Радимов п а восточный пейзаж. Биография

Весна

Враз кукарекнул петух на плетне, и задорному кличу
Вторит с дороги другой, зоб понатуживши вмиг.
Оба певца, горлопаня, под ветер хвосты распустили,
Вихорь, с бугра налетев, створку в воротах открыл.
Виден весь двор мужика Агафона: омшанник, закуты
Для лошадей и коров, с дверцами все, катухи.
Овцы глядятся гурьбою сквозь дранки набитой решетки,
Мордою мерин гнедой ткнулся в телегу. Об ось
Чешет заржавленный бок отлежавшийся за зиму боров.
Куры в соломе клюют выбитый колос пустой.
К ним воробьи налетели, просыпались стаей с застрехи,
Подняли щебет такой, что и скворцу не стерпеть,
Он лишь с вчерашнего дня домовничает в новой скворешне,
Хитрый резьбой Агафон вывел над нею князек,
Полочку вместо крылечка приделал и прутик засунул,
Поднял на длинном шесте певчему гостю жилье.
«Эк заливается птица!» - промолвил хозяйке хозяин, -
«Значит, весна напрямки к нам на деревню пришла».
Баба, помои плеснув и поневу спустив над коленкой,
Поторопилась быстрей с шайкою в избу войти.
А Агафон, засучив рукава, что есть силы ударил
Вилами в жирный навоз, пласт отрывая сырой.

В усадьбе Достоевского

Опять бегут бугры, а с ними перелески,
А вот и старый парк, где Федор Достоевский
Жил по летам не раз. Как тень в лесу темна!

Широкоствольных лип, коряжистых дубов
Стоит высокая зеленая стена.
На узенькой тропе не слышен звук шагов

Творца, видавшего в Сибири мертвый дом.
Он ждал, поднимется народ российский к свету.
Смотри, горит восток за золотым бугром,
И жаворонок песнь мне, сельскому поэту,

Поет, дрожит; исчез в просторе голубом.
Идут в работе дни, конец приходит лету.
Комбайн срезает рожь… Как хорошо кругом!
Я родине отдам любовь и песню эту.

Где-то сыч закричал... ∞

* * *
Где-то сыч закричал, - сторожит он в полночь колокольню.
Где-то алая зорька зажглась и потухла безгласно.
Поднимается месяц немеркнущим оком и красным,
Он идет над землею пространной и дольней.

В этот вечер весенний неправду и злое кто скажет?
И хулой укорит ли он имя Великого Бога?
Изомнет ли ногою цветы? - они там, где овражек,
Украшают ковром пол Земного Чертога.

Желанье

Тревожным ропотом дубровы
Душа взволнована моя.
Шумит в вершинах ветр суровый,
И листьев легкая струя

Кружится в бездыханном танце
На тризне пышно-золотой,
И смерти лик сквозит в багрянце,
Покрывшем землю пеленой.

Я знаю: гостью роковую,
Грозящую небытием,
Напевом строк не зачарую.
Она холодным лезвием

Пронзает грудь. Но в сладкой боли
Хотел бы я на тленный прах
Уныло дремлющих раздолий
Сойти с улыбкой на устах.

Зной ∞

Луг, заклейменный метами косцов.
Жестоким солнцем спалена трава.
Болото высохло. У берегов
Ручья, склонясь, шепчу свои слова.

Вся выжжена душа. Среди пустынь
Томящий зной, и вихорь не кружит.
Безрадостно склоняется полынь
Над колеей, где мертвый грач лежит.

К Аполлону

Порфироносный, солнцеокий,
Мой бог, великий Аполлон!
Услышал я глагол высокий
И лиры среброструнной звон.

Влеком таинственною силой,
Как цвет к весеннему лучу,
Свирелью бедной и унылой
Я рощу огласить хочу.

Не будь жестоким в яром гневе!
Мне страшен Марсия злой рок,
Когда на красноствольном древе
Из жил струился алый ток.

Не славы жажду. Дерзновенный
Я меч не обагрил в крови.
В душе мой ключ запечатленный
Дрожит алмазами любви.

И лишь златая колесница
Восстанет в тверди голубой,
Поет убогая цевница
О тихой радости земной.

Когда белеется в полях гречиха...

* * *
Когда белеется в полях гречиха,
Как первый снег, цветы ее былинок,
Когда царит покой в колосьях тихо,
Лишь жук гудит, сронив пыльцу с тычинок.

Выходит на межу с детьми зайчиха
В час сумерек, в траве среди росинок
Горит светляк, в ручье, как рыбье Лихо,
Шагает цапля - мест болотных инок.

