Старт в науке. Сочинение на тему «Письмо любимому писателю Франческо Петрарка

Дорогой ПЕ!

Не удивляйся, что я обращаюсь к тебе на ты. Я ведь не первый год читаю твои книги и поэтому знаю тебя давно. Ты мне дорог, как хороший приятель, который попал на плохую дорогу. Никто, кроме меня, не скажет тебе по-товарищески, честно и откровенно, то, что сейчас бухну я.

Не нервничай, потерпи немного, дочитай это открытое письмо до конца. Почему открытое? Потому что ты закрыт и недоступен. Ты спрятался в раковину улитки своего «я». Тебе не нужен никто, даже друзья. Ты самодостаточен и избегаешь назойливых почитателей твоего таланта, нахальных журналюг, завистливых критиков, сладкоголосых подпевал, суетливых телепузиков и гламурной мошкары. Столь активный анти-пиар стал для тебя своеобразным пиаром.

Ты не вполз на вершину литературного Парнаса, как улитка на гору Фудзи, а взлетел, как богоподобный древнеегипетский ОМОН Ра. Теперь ты сидишь на вершине, свесив зад, и самодовольно усмехаешься. А у подножья Парнаса тебе рукоплещут те, на кого ты справляешь свою литературную нужду. Я не удивлюсь, если тебя вскорости выдвинут на Нобелевскую премию за современный пост-гуманизм. В принципе, ты достоин даже лаврового венка (терновый тебе будет не к лицу).

Твой стиль столь раскован, ироничен и образен, что ему позавидовал бы сам Мастер с большой буквы - М.Булгаков. Да что там Булгаков! Ты переплюнул даже В.Набокова. Не только в том смысле, что не хуже него владеешь изощрённым образным словом, но и в том, что умеешь плевать дальше и метче. Интеллигент Набоков плевал редко и не слишком точно. К примеру, харкнул он в Н.Чернышевского, а попал в своего обожаемого папу, которого изо всех сил старался одеть словесами в белоснежные ангельские одежды.

Впрочем, не буду тут отвлекаться на горячо любимого обоими нами русско-американского классика. Давай лучше поговорим о тебе, вернее – о твоих произведениях, не переходя на личности.

Твоё искусство едко-пародийной слюно-ядовитой п(е)левальности это нечто! Твой черный юмор сделал бы честь таким королям жанра как О"Генри и М.Зощенко. А твоё умение лепить мистику из реальности вообще выше всех похвал, которые я мог бы придумать. Даже Кафка не сумел бы выковырять из глубин своего тараканно-шизофренического мозга столь убедительных фантасмогорических мистерий, как ты.

Когда я читал твой шедевр «Смерть насекомых», то восхищался легкостью слога, динамичностью сюжета и реалистическо-символическим мистицизмом. Вместе с тем, в моей душе, на самом донышке, после прочтения осталось, помимо прочего, неприятное чувство, что в неё малость наср@ли. Извини за грубоватое словцо, но ведь ты сам его кое-где употреблял, причём, в натуральном виде. Все эти твои скарабеи, мухи и комары, пока я про них читал, накакали мне в душу незаметно, дружно и умело.

Сходное ощущение оставалось во мне после многих твоих опусов. К примеру, в «Хрустальном кубе» два юнкера, нюхающие кокаин, лениво останавливают Ленина, стремящегося попасть в Смольный. И этот Ленин, не названный тобой Лениным, но охарактеризованный картавостью и бородкой, вызывает омерзение. Собственно, ты к этому и стремился: показать Ленина отвратительным, беспардонным и лживым. Более того, из ряда «фактов» (в кавычках, ибо ты всегда легко выдумываешь нужные «факты» в угоду своим фантазиям) следует, что Ленин – убийца и грабитель, безжалостно кокнувший самолично на промозглых улочках Петрограда нескольких добропорядочных людей. И не возражай мне, что это – всего лишь наглядная аллегория. Это - ложь. И она не перестаёт быть ложью от того, что ты придал ей фельетонно-гротескный вид. Шокировать читателя неимоверным враньём – вот верный путь к оглушительному литературному успеху. Ты потрясающе убедительный мистификатор. Вместе с тем, твоя ирония и юмор по поводу настырного упорства проникновения Ленина сквозь кордон весьма удачны, особенно – когда пивные бутылки в ящике дзынкнули картаво. Почему П.Е.Левин, шутя, щёлкнул по носу В.И.Ленина? Потому, что историко-литературное хамство стало нынче модно, и можно подобное делать безнаказанно.

