Иногда я думаю. Зима: аллегория и реальность Брейгель зима катание на коньках
Кандидат искусствоведения Максим Костыря (Санкт-Петербург).
Питер Брейгель Старший. «Охотники на снегу». 1565. Вена. Музей истории искусства.
Братья Лимбург. «Месяц Февраль». 1413-1416. Шантийи. Музей Конде.
Джузеппе Арчимбольдо. «Зима». 1573. Париж. Лувр.
Питер Брейгель Старший. «Зимний пейзаж с конькобежцами и ловушкой для птиц». 1565. Брюссель. Королевский музей изящных искусств.
Хендрик Аверкамп. «Катание на коньках». 1620-е. Москва. ГМИИ.
Харменс ван Рейн Рембрандт. «Зимний пейзаж». 1646. Кассель. Картинная галерея старых мастеров.
Якоб ван Рейсдал. «Зимний пейзаж». 1670. Амстердам. Рейксмузеум.
Этьен-Морис Фальконе. «Зима». 1763-1771. Санкт-Петербург, Государственный Эрмитаж.
Античная цивилизация, по существу, не знала зимы в её северном, привычном для русского человека, варианте. Средиземноморская зима - дитя мягкого морского климата. Из-за того что море охлаждается медленнее, чем суша, и ветры, дующие с моря, прогревают землю, зимы на юге Европы сравнительно тёплые. Они изобилуют дождями, но снега немного, если он вообще выпадает.
Суровые северные зимы с морозами и снегом связывались в сознании грека или римлянина исключительно с миром варваров. Цивилизованный житель античного государства считал необразованного грубого варвара более близким к животному, нежели к человеку. По мысли грека, эти лишённые разума и достойные лишь жалости люди были обделены вниманием богов, и тяжёлые природные условия в данном контексте воспринимались как ещё одно божественное наказание. В то же время особенности северной природы были чем-то похожи на чудо. «Отец» истории Геродот, в V веке до н.э. посетивший Северное Причерноморье, где жили варвары скифы, оставил следующее описание местного климата: «В области, лежащей ещё дальше к северу от земли скифов, как передают, нельзя ничего видеть и туда невозможно проникнуть из-за летающих перьев». Далее он поясняет свою мысль: в тех местах «зима столь сурова, что восемь месяцев там стоит невыносимая стужа»; при этом идут «постоянные снегопады… всякий, кто видел подобные хлопья снега, поймёт меня; ведь снежные хлопья похожи на перья, и из-за столь суровой зимы северные области этой части света необитаемы».
Великий римский поэт Овидий, в 8 году н. э. сосланный в скифский город Томы (теперь - румынская Констанца), в своих «Скорбных элегиях» сетует на несчастья «злобной зимы»:
Но лишь унылой зимы
голова заскорузлая встанет,
Землю едва убелит
мрамором зимним мороз,
Освободится Борей.
И снег соберётся под Арктом -
Время ненастья и бурь
тягостно землю гнетёт.
(Перевод С. Шервинского.)
Поражённый непривычным климатом, Овидий вряд ли мог подумать, что через несколько веков «незыблемая» Римская империя падёт под натиском народов, считающих снег и холод естественной частью своей жизни.
Именно в искусстве северных стран Европы тема зимы получила широкое распространение. В средневековой художественной культуре изображения зимы чаще входили в циклы не времён года, а месяцев. Каждому месяцу соответствовал свой набор трудов и развлечений. Что касается зимних месяцев, то наиболее характерными для них занятиями были охота, заготовка дров, убой свиней, к развлечениям же относились катание на коньках и игра в снежки.
Родоначальником зимних сцен севера стала миниатюра «Месяц Февраль» из «Великолепного часослова герцога Беррийского» (Шантийи, Музей Конде). Братьев Лимбург, иллюстрировавших этот манускрипт в 1413-1416 годах, можно отнести к тем мастерам, которые открыли новую эпоху в понимании природы и места в ней человека. Человеческая жизнь была впервые воспринята в её неразрывном единстве с окружающим миром, который отныне становится подлинным Домом для личности, взамен средневекового Царства Небесного.