Тогда мечта поет о тихих грезах
Моей любви, о снах вечерних лета,
Тогда мне слышится в лесных березах

Песнь иволги, тогда к ногам поэта
Ссыпает лепестки свои калинник
И сторожит поля куст-чубаринник.

Корова

Вымя, набухшее за день, корова несёт над землею
Низко, как полный сосуд, капли дрожат на сосцах...
Тучен был корм на пару: горлуна, молодой чернобыльник,
В белых цветах повитель, кашка, шершавый лопух.
Больше не клонит она головы, но, подбрудок повесив,
Кистью хвоста шевеля, медленным шагом идёт.
Шерсть её красная, с белым пятноми на лбу и на шее.
Дома Красоткой зовут, слово понятно ей "тпрень".
Всякий её отличит по рогам, перевязанным лентой.
Это хозяйка её, полная станом жена,
Жизнь услыхавши под сердцем другую, тогда ж повязала,
Слово промолвив: "Носи, сына корми молоком".

Лавра

Зима. От инея стал тополь весь кудрявый,
Над Лаврой день взошёл с пылающим лицом.
Здесь некогда Донской пред битвой величавой
Благословение от Сергия крестом
На подвиг принимал. И грянул бой кровавый
Перед Мамаевым злочённым шатром.
Ты, Лавра, дождалась другой великой славы,
Как в смутные года в московский злой погром,
Вождей Пожарского и Минина полки
Ударили врага из-за Москвы-реки.
"За Сергия!" -тут клич послышался тогда,
И ополченье в бой стремилось, как поток,
И со шляхтой панскою был трудный бой жесток,
Но над страной взошла счастливая звезда.

Ладья

Умом пытливым я бессилен
Постигнуть тайны бытия.
Как трепет гаснущих светилен,
Мысль говорящая моя.

Иным я кормчим доверяю
Свою покорную ладью,
Веселья полн окрест взираю
И мира тишину пою.

И дремлют бури роковые,
И безмятежен легкий стих, -
Но в час ночной, как вести злые,
Доходит гул пучин морских.

Начинает разворачиваться лист... (О Есенине)

Начинает разворачиваться лист,
Скоро кинет кисть черемуха в саду.
По проселку ходит с песней гармонист,
Как Есенин в незапамятном году.
Эти песни он у родины узнал,
Не одну он деву-кралю целовал,
Оттолкнуть его девчонка не могла,
И черемуха, как кипень, зацвела.
Где ты, гений незадачливый Сергей,
Песней Русь теперь прославилась твоей,
Средь полей ты бродишь и среди долин
Русокудрый юный Лель, крестьянский сын.

Ночь

Ночь, осиянная звездами,
С золоторогою луной,
Над заблиставшими снегами
Скользит размеренной стопой.

Я, полюбивший до забвенья
Великолепие пустынь,
Мятельный прах, унылость пенья
И порубежную полынь, -

Душой раскрытой принимаю
Скрижалей древних письмена
И взором радостным читаю
Миров златые имена.

Язык природы вдохновенной
Мне внятен, мудрый и простой,
И я душой своей нетленной
Сливаюсь с вечной красотой.

Ночь на Купалу

Ну, ночка! Бог спаси! Тут всякой чертовщины
Не оберется ввек крещеный человек.
Какие чудища! Рога, что две тычины.
Какое сборище уродов и калек!

Сбежались из лесов, лугов, топей, трясины,
Из логовищ пустых и обмелевших рек.
Вот лешие пришли - угрюмые детины.
Меж ними набольший Дубовик-Дровосек.

Зажгли костер в лугах: яичницу готовят
Из пестрых бученей... Валит не дым - содом.
Русалки у реки свой хоровод заводят

И оголтелые - вот крест вам - нагишом
Сигают чрез костер бесстыдною гурьбою,
Глумяся хохотом и дерзкой похвальбою.

О полях, что пьянятся...

* * *
О полях, что пьянятся от вешнего солнца,
И о криках с небес журавлей я пою,
Об отсветах в ручье золотого червонца,
О зеленой осоке, склоненной к ручью.

И о том, что у жизни так радости много
И простора пьянящих зеленых полей...
Знаю сердце свое: родилась в нем тревога
О мирах неизвестных, о радостном солнце,
Родилась в нем тревога под крик журавлей.

Омут

Какая тишина! Багряный месяц всходит
За гладью Божьих нив, за скатами полей.
Русалка на реке ночную песнь заводит
О золотых дворцах подводных королей.

У мельничных колес шумит и колобродит
Утопленниц толпа и призрачных теней.
Влюбленный водяной из-под коряг не сводит
С печальной девушки пылающих очей.

