с молодежью? Как вы оцениваете уровень мастерства выпускников театральных вузов?

Молодежь винит во всем время, но это неверно! Нужно уметь останавливать время, и мастера умеют это делать! Раньше нас пытали - зачем ставишь, что играешь, какие цели, почему? Во всем должен быть смысл.

- Вы - доверчивый человек?

Думаю, что я очень доверчивый человека. Надо доверять, и тогда публика, люди увидят открытость, честность. искренность.

- По своей природе, личностным качествам вы больше воин, борец или лицедей?

Я - солдат. Когда придет время прощаться с театром Вахтаногова, скажу артистам, зрителям: "Я сделал все, что мог, а теперь отпустите меня домой". И вернусь в свою литовскую деревню.