Каким-то сказочным покоем веет от этой сцены. Мир, занесённый снегом, кажется недвижимым, отдыхающим от трудов ушедшего года. Активная деятельность в скованном стужей пространстве была бы посягательством на царящие в нём тишину, холод, хрупкость. Не лучше ли посидеть дома и, изящно (или не очень) приподняв платье, придвинуть ноги к жаркому огню? И всё-таки зима, делая существование человека достаточно тяжёлым, вознаграждает его за это красотой ландшафта. Можно удивляться, как органично соединены в картине «Месяц Февраль» характерность метко схваченной детали с величавым спокойствием общей композиции. Цепочки следов на снежной глади, сгрудившиеся в загоне овцы, облачко пара, вырывающееся изо рта продрогшего человека, - всё это трогает едва ли не больше, чем покатые спины холмов на фоне свинцового неба и заколдованный лес с хрупкими, как сон, деревьями. Без сомнения, искусство ещё не знало более живого, внимательного и любовного взгляда на природу. Остаётся добавить, что в верхней части миниатюры изображены колесница Солнца и знаки зодиака этого месяца - Водолей и Рыбы.
В средневековом и ренессансном искусстве неизменной популярностью пользовался ещё один способ отражения действительности - иносказание. Времена года (как и части суток) входили в самый распространённый круг аллегорических понятий. Для создания художественного образа, в наибольшей степени соответствующего «первоначалу», от художника требовались немалое мастерство и богатая фантазия. Один из самых оригинальных живописцев подобного направления - Джузеппе Арчимбольдо (1527-1593). Свои аллегорические фигуры он составлял из множества самых различных предметов, которые тем или иным образом были связаны с темой картины. Так, входящая в серию «Времена года» «Зима» (1573, Париж, Лувр) представлена в виде старика, голова и шея которого образованы сухим, искорёженным стволом дерева, волосы - переплетёнными ветвями, а рот - древесным грибом. Созданный художником образ мог бы вызвать отвращение, если бы не смягчающие его детали: зелёный плющ, ярко-жёлтые зимние плоды - лимон и апельсин, а также гирлянда из цветов и листьев, выступающая внутренней рамой композиции. Эти предметы вносят колористическое разнообразие, и зима с ними предстаёт не столь суровой и страшной.
«Составной» метод Арчимбольдо служил наглядным выражением распространённых в то время идей о связи микрокосма и макрокосма, малого и большого, части и целого. Натурфилософия Возрождения учила, что человек и предметы вокруг него, от песчинок до звёзд, влияют друг на друга, стало быть, всё в природе взаимосвязано. Единство мироздания подчёркивалось также соотношением времён года и четырёх «первых» элементов - Огня, Земли, Воздуха и Воды. Арчимбольдо, написавший также серию «Элементы», композиционно и идейно объединил два цикла в целостную картину мира. Изображения разбивались на пары, в которых профили были повёрнуты друг к другу. Воздух вступал в диалог с Весной, Огонь - с Летом, Земля - с Осенью, а Вода - с Зимой, ибо, по определению Агриппы Неттесгеймского, «вода холодна и влажна». Вполне вероятно, что в произведениях мастера нашли отражение и два других натурфилософских учения о четырёх возрастах человеческой жизни и четырёх темпераментах, где зима соответствовала старости и флегматическому складу характера. Таким образом, творчество Арчимбольдо перерастает рамки кунштюка для избранных и получает соответствующее духу Возрождения «вселенское» звучание.
Огромное влияние на развитие европейского пейзажа в целом и зимнего в частности оказало творчество великого нидерландского живописца Питера Брейгеля Старшего (около 1525/30 - 1569). Брейгель создал сразу несколько зимних пейзажей (чего не делал до него ни один художник). Все они делятся на два направления, которые можно было бы назвать «грандиозным» и «камерным». К первому направлению принадлежит знаменитая картина «Охотники на снегу» (1565, Вена, Музей истории искусства), входящая в цикл «Месяцы». Средневековая традиция стала для живописца лишь точкой отсчёта для создания произведений, новаторских как по изобразительным средствам, так и по внутреннему содержанию. Если в ранних календарных сценах ведущее место занимали сезонные работы, то Брейгель своим главным мотивом сделал превращения самого пейзажа. Объединив альпийские пейзажи и родные фламандские виды в грандиозную «мировую панораму» и полностью подчинив деятельность человека бытию природы, художник представил образ величественной Природы-Матери, всеобъемлющей и всепоглощающей. В этих космических по настроению ландшафтах сочетаются идеал и тщательное исследование реальности, возвышенная философская концепция и яркие бытовые детали, манящие неизвестные дали и обжитые уютные уголки. Мироздание, по мысли Брейгеля, едино в своих самых разных проявлениях.