Ему так странно то, что, слезы проливая,
Грустит она. О чем? Чем жизнь милей земная?
И, мнится, в тишине, пугая речью странной,

Ей шепчет про любовь, про нежный поцелуй...
О, сколько тайных слов я в полночи обманной
Услышу под напев ласкающихся струй!

Пан

Ночью осенней торжественной,
Веющей грозным молчаньем,
Слышу я голос божественный,
Слитый с лесным трепетаньем.

Гимнами радостно-странными
Падают звуки свирели
С листьями благоуханными
На парчовые постели.

То - среди чащи под кленами
Пан, повелитель дубравы,
Над деревами зелеными
Горечь свершает отравы.

Чуя зимы приближение,
Видя в покое спасенье,
В чуткое оцепенение
Он погружает растенья.

Перед весной

Весна застряла в снеговых сугробах.
За непогодой не летят грачи,
Лишь стаи галок, серых, крутолобых,
Кружат в зените заревой парчи

И рушатся на белые березы
Ватагой говорливой без ума.
Еще гремят последние морозы,
Еще метет метелица-зима.

Но каждый вечер золотистей зори,
И дальний лес заметно почернел.
Близка пора, как в полевом просторе
Подымет солнце алый самострел…

Пойло

Всякая дрянь напихалася за день в большую лоханку:
Тут кожура огурцов, корки, заплесневший хлеб;
В желтых помоях из щей, образуемых с мыльной водою,
Плавает корнем наверх вялый обмусленный лук;
Рядом лежит скорлупа и ошметки от старой подошвы,
Сильно намокнув в воде, медленно идут ко дну.
Всклянь налилася лоханка, пора выносить поросятам,-
В темном они котухе подняли жалобный визг.
Старая бабка Аксинья, в подтыканной кверху поневе,
Взявши за ушки лохань и, поднатужась, несет.
Вылила вкусное пойло она поросятам в корыто.
Чавкают, грузно сопят, к бабе хвосты обратив.

Полдень ∞

Тяжек полуденный зной, изливаемый небом жестоким:
Оводы жалят коров, вьется столбом мошкара.
Мухи с зеленым брюшком пересохший навоз облепили.
Медленным взмахом хвоста бык отгоняет врагов.
Дремлет понурое стадо. Взмесили уютную тину
Свиньи, забравшися в пруд. Овцы же в кучу сошлись.
Спит и пастух, закрываясь от жара овчинною шубой, -
Высунув жаркий язык, дышит собака над ним.

Попиада (отрывок)

Словно заря, выходя в небеса золотые, играет
Светлой улыбкой лучей на зеленом лугу и на дальнем
Лесе таинственно-синем, -- так Маша к гостям появилась,
Вызвав у Федора видом прелестным волнующий трепет
И заставляя отца Александра с челом просветлевшим
Громко воскликнуть: "Ай, дочка у вас, королева, царевна!.."

Радонеж

В старинный Радонеж по жаворонков пенье
Иду с котомкою дорогой без дорог.
Окончилось зимы осадное сиденье;
Крутая липнет грязь, и чмокает сапог.
Развесила ветла пушистые подвески,
Снегами кое-где белеют перелески
Пустые ржанища желтеются окрест,
Янтарною водой налиты мочажины.
Поместье Калиты средь этих было мест,
Владимир Храбрый здесь гостил с дружиной.
Я в древней вотчине: мелькнул на церкви крест,
И пожар под Селом все залила лощины,
И утки дикие, покинув свой насест,
Над головой летят до новой луговины.

Разочарование

Зеленая вечерняя звезда
Уже взошла.
Опять весна. Опять бежит вода.
Трепещет мгла.

И вновь растерянный вперяю взор
В немую даль.
И снова зимний тяготит укор.
И сердцу жаль, -

Жаль, что прожить в изменах суждено
Всему, всегда.
А в небе беспристрастно, холодно
Дрожит звезда.

Родина

Деревья в инее, а снега вовсе нет,
Зима задумалась у столбовой дороги.
Радимов Павел я, художник и поэт,
Советский гражданин и человек нестрогий,

В коломенском краю свой написал сонет,
Бродя вблизи Оки, где берега пологи,
Где протекла пора моих ребячьих лет,
Где ездил много раз, усевшися на дроги.

Я помню, помню вас, поемные луга!
Вот на реке паром, вот Ловцы, Белоомут,
Вот бричка ямщика и со звонком дуга,

Вот Горки на Яру и под горою омут,
Внизу ж стоят стога, и зелени нет края.
Дай ширь твою вдохнуть, о сторона родная!