Да что там бандит Ленин! У тебя Дарвин в «Сотворении видов» вообще маньяк-извращенец, саморучно убивающий обезьян путём удушения или дубинкочереполомания.

А каков Чапаев в твоём пухлом романе «Чапаев и скукота»? Скукота там есть. А Чапаева нет. Там – странная шизанутая личность, в пустоте, без друзей, вне морали. Может быть, твой Чапаев – психологический автопортрет?

Ты вообще легко используешь известные исторические персоны в своих произведениях в качестве главных героев, ой, не героев, конечно, а ублюдков. Берёшь исторический брэнд и наворачиваешь вокруг него свои мрачноватые идеи и фантасмогорические глюки. Это абсолютно верный способ обеспечить раскрученность и востребованность среди читательской аудитории, воспитанной анекдотами, СМИ, интернетом и телевизором. Литературно-исторический скандал – столь же неотъемлемая предпосылка для богатых писательских гонораров, как внематочная беременность для удачного аборта. Грубо сказано? Так ведь это, Виктор, твой стиль.

Впрочем, у каждого известного писателя – свой стиль и свой пиарный конёк. К примеру, разве стал бы Антоша Чехонте великим, ежели бы не ошивался в театральных кулисах, не спал с известными актрисками и не оскандаливался (с шумным треском) со своими убогими пьесками, проваливавшимися на премьерах? Он остался бы столь же безвестным, как, например, Пантелеймон Романов, который, напротив, был прекрасным писателем, но не умел себя подать. А Чехов, холодный и расчётливый, умел. Его душещипательные рассказики (кстати, изложенные довольно бедным слогом) расходились по газеткам и журнальчикам, как горячие пирожки с квашеной капустой. Шляясь по публичным домам, Антон Палыч в личной переписке и беседах с приятелями смаковал подробности сексуальных утех с проститутками, но в свои рассказики такие сюжетики не помещал. Он предпочитал самый эффективный пиар: пошлость и гадость из уст в уста.

Прошу прощения, я отвлёкся. Но ведь и ты в своих произведениях любишь сплясать краковяк с загогулиной, поотвлечься на разнообразные философизмы, не имеющие прямого отношения к развитию сюжета. Собственно говоря, по большому счёту, тебе плевать на сюжет и даже на реальность. Главное ведь не о чём, а как и зачем. Реальность, как ни крути, помещается в голове. Сюжет можно состряпать любой, был бы талант сказочника. А сказочник ты отменный.

Ты станешь возражать, что каждый автор имеет право живописать своего литературного героя в том виде, в каком пожелает. Да, имеет, но с одной оговоркой: если этот герой не назван славным именем реально жившего человека. Уж ежели ты взялся за известную историческую персону, то изволь не искажать до неузнаваемости в своём кривом зеркале её биографию. Не опошляй чью-то жизнь своим анекдотом. Тебе бы понравилось, если бы после твоей смерти какой-нибудь беспардонный писателишка выпустил в свет книжонку «П.Е.Левин – незаконнорожденный внук В.И.Ленина»? И в ней он бы убедительно, изящно, лёгким стилем изобразил сюжетец про то, что в Разливе в шалаш к вождю пролетариата прилетала Летучая Мышь, которую тот оплодотворил и от которой родился твой отец, переспавший впоследствии с Дикой Кошкой, которая окотилась младенцем, ставшим впоследствии великим новорусским писателем П.Е.Левиным. Тебя, Виктор, эта гнусная байка привела бы в восхищение? Нет? Значит, даже после смерти не всё тебе будет всё равно. Итак, сюжет имеет-таки значение.

Повесть «Вавилонская критика масонской мысли» - особая веха в твоём творчестве. Она поразила меня блестящим образным описанием трансформации человеческого труда в эманацию денег. Прекрасное подтверждение теории прибавочной стоимости «Капитала» Маркса, которого ты, увы, не читал, но зато переоткрыл.

«Священная книга обормота» тоже меня позабавила и развлекла, как почти все твои произведения. Впрочем, нет смысла и времени останавливаться на всех.

Давай обратимся к одному из лучших - «Generation Пиз». Начнём с названия (на нём и закончим). Зачем в нём иностранные титры? Чтобы повысить индекс цитирования в западных СМИ (средствах массового извращения)? Или ты просто выпендриваешься? Или то и другое? Я считаю так: дал роману английский заголовок – напиши роман по-английски! Ах, ты не настолько знаешь язык Шекспира, чтобы внятно изложить на нём целую книгу? Тогда не строй из себя Набокова. Увы, тут ты до него не дотянул. Он уж ежели давал англицкое название, то текст писал тоже на английском, причем на таком, что даже тупые американцы зачитывались.