Главная идея цикла - гармония человека и природы, сиюминутного и вечного - исключительно ярко воплощена в «Охотниках на снегу». Целостность образа достигается всеми возможными средствами. Избранное художником сочетание ближнего и дальнего вида в целом традиционно для нидерландского искусства. Зрителю предлагается восприятие не просто ландшафта, но части огромной вселенной, «продолжающейся» за пределами картины. Однако в картине Брейгеля появляется такой мощный импульс движения в глубину, что связь человека и мира приобретает иное качество: из созерцательной она превращается в действенную. Эта тенденция усилена гениальной «метаморфозой». Общеизвестное наблюдение, что зритель «входит» в картину вместе с охотниками, следует продолжить: вертикали деревьев связывают охотников с птицами. Линия птиц и вектор движения людей устремлены к одной точке - дальней церкви у подножия скалистых гор. Образно выражаясь, мы начинаем путь человеком, а продолжаем птицей, видим сначала человеческими, а затем птичьими глазами. Особо усиливает эффект контраст состояний: медленно ступая по глубокому снегу вместе с усталыми охотниками, мы затем словно воспаряем на высоту птичьего полёта. Вечное чудо картины Брейгеля - преодолённая «сила тяжести», свобода, сопровождающая и одухотворяющая тяжкую юдоль человеческой жизни.
Но кроме единства общей картины природы Брейгель убедительно передаёт многочисленные оттенки неповторимого, присущего только зиме состояния. Доминирование белого и серо-зелёного тонов играет ведущую роль в создании образа мира, скованного морозом. Ощущение холода подчёркнуто контрастным соотношением чёрных стволов деревьев с плоскостями белого снега. Роль такого акцента играет и чёрная птица на фоне заснеженных гор, в полёте, словно ножом, рассекающая воздух. Но стужа не может властвовать безраздельно. Жёлтые и рыжевато-охристые оттенки в цвете огня, домов, одежды людей и шерсти собак повествуют о том, что человеческая деятельность вносит в этот ледяной мир частицу своего тепла.
К «камерным» зимним пейзажам Брейгеля относится «Зимний пейзаж с конькобежцами и ловушкой для птиц» (1565, Брюссель, Королевский музей изящных искусств). Композиция этого произведения вновь соединяет близкий вид деревни с теряющимися в туманной дымке далями, но картина более «уютна», чем венское полотно, пространство в ней разворачивается более спокойно, в цветовой гамме сильнее ощущается тональное начало. Зимний пейзаж из Брюсселя интересен ещё одним аспектом: в правой части картины - царстве пернатых - изображена ловушка для птиц, слева же представлены конькобежцы на замёрзшей реке, во льду которой видна прорубь. Дидактический подтекст весьма прозрачен: как неосторожные птицы могут быть пойманы в силки, так и беспечные, потерявшие бдительность люди рискуют провалиться под лёд. Картина была исключительно популярна в XVI-XVII веках: известно более ста сделанных с неё копий. Две такие копии работы сына художника Питера Брейгеля Младшего находятся в собраниях Государственного Эрмитажа (далее - ГЭ) и Государственного Музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина (далее - ГМИИ).
Высшего в западноевропейской живописи расцвета зимний пейзаж достигает в творчестве голландских мастеров XVII века. В Голландии, где жанры делились на множество поджанров, пейзажная живопись не стала исключением. Она подразделялась на марину, панорамные, лесные, городские виды, сцены при лунном свете и т.д. Изображения зимы в этом ряду занимали весьма почётное место, ибо не только являлись одной из первых разновидностей пейзажа, утвердившихся в голландском искусстве, но и стали своеобразной визитной карточкой Голландии. К тому же они больше не рассматривались лишь как часть «Времён года» или «Месяцев», а превратились в совершенно самостоятельные произведения искусства.