Свиной хлев ∞

Невероятную грязь наследили в углу поросята,
Ибо прохладу и тень зной заставляет искать.
В липкий навоз, где вода пузырями зелеными смотрит,
Морды уткнув до ушей, мирному сну предались.
Первый с льняною щетиной лежит, повернувшись к корыту,
Пестрому сверстнику в нос задом уперся своим.
Луч золотой, проскользнувши в заборные щели, играет
На розоватом боку, сладко дрожащем во сне.

Следить хоругви в облаках...

* * *
Следить хоругви в облаках,
Плескаемые многошумно,
Словам хвалебным в ирмосах
Внимать душой благоразумно.

Иль, заменив пономаря,
Раздуть потухшее кадило.
Какая ясная заря
В те годы надо мной всходила!

Теперь на торжищах градских
Дни проводящий суетные,
Я древних славословий стих
Забыл, как гимны полевые.

Но в дни, когда весенний зов,
Великолепием блистая
И первой роскошью листов,
Звучит от края и до края,

Когда все золотом горит,
Поет звенящими речами,
Когда трава в ложбинах плит
Сквозит, краснея стебельками,-

Волнуясь, трепетно дыша,
Былому счастью благодарный,
Я плачу, и дрожит душа,
Как луч, печалью светозарной.

Смиренной повести моей...

* * *
Смиренной повести моей
Прочти немногие страницы:
Отец мой - сельский иерей
Веленьем Божией Десницы.

Представил ныне пред собой
Его я в парчовой фелони,
С каймой блестящею литой,
В тумане синих благовоний,

Когда под звон колоколов
Идет в весеннем крестном ходе
Средь зеленеющих хлебов,
Благословляя жизнь в природе.

Как я любил щекой своей
К епитрахили прикасаться
И взором радостных очей
В лазурной вышине теряться!

Сухая осень

Прошла пора цветущих лип.
Давно забыты дни страдные,
Когда восходы золотые
Встречал телег немолчный скрип.

Истерлась зелень у лесов,
Надевших ризу аналоя.
Пора осеннего покоя
И журавлиных голосов

Сменила верным чередом
Сверканье кос и звон брусницы.
Где пламевейные зарницы?
Смотри: какая тишь кругом!

Над покачнувшимся плетнем
Краснеют гроздьями рябины,
Да хмеля желтого тычины
В пустырь грозятся костылем.

Сырой вечер ∞

Скучен в деревне глухой неприветливый вечер осенний.
Давеча дождь моросил. Пахло моченцем с пруда.
Чей-то ребенок кричал. Равнодушно, лениво сидели
Перед поповым крыльцом утки, наевшись лузги.
Вот и смеркается. Стадо пустили. И в воздухе мозглом
Грустно разносится рев. Сельский священник идет
В мелочной лавке купить табаку и селедок на ужин.
Слышно: на барском дворе с цепи спускают собак.

Тишина

Как хрусталевых ниток четки
Росинки влаги дождевой.
Осины трепетны и кротки.
Наряд омывши золотой,

Не дрогнут ветки. Мерным стуком
Ударит капля в рдяный лист,
И чаща отзовется звуком, -
Лес нежно-чуток, голосист.

Не прошуршит в корнях мышонок,
И ящерицы спят в норах,
И под ногою странно-звонок
Становится хрустящий прах.

Туча

По небу синему грозный пророк Илия поркатился.
Бросил, Громовник, стрелу - змейкой сверкнула она.
Из-за попова сарая надвинулась гулкая туча.
сено увезть до дождя с луга спешат мужики,
Громок колёса стучат... На бугре чей-то воз накренился:
Лопнула ось пополам, выскочил шкворень, звеня.
Вихорь на старый плетень навивает зелёное сено
И на спокойном пруде зыблет дрожащую рябь.
Первые капли дождя взбудоражили пыль на дороге.
Кличет наседка детей. Ласточки сели в гнездо.
снова могучий раскат... И, снимая дырявую шапку,
Истово дюжий мужик лоб осеняет крестом.

Родился в деревне в Рязанской губернии, в семье сельского священника, в избе 90-летнего деда отца Никанора. И прадеды, и отец и дед художника были попами или сельскими дьячками. Вместе с двумя своими братьями получил духовное образование - с 9-ти лет в Зарайском духовном училище и Рязанской семинарии.

О годах ученичества, проведенных в этом заведении, он вспоминал: «Зарайск! Туда возил меня зимней дорогой, за двадцать пять верст, серый мерин… Летом на широкой телеге, на жесткой дерюге, накрывавшей мешки ржи, приезжал я на постоялый двор… где пил чай с изюменным ситным. Потом с мешком и сундуком, где лежало белье, шерстяные чулки и материны пышки, отец провожал меня в кремль, в каменное двухэтажное здание училища. Там я должен был жить восемь месяцев в году и получать знания».