Теперь пару слов о грубости и самоцензуре. Тебе, надеюсь, знакомы из отечественной литературы Андрей Платонов, А.Н. Толстой, Аркадий Гайдар, Константин Симонов, В.П. Астафьев, Чингиз Айтматов? Они достаточно мужественны, по крайней мере, их проза, но никогда, в отличие от тебя, они не использовали мат, тем более - прямо и грубо. Разве кто-нибудь видел в их произведениях слово «***»? Никто не видел. И не увидел бы, даже если бы начал разглядывать текст под микроскопом. А ты тычешь этим словцом, как половым органом, на своих страницах читателям прям в нос, наплевав, что многим, особенно читательницам, это будет, по-видимому, не слишком приятно.

Оппонируя мне, ты начнёшь ссылаться на Генри Миллера, первопроходимца в литературном матерщинничестве и глумлении. Но ведь это ***вый автор (извини за грубое слово, но я стараюсь говорить с тобой на твоём языке). Миллеровский стиль в скандальном «Тропике рака» - рваный и малосвязанный, сюжетики низкопробны, а главный герой убог и вонюч. Конечно, Миллер велик тем, что смело харкнул в морду мерзопакостному капитализму. Книга его более чем честна. Она в свое время была революционна. Некоторые миллеровские фразы остры и точны, как разящая рапира. Но книга его в целом гнусная, грязная и растлительная. Она вся пропитана пошлостью и матерщиной. Ты вслед за ним, конечно, можешь выдвинуть аргумент, что мат и грубость имеют в жизни широкое хождение, не меньшее, чем глупость и пошлость, и что литература просто, как зеркало, отражает то, что есть, включая сточные канавы и сексуальные клоаки.

А я возражу тебе твоими же словами из твоей замечательной книги «Уьзшку М», (транслитер. с твоего англ.), что слово имеет столь великую силу, что преобразует мир. Эта мысль, конечно, стара как мир. Но она означает, в частности, следующее: если писатель выплюнул словесную гадость, то гадость появится в жизни. Не просто появится, она всё заполонит и изгадит. Тут глупо было б сомневаться. Возьмём, к примеру, опять-таки, твой бестселлер «Смерть насекомых». Прошла всего лишь дюжина лет после его выхода в свет. И что? Текст начал материализоваться. Процесс уже пошел! Скоро люди будут превращаться в насекомых. Как только в человеческую ДНК учёные внедрят ген какого-нибудь муравья, процесс станет лавинообразным. Исследователи (чёрт бы побрал их нахальную любознательность!) уже встроили ген скорпиона в ДНК томатов, чтобы плоды не были обглоданы жуками. А мы, человекообразные, жрём эти трансгенные плоды. И что-то скорпионье начинает проявляться в нас. Вот я сейчас жалю тебя критикой, как воинственный Македонский - своего философствующего приятеля, но я не виноват, просто объелся генно-модифицированных помидоров. Кстати, критика и должна быть едкой, даже, пожалуй, ебкой (это словцо вполне в твоём духе; я стараюсь говорить с тобой на твоём диалекте, чтоб до тебя дошло).

Что касается «Уьзшку М», то это великолепный сатирический памфлет на современный московский вампирский бомонд. Этот твой мистический роман, на мой взгляд, превзошел все остальные. Хотя концовка какая-то никакая, в никуда. И ты сам это знаешь. Наверно, к финалу «перо бойца уже увяло».

Не смотря на то, что я отправляю это письмо по чеховски «на деревню дедушке» - в интернет – есть уверенность, что ты его прочтёшь, хотя ты писатель, а не читатель. Рано или поздно когда-нибудь кто-нибудь, измученный завистью к твоему успеху, подсунет его тебе, даст ссылочку. Подсунет злорадно и ловко. Но это не важно. Важно, что письмо всё же достигнет тебя, и ты не сможешь удержаться, чтобы не ознакомиться. Ты ведь любознательный. Кстати, ты вполне бы мог стать учёным, исследователем. Аналитичность мышления – твой сильный козырь.

А если ты всё же не прочтешь письмо? Ничего страшного. Оно само по себе спонтанно телепатируется к тебе в мозг и материализуется в нём. Ведь я вложил в это письмо изрядный психо-эмоционально-логический заряд, пробивающий не только череп, но даже танковую броню. Спрашивается, а зачем? А затем, чтоб малость тебя образумить.