Известнейшим мастером, с начала XVII века специализировавшимся в поджанре «развлечения на льду», был Хендрик Аверкамп (1583-1634). Он всю жизнь писал зимние пейзажи, «населённые» множеством людей. Почти всегда это вид замёрзшей реки или канала, где собраны представители всех возрастов, профессий и сословий. В Северной Голландии катание на коньках было не просто видом спорта, но частью жизненного уклада, одним из непременных атрибутов зимней жизни. «В это время года дела обычно шли медленнее, и у каждого оставалось больше свободного времени. В те дни и недели, когда озёра и каналы стояли скованные льдом, никто не расставался с коньками. Молодёжь и старики, мужчины и женщины, проповедники, бургомистры, принцы - буквально все жили на льду. <…> Скользя на деревянных коньках с металлическим лезвием, загнутым у носа, в два раза длиннее ступни, люди катались либо в одиночку, заложив руки за спину, чуть наклонившись вперёд, либо парами, сцепив крендельком руки <…> В креслах на полозьях везли малышей и стариков. Мальчишки скользили в санках, отталкиваясь палками <…> У края катка трактирщики разбивали палатки и зажигали огни. Здесь можно было пропустить стаканчик, погреть руки на огне и вновь вернуться на лёд» (Поль Зюмтор).
На льду жизнь буквально кипела. Ловля рыбы и игра в kolf (клюшка) - прообраз современного хоккея, торговля всевозможными товарами и поездки по делам, чинные прогулки и любовный флирт - всё сливалось в яркое, полное динамики зрелище. Это настроение бодрости и веселья отражено в четверостишии «Декабрь» великого голландского поэта Якоба Катса:
Теперь - черёд коньков
и радостного смеха:
Ни муха, ни комар сегодня не помеха!
И стоит ли желать себе иной судьбы:
Зимой - дворяне мы,
а летом - мы рабы.
(Перевод Е. Витковского.)
В своём раннем творчестве Аверкамп следовал фламандской схеме зимнего пейзажа, известной ему как по живописным произведениям, так и по гравюрам. По поздним же картинам художника («Катание на коньках», 1620-е, Москва, ГМИИ) можно проследить, как брейгелевская традиция обогащается чертами национального голландского мироощущения. Фламандское влияние сказывается в выборе высокого горизонта и некоторой пестроте колорита. В то же время огромную роль играет передача световоздушной перспективы, того особого состояния атмосферы, когда «воздух лишён всякой прозрачности; род непроницаемого покрывала, протянутого между небом и землёй, гасит всякий луч…» (В. Торе-Бюрже).
В начале 1640-х годов голландская пейзажная живопись вступает в фазу своего расцвета. В «Зимнем пейзаже» Рембрандта (1646, Кассель, Картинная галерея старых мастеров) солнце сияет в полную силу. Это произведение уникально как в творчестве великого художника, так и в голландском пейзаже XVII века в целом. Во-первых, излюбленными темами живописных ландшафтов Рембрандта Харменс ван Рейна (1606-1669) были фантастические виды с драматическими контрастами света и тени. Кассельская же картина как по своему сюжету, так и по характеру исполнения наиболее близка к пейзажным зарисовкам мастера, сделанным им во время прогулок в окрестностях Амстердама. Во-вторых, голландские живописцы писали свои пейзажи в мастерской, а произведение Рембрандта, как полагают исследователи, было сделано с натуры, то есть на пленэре. Если допустить, что это предположение верно, то Рембрандт может быть отнесён к прямым предшественникам импрессионистов, которые считали работу на открытом воздухе важнейшей составляющей художественного метода.
«Зимний пейзаж» - это невероятный, почти ошеломляющий сплав искренности, свободы и силы, присущий только гению. Близкая точка зрения, кажется, переносит зрителя «внутрь» самой картины, где в умиротворяющем спокойствии ясного зимнего дня вершат свои дела обитатели деревни. Ему передаётся их неспешность, он чувствует свежесть морозного воздуха, радуется ярким лучам солнца. Его восхищают бездонная синева неба и щемящая нежность оголённых на ветру деревьев. Глубина пространства и насыщенность его светом достигаются Рембрандтом путём искусного сопоставления светлых и тёмных областей, сочетанием плотных и прозрачных слоёв живописи. Едва ли можно сомневаться в том, что кассельская картина - самый просветлённый и радостный образ зимы в голландском искусстве.