Отказавшись принять сан, в революционный 1905 год он без паспорта отправляется в Москву, где решает поступить в Московское училище Ваяния и Зодчества. Берет уроки в студии Большакова. Но в итоге в 1906 году поступает на филологический факультет Казанского университета (в столичные университеты семинаристов не принимали), который заканчивает в 1911 году с дипломной работой о Гомере («Гомер в произведениях греческих художников»). Одновременно учился живописи, брал уроки у Н. И. Фешина. С 1908 года выступает как художник.

В 1912 году вышла первая книга стихов «Полевые псалмы», отмеченная как многообещающая; вторая книжка Радимова - «Земная риза» в целом разочаровала критиков. Он встал в число крестьянских поэтов, его стихи читают вместе с Есениным и Клюевым. В 1914 году вышел сборник гекзаметров «Попиада». В 1914-1916 гг. - сотрудник газеты «Сибирская жизнь» и журнала «Сибирский студент».

С 1911 года принят экспонентом в Товарищество передвижников (дебютируя на 39-й выставке), а в 1914 году становится его членом по рекомендации Поленова и Репина за картину «Старый мезонин». Преподавал историю искусства в Казанской художественной школе.

В 1917 году в Казани заведывал отделом искусств Наркомпроса Татарии. Активно включился в культурно-агитационную работу, продолжая параллельно заниматься поэзией и живописью. В 1918 году избран главой товарищества передвижников.

В 1921 году П.Радимов приезжает с выставкой своих работ в Москву, а в 1922 году совместно с художниками Григорьевым и Наумовым принимает участие в организации АХРРа. После революции выпускает сборник стихов «Деревня» (1922). Избирался председателем Всероссийского Союза поэтов, работал в Кремле, дружил с Луначарским, Ворошиловым и Буденным, а также с Есениным, своим земляком. В 1926 году с делегацией художников он едет в Финляндию к Репину. В Пенатах создает портрет Репина (он хранится в Третьяковской галерее).

Со временем Радимов попал под кампанию «раскулачивания кулацких поэтов», после чего «переключился на пейзажно-описательную лирику с элементами социалистической бутафории (красный флаг на дугах телеги и проч.)». В последующие годы работал преимущественно в области живописи. Много путешествовал по Советскому Союзу, писал об увиденных краях стихи и картины.

С 1930-х годов поселился в Хотьково, где много рисовал, а позже - в Ново-Абрамцевском посёлке, где жил с 1932 года. В 1957 году открыл в Абрамцеве народную выставку «для свободного и бесплатного посещения всех, кто любит искусство».

Скончался в своем доме в Хотьково, похоронен на Хотьковском кладбище Сергиево-Посадского района. Перезахоронен на Московском Введенском кладбище.

Семья

Сергей Павлович Радимов - сын, художник

Сергей Сергеевич Радимов - внук, художник

Павел Сергеевич Радимов - правнук

Сергей Александрович Радимов - брат, художник

Татьяна Павловна Радимова (1916-2000) - дочь, художница. Живописец. Заслуженный работник культуры России, член МОСХа. Училась у отца в МГХИ им. В. И. Сурикова до 1941 г. Писала пейзажи и стихи. Автор книги о своем отце.

Мария Павловна Радимова (р.1915) - дочь Радимова и художницы Марии Медведевой (дочери художника Григория Медведева), замужем за Константином Павловичем, художница-пейзажист.

Радимов Иван Александрович - брат художника, академик живописи. В статье приведена его картина из собрания музея "Зарайский кремль", названная здесь "Парад Победы". На самом деле деле картина называется "Конница Белова в Зарайске"

Характеристика живописи

Его первые живописные работы, рассказывающие о Казани и Казанской губернии, регулярно начали появляться с 1908 года («Окраина Казани», 1908; «Суконная слобода в Казани. Зима», 1910; «Рыбный базар в Казани», 1911; «Пожарная каланча в Казани», 1917; и проч.). В первые десятилетия своей работы изображал преимущественно избушки и «огороды затихших глухих деревень».

Был членом Товарищества передвижников и последним его председателем - темы и стиль этого направления заметны в его работах. Когда в 1918 году скончался председатель Товарищества передвижных выставок Н. Н. Дубовской, Радимов был избран председателем Товарищества, добился в 1922 году организации 47-й выставки передвижников.