Ты сейчас возмутишься, поскольку уверен, что образумливать тебя не в чем, ибо твой разум силён. Да, силён, но склонен к шизофреническим раздвоениям и маниям. Именно поэтому ты - чертовски талантливый писатель (в это фразе ударение на четвёртом слове). Ежели говорить о далеко идущих последствиях твоей писанины, то, к сожалению, они печальны. После твоих книг в людях могут поселяться жуткий пофигизм, мрачный эгоцентризм и пренебрежение к человеческой личности. В некоторых текстах ты сознательно даёшь кодировку на это. Не делай вид, что не понимаешь, о чём речь. Помнишь, к примеру, как в «Бубне заднего мира» ты сначала устраиваешь гипнотический сеанс общефилософских рассуждений, призванный расслабить читателя? А потом резко бьешь читателя под дых кодовыми словами, запускающими в его организме болезнь и смерть! Жестокий и подлый приём. Сколько чувствительных читательских натур могут пострадать!

Но в отношении меня этот приём оказался бессилен. Я, как зеркало, отразил твой коварный выпад и направил его в тебя. Это моё письмо, обращенное к тебе, несёт кодировку твоей гибели. Если ты дочитал письмо до этого места, значит, всё, кердык: тебе осталось жить всего три месяца. Ты сеял смерть. И ты её пожнёшь… Кто пришел с мечом, тот сделает себе харакири.

Ну, что, Виктор, страшновато стало? Ёкнуло? По спине мурашки забегали? А когда ты выпускал из своего нутра ядовитых чёрных змей и словесно жалил ими всех подряд, никого не жалея, ты не думал о последствиях? Я понимаю, что для тебя это был процесс самотерапии: всю гадость и гниль со дна души ты сублимировал в тексты и этим как бы подлечил свой недуг. Но болезнь всё же осталась в тебе. Она разъедает тебя, как опухоль.
И так будет до тех пор, пока ты не поймешь, что надо давить гадину в себе, а не выпускать на волю. Только самоочищение может излечить душу и тело.

Я сейчас даю тебе последний шанс. Итак, я убираю кодировку, деактивирую. Я тебя пощадил. По-другому поступить не могу, иначе стану таким же несчастным и недобрым, как ты. Вот так-то, Витя. Теперь всё зависит от тебя…

Живи долго и счастливо. Пиши по-прежнему иронично, остро, язвительно и образно, но – бережно взвешивая слова. И постарайся стать добрей и великодушней (я ведь стараюсь…).

Что ж, прощай. Считай, что я в письме просто порассуждал (на примере твоего творчества) на избитую тему: о роли литературы в искусстве и жизни.

З.Ы. Поздравляю с юбилеем!

Устинов Алексей, ученик 6 класса
(руководитель - Устинова Елена Михайловна)
МБОУ Вышковская СОШ
сентябрь 2015г., п.ВышковСочинение на тему
«Письмо любимому писателю»
Здравствуйте, дорогой Альберт Анатольевич!
Пишет Вам Леша Устинов. К сожалению, мы не знакомы. И Вы, скорее всего, никогда не слышали ни обо мне, ни о нашем маленьком поселке Вышков. Да это и не удивительно! Ведь наша страна огромная, и сколько таких мальчишек в ней, как я.
Недавно учитель русского языка рассказал нам о том, что можно написать письмо любимому писателю. И я сразу же решил обратиться к Вам.
Альберт Анатольевич, а знаете, как я познакомился с Вами, вернее, с Вашими произведениями? Это случилось два года назад. Я лежал в Москве в больнице, долго лежал, больше месяца. Все надоело ужасно! Впереди у меня была операция, и я (только Вам скажу по секрету) побаивался. Мама меня постоянно поддерживала, и вот однажды она принесла мне в палату книгу. Это была необычная книга. С какой стороны ее не поверни – можно читать! Здорово придумано! Но больше всего меня поразили названия произведений: «Мальчик, которому не больно» и «Девочка, которой все равно». Я был заинтригован и начал читать про Мальчика. Альберт Анатольевич, Вы не представляете, как мне понравилась книга! Спасибо Вам за такое чудесное произведение. Я очень переживал за Мальчика. Мне всегда казалось, что, если человеку не больно, это хорошо. Но получается, что не всегда! Мальчик не чувствовал своих ног, поэтому он оставался неподвижным. А как хотелось папе и бабушке, чтобы Мальчик сказал: «Чувствую! Больно!». Самое интересное то, что теперь я перестал бояться боли. Представляете, Альберт Анатольевич, врач после операции спрашивает: «Ну как ты? Болит?». А я радостно так: «Болит!». Он даже удивился, а потом заметил Вашу книгу на тумбочке и улыбнулся: «Вот и молодец! Так держать!».
Альберт Анатольевич, мне кажется, Вы не совсем правы, назвав так книгу. Ну как же Мальчику не больно?! Я думаю, у него болит душа, потому что от него отказалась мама, у нее теперь будет другой муж и здоровый ребенок. Мне кажется, Мальчик все понимает. Моя мама тоже осталась одна, но не бросила меня, наоборот, она всегда со мной рядом, поддерживает меня и очень любит, а еще говорит, что все обязательно наладится. Я тоже надеюсь, что и у Мальчика все будет хорошо, ведь он наконец почувствовал боль в ногах, а значит, сможет ходить.
Альберт Анатольевич, спасибо Вам за книгу! Она научила меня стойкости, помогла мужественно справиться с проблемами, а еще я понял, как сильно люблю маму, а она любит меня. Теперь я постараюсь не обижать ее и оберегать, ведь в нашей семье я мужчина!
До свиданья, дорогой Альберт Анатольевич! Надеюсь, когда-нибудь увидимся!