Прямо противоположным настроением проникнуто большинство зимних пейзажей Якоба ван Рейсдала (1628/29-1682), в которых господствует ощущение застылости и гнетущей тишины. В сознании живописца зима, несомненно, связывалась с философской идеей умирания природы и одиночества человека. Тема зимы как «мёртвого» сезона была не нова для культуры Голландии: в стихотворении Якоба Катса «Зима жизни» это время года прямо отождествляется со смертью:
Одежд лишённая, грядёт в поля зима,
И мнится нам тогда,
что это смерть сама.
(Перевод Е. Витковского.)
В «Зимнем пейзаже» Рейсдала (ок. 1670, Амстердам, Рейксмузеум) мы обнаруживаем сходное мироощущение. Деревья и строения недвижны, точно погружены в глубокий сон; кажется, столь же неподвижны и редкие человеческие фигурки на скованной стужей реке. Свет вечернего солнца, безнадёжно спорящий с наступлением огромной чёрной тучи, наполняет сцену неизбывной печалью. Скоро мрак накроет всё, и воцарится сон, похожий на смерть. В том же стихотворении Катс пишет:
Ни шевеленья нет
в безмолвии ночном, -
Так есть ли разница
меж гибелью и сном?
В следующем, XVIII столетии на зиму смотрели почти исключительно через призму аллегории. Скорее всего, сам сюжет был слишком «суров» для галантного века рококо. Скульптура «Зима» (1763-1771, Санкт-Петербург, ГЭ) была заказана знаменитому французскому скульптору Этьену-Морису Фальконе (1716-1791) фавориткой Людовика XV маркизой де Помпадур. По стечению обстоятельств статую, предназначенную для Версальского парка, мастер смог закончить только в России. Фальконе создал пленительный образ: зима у него - прелестная молодая женщина, ласковым движением укрывающая от мороза озябшие цветы. Вполне соответствующая сюжету «холодность» классицизма смягчается очарованием и тонким изяществом рококо. До создания «Медного всадника» скульптор считал «Зиму» своей лучшей вещью. Екатерина II поместила статую в Висячем саду Эрмитажа. И сейчас мы можем только догадываться, как ошеломляюще должен был выглядеть настоящий снег на прекрасных мраморных плечах.
Сегодня я предлагаю к рассмотрению, пожалуй, самому знаменитую картину Питера Брейгеля Старшего - «Охотники на снегу». Для её анализа я воспользуюсь замечательным анализом картины, который уже провела для журнала Вокруг Света Наталия Овчинникова.
До наших дней из цикла «Месяцы» («Времена года») Питера Брейгеля сохранились пять картин. Серия продолжает популярную в средневековом искусстве тему круговорота сезонов. Изначально картин в цикле Брейгеля, скорее всего, было шесть, и «Охотники на снегу» соответствуют декабрю и январю, то есть эта работа задумывалась как пятая, предпоследняя: год в Нидерландах тогда отсчитывали с Пасхи.
Друг живописца Абрахам Ортелий отмечал: «Во всех работах нашего Брейгеля таится больше, чем изображено». На картине есть далекие горы и морская гавань с лодками, река и пруд, город, замок и деревенские хижины, рощи и холмы. Со средневековой страстью к спискам Брейгель визуально перечисляет зверей, птиц, человека, а также занятия поселян и их жизненные перипетии: возвращение с охоты, игры на льду, сезонный и повседневный труд, тушение пожара…
Но все эти звери, люди и их виды деятельности уже не просто знаки календарного быта — художник XVI века вкладывает в этот гармоничный универсум новый, ренессансный смысл.
Брейгель вписал людей с их бытом в обобщенный образ прекрасного мира как важную и неотделимую его составляющую. Искусствовед Отто Бенеш считал, что так отразились в искусстве Северного Возрождения пантеистические идеи ренессансных философов: Бог не смотрит на землю с далеких небес, а пребывает в каждой частице единого вселенского механизма.
Дальний план
1. Замерзший залив
2. Горы. Нехарактерную для Нидерландов деталь ландшафта Брейгель, судя по всему, взял из альпийского пейзажа. В начале 1550-х он проходил через Альпы, зарисовывал их. Биограф Брейгеля Карел ван Мандер восхищался точностью воспроизведения: «Говорили про него, что, когда он был в Альпах, он проглотил все горы и ущелья и, приехав домой, выплюнул их обратно на свои полотна...»