В связи с закрытием 47-й выставки передижников он выступил с докладом на, казалось бы, непритязательную тему «Об отражении быта в искусстве». Этот доклад, встреченный бешеными атаками всего «левого» фронта, способствовал организации советской Ассоциации художников революционной России (АХРР). Как гласит каталог выставки АХРРа 1933 года: «В 1922 г. на 47-й передвижной выставке выступил с докладом о реалистическом искусстве, отражающем советский быт. Доклад послужил началом большого советского общественного художественного движения, оформившегося в виде АХРР (Ассоциация художников революционной России)». В 1922 году Радимов вошел в АХРР.

Уже в 1922 году Радимов в составе первой небольшой бригады советских художников-реалистов отправляется с этюдником на заводские зарисовки и пишет литейный цех. Как художник присутствовал на партийных съездах, делая наброски к портретам вождей, создал картины «Заседание в Кремле», «Выступление Троцкого на II конгрессе Коминтерна». Ему отведена мастерская в Кремле, вместе с его другом Евгением Кацманом, секретарем АХРРа, и Давидом Штеренбергом. Он делает наброски заседаний съездов, участников III конгресса Коминтерна, много этюдов старого и обновленного Кремля. Способствовал возведению Дома Художников на Масловке.

В 1928 году на юбилейной выставке 10-летия Красной Армии (10-я выставка АХРР - «10 лет РККА»), одним из организаторов которой он стал, Радимов выставляет большую картину на историко-революционную тему «Люди в рогожах» (баржа с революционерами-смертн иками, спасенными из белогвардейского плена - знаменитая баржа Колчака в Сарапуле), позднее выставленную в центральном зале Советского павильона в Венеции.

После «кампании раскулачивания кулацких поэтов» занимается практически одной живописью. Организует Московский областной союз художников, избирается его первым председателем. Не усердствует в тематике социалистического реализма, введённого АХРРом, предпочитая пейзаж.

После революции появляются циклы пейзажных работ Радимова, посвященные Башкирии, Чувашии, Марийской земле, Средней Азии и, наконец, средней полосе России и Подмосковью.

Последняя персональная прижизненная выставка художника прошла в Москве в 1962 году и была посвящена его 75-летию. В 2005 году галерея «Золотой плес» демонстрировала выставку «Павел Радимов. Передвижник и поэт» в Каминном зале Дома журналиста (Москва). В 2007 году в Казани состоялась посмертная выставка к 120-летию со дня рождения.

Заслуженный художник России, Почетный член Российской академии художеств, заместитель председателя Московского отделения ВТОО «Союз художников России» (МОСХ России), член ВТОО «Союз художников России» с 1998 года, член Общероссийской общественной организации историков искусства и художественных критиков АИС с 2011 г.

Подробнее:

Заместитель председателя Московского отделения ВТОО «Союз художников России» (МОСХ России)
Заслуженный художник России,

Почетный член Российской академии художеств

Член ВТОО «Союз художников России» с 1998 года,

член Общероссийской общественной организации историков искусства и художественных критиков АИС с 2011 г.

Награды:

Диплом ВТОО «СХР» (2004, 2005 гг.), Медаль «50 лет МОСХ России», 2009 г., диплом ТСХР (2010 г.), благодарность РАХ, 2010г., золотая медаль ВТОО «СХР» (2011, 2013 гг.), Почетная грамота Постоянного представительства Республики Саха (Якутия) при Президенте РФ, 2011г., медаль РАХ «Достойному», 2012г., Золотая медаль РАХ, 2012г., Стипендия Министерства культуры РФ, 2013 г., благодарность заместителя министра Образования и науки за участие в жюри Конкурса детского и юношеского творчества, 2017 г.