Приложенные файлы

Уважаемая Екатерина Сергеевна, здравствуйте!

Огромное спасибо Вам и Якову Соколову за замечательную книгу. Теперь мне кажется, что я про Яну знаю все. Конечно же, это не так, но у меня, по крайней мере, сложилось собственное мнение о ней как о человеке. Раньше я мог оценивать только ее творчество в отрыве от самой личности Автора. Теперь же и многие песни получили несколько иное звучание. К сожалению, я услышал Янку только после ее смерти.

Отступление:

Сам я узнал про нее следующим образом. В августе 1991 года мы ехали в поезде «Москва-Рига» на международный фестиваль по бриджу «Вендене"91». Несколько плацкартных вагонов бриджистов, все, само собой, пьют водку и играют в карты. Ехала с нами в вагоне и парочка молодых пункеров. Вот с пареньком-то у меня и завязалась беседа. Разумеется, в очень скором времени мы заговорили про ГО. Тут-то он мне и сказал, что у Егора личная трагедия, он больше не занимается музыкой, а уехал отшельником в какую-то коммуну то ли на Алтай, то ли в Тибет. На мой вопрос о том, что случилось, мой новый знакомый сказал, что у Летова невеста упала в какой-то пруд и утонула. «Спьяну, наверное» – добавил молодой пункер. На прощание он достал свой паспорт и вынул из-под полиэтиленовой обложки фото Егора: «Дарю. А невесту его звали Янка, и она тоже неплохие песни пела». На обратном пути я записал в «Колоколе» альбом «Домой!» (акустика). Остановился в Москве у своего друга и решил послушать, что же я такое записал (кроме Янки, были записаны НАТЕ и РАЗНЫЕ ЛЮДИ). В общем, так вышло, что мы полночи с Тимом слушали только Янку.

Кто-то в этой книге высказался в том духе, что истинные любители рок-музыки ее слышали при жизни, а остальным и не надо было. Это полная чушь. И вот эта вот книга, может, еще кому-нибудь откроет Янку в первый раз. Хотя, как мне кажется, в основном книга предназначена для людей, уже слышавших ее песни и желающих узнать о ней побольше. Меня вообще неприятно поразило такое большое количество одинаковых мнений на тему «Не распространяйте Янку!» «Шоу-бизнес», «продана смерть моя» и прочий бред. Что это? Желание обладать тайным знанием? Детский эгоизм? Гипертрофированная ревность? Или это идеи, вбитые (не знаю кем, но догадываюсь) им в голову о том, что деньги и настоящий рокенрол несовместимы? Тогда становится понятно и то отношение, которое присутствует почти у всех к тем, кто смог стать популярным и относительно благополучным в финансовом плане. Порою даже вполне серьезные (про сопливых я просто умалчиваю) люди не могут удержаться от совершенно некрасивых заявлений вроде того, что, мол, Шевчук написал всего лишь одну песню («Я получил эту роль»), а потом всю жизнь за счет нее и живет. Точно так же с необычайной легкостью плюют в сторону БГ, Макаревича, Кинчева, Бутусова. Однако оценивают подобные «истинные» любители рок-музыки не творчество, а всякую внешнюю мишуру, «корневитость» или «нашесть». И разве не понятно, что унижая кого-то по сравнению с Яной, они не возвышают ее, а унижают точно так же (даже сильнее)?