3. Кто-то спешит помочь соседям потушить пожар
4. Хутор
5. Сборщик хвороста с повозкой
Среднйи план
6. Деревни. Такие дома и церкви с колокольнями характерны для любого селения ренессансных Нидерландов, и местность, с которой Брейгель писал виды, не установлена. Скорее всего, это обобщенный образ сельской округи.
7. Игра с мячом и клюшками. Предтеча хоккея с мячом бытовала в разных странах средневековой Европы как в зимнем, так и в летнем варианте. Дети на картине, вероятно, забавляются зимней голландской игрой кольв. Ее принцип был в том, чтобы, толкая клюшкой мяч из дерева или кожи, попасть им по цели
8. Коньки. Популярное развлечение в Нидерландах эпохи Ренессанса. В средневековой Европе делались в основном из костей животных. Голландцам приписывают усовершенствование коньков: в XIV веке к деревянным брускам, привязывавшимся к башмакам кожаными ремнями, стали приделывать снизу полосу металла, чтобы лучше скользили. К 1500 году она превратилась в острое металлическое лезвие — так возник прообраз современной конструкции конька.
9. Айсшток. Картины Брейгеля на зимнюю тему считаются первыми известными изображениями этой похожей на керлинг игры. Она до сих пор популярна в Австрии и Германии. Дети рядом играют в волчок, который у нас более известен как кубарь
10. Женщина несет хворост
11. Мужчина ломает хворост, а женщина тянет подругу на санках
12. Ловушка для птиц
13. Сорока. Её, кстати, часто принимают за орла. В европейской традиции эта птица считается болтливой и вороватой. Завещая жене свою последнюю картину «Сорока на виселице», Брейгель неслучайно намекал на неких «сплетников» (возможно, доносчиков), которые ему некогда навредили. Но в «Охотниках...», лишенных сатирического подтекста, сорока, как и вороны на дереве, скорее всего, просто виды птиц, зимующих в Нидерландах.
14. Вывеска. Гостиница называется Dit is inden Hert («У оленя»). На вывеске нарисовано это животное и святой, стоящий перед ним на коленях, вероятно, великомученик Евстафий Плакида или святой Губерт, покровители охотников. По преданию, Евстафий был римским военачальником. Однажды на охоте он преследовал оленя, но вдруг увидел между рогами животного сияющий крест с распятием. Охотник пал на колени и обратился в христианскую веру. То же видение посетило и Губерта. Он, будучи епископом, охотился в Страстную пятницу: видение вразумило грешника, и он, раскаявшись в легкомыслии, с того дня стал образцовым христианином.
Передний план
15. Костер. Крестьяне разожгли его, чтобы коптить на огне свиную тушу. Это занятие в иллюстрациях часословов традиционно соответствовало декабрю. В ноябре свиней откармливают, а в декабре режут и заготавливают мясо.
16. Замерзшие собаки
17. Сами охотники
18. Охотничий инвентарь - силки и капканы
19. Лиса. С собаками и пиками могли охотиться не только на мелкую дичь, но и на оленя, кабана или медведя, однако в этот раз у ловцов скудная добыча. Охоту в средневековом изобразительном искусстве нередко связывали с декабрем и январем
Совершенно психоделический и наиподробнейший разбор этого произведения на 200 страницах можно почитать или скачать
В венском Художественно-историческом музее собрана великолепная коллекция работ семьи художников Брейгелей. Не только картины Питера Брейгеля (Bruegel) Старшего (Мужицкого), но и его сыновей - Питер Брейгеля (Brueghel) Младшего (Адского) и его брата Яна Брейгеля (Brueghel) Старшего (Бархатного, Цветочного, Райского) представлены в экспозиции этого великолепного музея.
Многие исследователи творчества Питер Брейгеля (Bruegel) Старшего (Мужицкого) полагают, что зимняя тема в живопись внесена именно им, но почему раньше художники не рисовали зимние пейзажи, не объясняют. Можно предположить, что великий нидерландский художник не мог не отразить в своем творчестве нетипичного для Европы похолодания, обусловленного малым ледниковым периодом, датируемым XIV-XIX веками. Однако, как считают ученые, именно зимы середины XVI века оказались гораздо более теплыми по сравнению с предыдущими и последующими веками, но в том, что они были снежными ничего необычного для тогдашней Европы не было.