Творческая деятельность:
Как художник занимаюсь декоративным искусством и ювелирным дизайном, являюсь автором серии кабинетных часов,декоративных объектов, украшений интерьера.
Принимал участие в ряде крупных выставок, таких как: Всероссийская выставка «Россия Х», Москва, ЦДХ, 2004 г. Всероссийская выставка декоративно-прикладного искусства, Москва, Музей декоративно-прикладного искусства, 2005 г.; Всероссийская выставка «Отечество», Москва, ЦДХ, 2008 г.; Выставка художников Московского региона «50 лет МОСХ России», Москва, МГВЗ «Новый Манеж», 2008-2009 гг.; Всероссийская выставка «Россия XI», Москва, ЦДХ, 2009г.; Выставка РАХ, МОСХ России, ТСХР «Искусство сегодня», Москва, Беговая,7, 2009, 2010, 2011гг.; Международная выставка «Встреча друзей», Харбин, КНР, 2012г., Всероссийская выставка «Россия XII», Москва, ЦДХ, 2013г., Всероссийская выставка ювелирного искусства «Ретрофутуризм», Москва, 2015 г.
С 1998 года по настоящее время занимаюсь организационной и административной работой в Московском отделении ВТОО «Союз художников России» (ученый секретарь, оргсекретарь, заместитель председателя)
С 2001 года по настоящее время вхожу в состав Экспертного художественного совета МОСХ России, занимаюсь экспертизой и оценкой произведений скульптуры и декоративно-монументального искусства.
С 2000 г. по настоящее время сотрудничаю с ООО «Комбинат монументально-декоративного искусства» в качестве составителя сметно-договорной документации, художника-исполнителя, начальника ПТО и пр.
С 2000 по 2015 гг. сотрудничал с газетой «Московский художник» в качестве отв. Секретаря, редактора, автора. Составитель Иллюстрированного справочника МОСХ России, 2003 г., Информационного справочника «МОСХ России 50 лет » (совместно с Н.И.Аникиной), 2008г.,составитель и редактор Сборника статей (совместно с Н.И. Аникиной) «Дискурсы авангарда в советском официальном искусстве 2-й половины ХХ века», Москва, МОСХ России, 2017 г.,автор более 30 статей о художниках и художественных выставках, участник ряда конференций Российской академии художеств и Союза художников России на темы истории и развития изобразительного искусства, в т.ч. доклад «Нетрадиционные материалы и инновационные технологии как художественный прием в авторском ювелирном искусстве», РАХ, 2013 г., статья «Проблемы уничтожения и повреждения памятников монументального искусства 1960 – 1980-х годов», 2016 г., статья «Советская техническая эстетика 2-й половины ХХ века», 2017 г.

Радимов Павел Александрович (1887 – 1967) – русский советский живописец, поэт, переводчик.

Родился в деревне Ходяйново Рязанской губернии, в семье сельского священника. Вместе с двумя своими братьями получил духовное образование — с 9 лет в Зарайском духовном училище и Рязанской семинарии. С юных лет он хотел заниматься живописью, однако поступить в Московское училище живописи, ваяния и зодчества ему как семинаристу не удалось. В итоге с 1906 г. по 1911 г. Радимов учился на филологическом факультете Казанского университета. Он был близок к поэтам-акмеистам. В 1912 г. вышла его первая книга стихов «Полевые псалмы». Со временем Радимов выдвинулся в ряды «новокрестьянских поэтов» - популярного течения 1910-1920-х гг., яркими представителями которого были Есенин и Клюев. Красота русской природы, патриархальная деревенская жизнь, христианские и традиционные языческие мотивы – все это нашло отражение в лирике Радимова. «Хорошо читать его длинную поэму в гекзаметрах „Попиаду“, историю только что окончившего семинариста, едущего с отцом по соседним приходам выбирать себе не­весту. Ни на минуту не волнует она читателя, но он все время слышит запах травы и лип, внимает стрекозам, благовесту и пристойным речам на букву „о“ и любит всех этих скромных поповен с русыми косами в руку толщиной», - писал о творчестве Радимова Николай Гумилев.

Радимов был широко известен и как живописец – в 1914 г. по настоянию Репина и Поленова его приняли в Товарищество передвижников. Параллельно он преподавал историю искусства в Казанской художественной школе. В 1918 г. он стал последним председателем Товарищества передвижников, а в 1922 г. - первым председателем Ассоциации художников революционной России (АХРР), также выступил организатором Московского областного союза художников, долгое время был его председателем.

В 1922 г. вышел новый сборник крестьянской лирики Радимова «Деревня». В 1926 г. П.Коган ещё писал о нём: «Поэзия Радимова нужная, может быть, самая нужная поэзия в наше время… Революция уперлась в проблему крестьянина». В середине 1930-х гг. Радимов попал под кампанию «раскулачивания кулацких поэтов», после чего почти полностью переключился на пейзажную живопись. Он много путешествовал по Советскому Союзу, писал об увиденных краях стихи и картины. В 1957 году открыл в Абрамцеве народную выставку «для свободного и бесплатного посещения всех, кто любит искусство». Скончался поэт и художник в поселке Хотьково Московской области.

Ниже, параллельно со стихотворениями Радимова, представлено и несколько его живописных работ.

"Абрамцево.Река Воря"

ОМУТ Какая тишина! Багряный месяц всходит За гладью Божьих нив, за скатами полей. Русалка на реке ночную песнь заводит О золотых дворцах подводных королей. У мельничных колес шумит и колобродит Утопленниц толпа и призрачных теней. Влюбленный водяной из-под коряг не сводит С печальной девушки пылающих очей. Ему так странно то, что, слезы проливая, Грустит она. О чем? Чем жизнь милей земная? И, мнится, в тишине, пугая речью странной, Ей шепчет про любовь, про нежный поцелуй... О, сколько тайных слов я в полночи обманной Услышу под напев ласкающихся струй!