В целом первая часть книги («Публикации») мне показалась несколько затянутой. Уж слишком одинаково писали о ней. Приснопамятная статья в «Комсомольской правде» мне показалась гораздо интереснее и важнее, чем львиная доля эпитафий, похожих друг на друга как солдаты при рытье канавы. Вот такое первое впечатление от книги появляется во время ее прочтения. И основная причина этого – странный порядок: сначала публикации, а потом – воспоминания. Я не спец в вопросах написания подобных книг, но мне кажется, что публикации (во всяком случае, посмертные) лучше было бы поставить после воспоминаний. Воспоминания – это о Янке, публикации же, в основном, – вокруг Янки (большей частью они проходят под маркой «обо мне , как я любил Янку»). Понравились немногочисленные аналитические статьи. На особом, пожалуй, месте стоит оригинальное исследование «Цветопись». Чушь, конечно, но интересная.

Широко анализировалось и использование в песнях Янки открытое «а». И какой только теоретический базис не подводился, а мне кажется, что все значительно проще. Это всего лишь одна из версий, но странно, что она никем не рассматривалась. А почему бы ей не использовать распев гласной только по причине отсутствия сольной партии какого-нибудь лидирующего инструмента (клавиши, гитара, скрипка – неважно, хоть флейта), играющего эту партию? Конечно, это не так возвышенно, но стоит ли выдумывать лишний миф? Мне кажется, что пририсовывать рога иконе не намного хуже, чем старательно малевать нимб обычному человеку. Всего лишь человеку...

Вторая яркая линия – заявление Николая Кунцевича об ответственности Летова. Однозначного мнения на этот счет у меня не было. До тех пор, пока я не прочитал защитную речь Глазатова. Это ведь надо так суметь в защиту выступить! После его открытого письма я для себя вынес окончательный вердикт Летову: «Виновен!». И дальше. То, что я сейчас напишу, может показаться крамольным, шокирующим, а то и вовсе святотатством. Существуют две основные и одна побочная версии гибели Янки. Первая – самоубийство, вторая – убийство какой-то урлой (побочная линия – спецслужбами). Хочу предложить развитие темы убийства. Попробуйте найти в книге хоть что-нибудь, что опровергло бы мою версию. А версия такова: Яну убил Летов. Не в смысле какой-то там ответственности, а в самом прямом, физическом.

Раздел дискографии радует своей дотошной пунктуальностью. Никакой путаницы, все предельно четко и ясно.

Добавим ко всему прочему еще несколько стихотворений, которые до этого нигде не печатались. Письмо Яны своей подруге. Учитывая огромное количество фотографий, к образу Янки может что-то еще добавить только видео.

В общем, книга (да нет, исследовательский труд!) удалась на славу. Однако, тем, кто не знаком с ее творчеством, я посоветовал бы начинать книгу с воспоминаний (т.е. со второго раздела).

Огромное спасибо Вам, Екатерина Сергеевна! Вы подарили мне новую Яну. Преклоняю колени.

Рано утром, выйдя из ванны, Сергей Иванович сразу направился к компьютеру, шаркая своими тапочками и вытирая лицо. Ему срочно нужно было отправить руководству отчет, над которым он трудился весь предыдущий вечер. Отчет он отправил, Но каково было его удивление, когда во «входящих» он обнаружил странное письмо.

«Сергей, ваш рассказ - изумительная вещь. Спасибо за ваше творчество. С уважением.»

Мой рассказ?! – Воскликнул Сергей и услышал запах гари – подгорала его яишница.
- Как я мог написать рассказ, если всю дорогу только отчеты и умею писать… - Искренне недоумевал мужчина, собираясь на работу. Сказал с досадой: - Я же не писатель, а простой менеджер.
«Низшего звена», - добавил внутренний голос.
- Низшего звена, - неохотно подтвердил Сегрей.
Одевая носки, брюки и рубашку, он заинтриговано глядел на компьютер:
- Когда я успел? Не терпится почитать! – Но как только потянулся щелкнуть ссылку на своё произведение, увидел часики в правом нижнем углу. Они показывали, что если он не выйдет сию же секунду, опоздает на работу.
«Штраф за опоздание», - предупредил внутренний голос, и Сергей, тихо матерясь, выключил компьютер.