*** Когда белеется в полях гречиха, Как первый снег, цветы ее былинок, Когда царит покой в колосьях тихо, Лишь жук гудит, сронив пыльцу с тычинок. Выходит на межу с детьми зайчиха В час сумерек, в траве среди росинок Горит светляк, в ручье, как рыбье Лихо, Шагает цапля - мест болотных инок. Тогда мечта поет о тихих грезах Моей любви, о снах вечерних лета, Тогда мне слышится в лесных березах Песнь иволги, тогда к ногам поэта Ссыпает лепестки свои калинник И сторожит поля куст-чубаринник.

"Оттепель"

РОДИНА Деревья в инее, а снега вовсе нет, Зима задумалась у столбовой дороги. Радимов Павел я, художник и поэт, Советский гражданин и человек нестрогий, В коломенском краю свой написал сонет, Бродя вблизи Оки, где берега пологи, Где протекла пора моих ребячьих лет, Где ездил много раз, усевшися на дроги. Я помню, помню вас, поемные луга! Вот на реке паром, вот Ловцы, Белоомут, Вот бричка ямщика и со звонком дуга, Вот Горки на Яру и под горою омут, Внизу ж стоят стога, и зелени нет края. Дай ширь твою вдохнуть, о сторона родная!

Удивительный человек Павел Александрович Радимов, поэт-художник родился за 30 лет до Октябрьской революции. «...И отец мой, и дед мой, и прадед -все были священниками, рассказывал Павел Александрович, - мне было тоже не миновать духовного сана. Тропинка была протоптана. Вот и попал в Зарайское духовное училище, а из него в Рязанскую бурсу». В семинарии Павел Радимов вошел в число добровольных учеников художника М. В. Шумова. Незабываемое время. Первые работы с натуры, первые этюды. Споры о боге, церкви, об искусстве, о Толстом,о Горьком. Семинарию Павел Радимов не окончил, уехал в Москву учиться по-настоящему: «Знать небо, знать землю, знать жизнь!». Но учиться он поступает только в 1906 году, через год, и не в Москве а на филологический факультет Казанского университета. Это время становления Павла Радимова как художника и как поэта. В 1912 году в Казани выходит первая книга его стихотворений. Видение мира глазами художника-живописца - отличительная черта его поэзии. В 1914 году П. Радимова принимают в члены Товарищества передвижных художественных выставок. И. Е. Репин и В. Д. Поленов дали Радимову свои поручительства. «Глубокоуважаемый Павел Александрович!-писал художник Я. Д. Минченков.- Очень рад избранию Вас в среду Товарищества, и тем более, что все Товарищество радо было видеть Вас своим членом. И избирались Вы среди других талантливых (и очень даже) экспонентов и выдержали сей искус... Сейчас произошел хороший сдвиг, и к нам идут новые, свежие силы…» Много стихов и картин написал Павел Александрович Радимов. Глубоко и по-настоящему чувствует он русский пейзаж. Тихой, умной грустинкой отличаются и кисть и перо Радимова. Его стихотворения и полотна узнаются сразу и безошибочно. Он умеет запечатлеть свое мимолетное чувство, донести его до зрителя в пейзажах и до читателя в коротких стихах. Творчество его полно простоты и гордости человека, трепетно влюбленного во все русское. Вот она береза родная и близкая душе нашей, вот она, уводящая вдаль тропинка, вот он набегающий на зрителя овраг с остатками ноздреватого снега, забытая всеми часовенка где-нибудь под Владимиром или церквушка – памятники русской культуры, старины нашей. Только человек, гордящийся прошлым своей родины, имеет право говорить, что он любит будущее своего народа, своей страны. Радимов, поэт и художник, любит и чувствует прошлое, настоящее и будущее. Он умеет передать эту любовь и своему зрителю и своему читателю. Немало сил и энергии отдал П. Радимов созиданию нового, социалистического искусства. Он был первым председателем Ассоциации художников революционной России. Организатор и участник многих художественных выставок на заводах и предприятиях, он один из тех поэтов и художников, которые в свое время не задумываясь встали на сторону социалистической революции. В 1947 году, Павел Александрович принимает участие в организации Московского областного союза художников. «Жизнь -это движение к свету» - лозунг воинствующих гуманистов земли русской стал жизненным кредо Павла Радимова.