По дороге на работу он начал осознавать, что действительно написал рассказ, только напрочь не помнит об этом. Это ведь очень интересно – почитать себя со стороны. «О чем же я писал?» - Спрашивал себя Сергей Иванович и улыбался. Он чувствовал себя так, будто в его жизни свершилось волшебство. Весь рабочий день искал в своей памяти следы, зацепки какого-то сюжета, - ничего не нашлось. Это еще больше его интриговало.

А когда возвращался с работы, попал под ливень, промок до нитки, промерз. В квартире снял мокрую одежду и, вопреки своим планам, пошел в ванну, а не читать свой шедевр. Горячая вода расслабила нашего героя, и он задремал.

Фух, наконец-то! – Обрадовался контролер в его голове. – Я думал, он никогда не угомонится. Ни одной мысли…Что у нас тут. - Контролер огляделся. Шкафчики, тумбочки, столики. Он достал пачку стикеров и ручку из кармана.
- Это для твоего внутреннего голоса, - прокряхтел контролер, расклеивая стикеры на самых видных местах «головы» Сергея Ивановича. – Это штрафы, чтоб не забывал. Всякие бывают штрафы, уточнять не буду, - прилепил бумажку с крупным словом «Штрафы». Штук десять развесил со словом «Работа», вытянул из тумбочки стопку бланков под отчеты и торжественно выложил на письменный стол. – Вот. Пусть занимается парень. А это что?! – Контролер заметил маленький сияющий листочек на столе, - Ну-ка!Почитаем!
Вдруг прям на контролера подул ветер. Контролер упал на пол, накрыл голову руками и затаил дыхание, он прекрасно знал, что это значит: мысль. Ему нельзя было, чтоб мысль его заметила. Ветер подхватил листочек и носился с ним туда-сюда, и подглядывающему контролеру даже показалось, что ветер качает листочек как маленького ребенка. Позже ветер успокоился, оставив листик на столе, где и подхватил.
- Снова заснул. – Иронично прокомментировал Контролер. - Так что же это за писулька такая?
- «…Спасибо за ваше творчество. С ув..ем…», - Прочитав, Контролер даже прикрыл рот от удивления. – Вот жук! Успел написать. Ну сейчас я тебе! – Крикнул и порвал письмо на мелкие кусочки. От злости толкнул стол и вышел вон. На время.

А Сергей Иванович проснулся, неторопливо вышел из ванны, вспомнив, что весь вечер нужно писать отчет назавтра, только чувствовал, что злится на кого-то, а на кого, не знал.
-Наверно, на себя злюсь – столько времени в ванне проспать! Кто ж отчет-то писать будет…

Текст работы размещён без изображений и формул.
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF

Здравствуйте, Алексей Максимович!

Для нас Вы не просто один из известных русских писателей, Ваша жизнь - часть истории Нижнего Новгорода. Мы с особой теплотой изучаем биографию, творчество, памятные места.

Знакомство с творчеством началось давно, а летом этого года я прочитала повесть «Детство». Из произведения узнала, что основана она на реальных фактах биографии. Главный герой повести - Алеша Пешков. События передаются очень подробно. Думаю это важно, ведь каждый эпизод в жизни героя оказывает влияние на формирование характера. Детство стало настоящей школой жизни.

Читая повесть, я задумалась,почему Вы так подробно рассказываете о всех страданиях маленького человека?Наверное,чтобы,став взрослым, он сочувствовал и помогал людям,попавшим в беду.

Особенно заполнился образ бабушки. Акулина Ивановна Каширина -это луч света: ласковая, добрая, мудрая, готовая прийти на помощь, поддержать. Очень проникновенно Вы говорите о глазах бабушки, которые как бы «светились изнутри… неугасимым, веселым и теплым светом». А когда она улыбалась, этот свет становился невыразимо приятным. Подчёркиваете, что именно она оказала огромное влияние на формирование характера Алеши, его восприятие окружающего мира, отношение к людям. И он вырос честным, добрым, милосердным, жизнелюбивым и стойким к трудностям. Мне очень понятны, Алексей Максимович, слова благодарности уже взрослого человека, зрелого писателя, своей бабушке, Акулине Ивановне: «До нее как будто спал я, спрятанный в темноте, но явилась она, разбудила, вывела на свет, связала все вокруг меня в непрерывную нить, сплела все в разноцветное кружево и сразу стала на всю жизнь другом, самым близким сердцу моему, самым понятным и дорогим человеком, - это ее бескорыстная любовь к миру обогатила меня, насытив крепкой силой для трудной жизни».

Дорогой Алексей Максимович! Я знаю, что Вы очень любили г. Нижний Новгород и нижегородцев и не раз писали: «Люблю нижегородцев, - хороший народ!», «Я рад, что живу здесь». Прошло много времени, изменился родной город. Нижегородцы берегут и охраняют всё ,что связано с Вашим именем. Сохранились почти все дома, где жили в разное время. Представляете, в городе остался тот дом № 33 на улице Ковалихинской, где жило семейство деда Каширина и где родились Вы в деревянном флигеле.

Конечно же, самым интересным для меня является дом-музей «Домик Каширина». Он как живая иллюстрация к повести «Детство». Музей был открыт в 1938 году. Инициатор и автор создания - Федор Павлович Хитровский, великолепный знаток быта старого Нижнего Новгорода, краевед, журналист, работавший в былые годы вместе с Вами в газете «Нижегородский листок». Он и стал первым директором музея.

Я с родителями и классом не раз ходила на экскурсию в дом Вашего детства.Там воспроизведена подлинная обстановка. Сразу попадаешь в кухню, здесь стоит большой обеденный стол, накрытый скатертью, вдоль стены - большая белая печь, иконы в углу. Сразу представляешь картину вечернего чаепития большой семьи. Напротив - деревянная скамья, на которой дед Василий частенько порол своих внуков, а около печи под рукомойником я заметила розги. Кажется,что сейчас покажется дед и скажет: «Ну что, кто следующий?»

Запомнилась комната бабушки. Она самая маленькая и уютная в доме. Вдоль стены - широкая кровать с пуховой периной, сверху - гора подушек в белых наволочках. За кроватью, в углу - большой деревянный сундук. Думаю, что именно здесь не раз спасался мальчик от многих жестоких обид и истязаний,часами, как зачарованный, слушал чудесные сказки и рассказы.

Через сени можно выйти во двор, где находятся хозяйственные постройки: красильня, амбар и каретник. И до сих пор сохранился тот знаменитый крест, который придавил Ваню Цыганка.

Этот неказистый старинный домик является неотъемлемой частью современного Нижнего Новгорода. Тысячи нижегородцев и гостей города его посещают. Осознание того, что именно здесь жил великий писатель, делает это место особенно интересным для всех.

Алексей Максимович, Вы даже не представляете,как изменилась окраина города,где располагались болота и овраги, квакали лягушки, пахло тиной и камышом.

Сейчас здесь красивейшая площадь, одна из достопримечательностей Нижнего Новгорода, она носит Ваше имя. Сегодня ни один турист не обойдет стороной эту величественную площадь.

К историческому проекту приложил руку русский архитектор ХIХ века, Георг Иванович Кизеветтер. Овраги засыпали, болота осушили,и в 1842 году были определены границы застройки. Площадь по-разному называлась, а в 1950 году она получила современное название - площадь имени Максима Горького. Её украшением является сквер, в котором было посажено более пятидесяти видов деревьев, привезенных из тех мест, где когда-либо Вы побывали. Там же установлен памятник. Он высотой 14 метров,смотрится основательно, очень хорошо виден со всех сторон. Вы изображены на нём молодым, в период жизни в родном городе, когда создавалась знаменитая «Песня о Буревестнике», стоите, распрямившись, заложив руки за спину. Плащ, наброшенный на плечи, как будто шевелит ветер, взгляд устремлён вперед! Мне кажется, Вы размышляете о будущем России, о её молодом поколении. Когда находишься рядом с памятником, невольно вспоминаются строки из «Песни о Буревестнике»: «Между тучами и морем гордо реет Буревестник» и «…в смелом крике птицы - жажда бури, сила гнева, пламя страсти и уверенность в победе…».

По дизайн-проекту благоустройства на 2018-2022годы, разработанному архитектурной мастерской Сергея Туманина, площадь Горького вскоре неузнаваемо изменится - расцветет и будет использоваться для проведения развлекательных мероприятий и спокойного отдыха нижегородцев. Площадь будет вымощена гранитом, будут посажены дополнительные аллеи, заменено освещение, установлены множество фонарей, скамеек, стенды с информацией о выдающихся нижегородцах. Изюминкой сквера станет большой красивый фонтан, как на Нижегородской ярмарке. У центрального входа останется архитектурная композиция «Я люблю Нижний Новгород», которая есть уже сегодня. Представляю, как будет интересно и красиво здесь!

Как бы мне хотелось, Алексей Максимович, чтобы случилось чудо, и Вы бы смогли увидеть родной Нижний Новгород. Думаю, что всё понравилось.

До свидания! С уважением ученица Графова Анастасия. 2017