С другой стороны, Брейгель, как и другие художники его времени, не писал пейзажи с натуры. Более того, таких скалистых пейзажей во Фландрии нет, поэтому можно предположить, что для своего произведения художник пользовался впечатлениями, полученными от поездки в Италию и Швейцарию в 1552-53 годах. Его картины представляют собой фантастические соединения разнородных элементов, скомпонованные таким образом, чтобы удобнее было максимально подробно показывать фламандскую деревенскую жизнь в ее разнообразных проявлениях. Вполне обоснованной в то же время кажется и другая гипотеза: в период испанской оккупации Фландрии Брейгель хотел показать некоторую идеальную крестьянскую мирную жизнь, то есть изобразить деревню такой, какой ему хотелось бы ее видеть.
Все зимние пейзажи, находящиеся в музее, относятся к 1565-66 годам, когда Брейгель задумал и написал серию картин месяцев или времен года, поэтому пройти мимо зимы и связанных с ней изменений в быту крестьян он просто не мог.
Картину Питера Брейгеля (Bruegel) Старшего (Мужицкого) "Охотники на снегу" очень часто используют в Европе в сюжетах рождественских открыток, а в ее России знают по фильму 1972 А. Тарковского "Солярис" и многочисленным репродукциям. Эта написанная маслом на деревянной доске небольшая картина - 117 х 162 см - признана одним из шедевров европейской пейзажной живописи.
Когда смотришь на эту картину в музее, сначала удивляешься, какая же она маленькая, и не замечаешь, как тебя затягивает внутрь.
Вместе с тремя охотниками и их поджавшими хвост собаками стоишь на пригорке, усталый и замученный неудачной охотой, трофеем которой оказалась всего лишь небольшая лиса. В чуть туманном от мороза воздухе перед тобой открывается замерзшая, бесконечная и вечная долина, в которой чередуются снег, лед и голые деревья, чью черную обнаженность лишь подчеркивают чудом уцелевшие сухие листочки на первом плане.
Рядом на костре крестьяне жарят свинью, от костра летят искры, но ощущения тепла не возникает. Через мост крестьянка несет вязанку хвороста, дети на двух прудах катаются на коньках и играют на льду. Остановившееся мельничное колесо обросло гигантскими сосульками, в перевернутом виде повторяющими рельеф высящихся вдалеке скалистых утесов.
Соединение элементов фантастических создало столь сильное ощущение подлинности, что отпали всякие сомнения относительно достоверности происходящего.
Внутри картины неизвестно, настанет ли когда-нибудь лето. Скорее всего, навряд ли.
О том, что именно хотел сказать своими картинами Брейгель, ученые и зрители будут спорить всегда, рассматривая детали картин и репродукций и задавая различные вопросы от глобальных: "Является ли возвращение охотников без добычи намеком на вечный результат человеческой жизни в старости?" до вполне прагматических: "А не в керлинг, хоккей ли или айсшток играют дети на картине художника?"
Достоверных сведений о жизни основателя династии художников Брейгелей мало, чтобы делать окончательные выводы, поэтому скорее мы можем рассматривать выдвигаемые искусствоведами гипотезы и строить более или менее обоснованные и мотивированные догадки. Но, думается, что самое важное именно то, что эти картины побуждают людей задавать вопросы до сих пор, что спустя почти пятьсот лет произведения художника и его сыновей не оставляют зрителей равнодушными. О чем в частности свидетельствует и сирена, которая постоянно включается автоматически в музее в тот момент, когда любопытный посетитель нагибается поближе к картине, чтобы рассмотреть ее мельчайшие детали: в X зале, где висят полотна Брейгелей, сирена срабатывает, мне показалось, чаще, чем в других.
Когда посетители любуются картинами венского Художественно-исторического музея (Kunsthistorisches Museum), многие из них частенько забывают внимательно посмотреть на таблички, а потом рассказывают знакомым или пишут в интернете: "В Вене неплохой Брейгель". Это - заблуждение, поскольку на самом деле в экспозиции представлены разные художники из одной талантливой нидерландской династии, и даже написание фамилии отличается в фамилии сыновей буквой h. Например, из посвященных зимней теме пейзажей только первый "Охотники на снегу" принадлежит кисти Питера Брейгеля (Bruegel) Старшего (Мужицкого), а два других - "
В 1565 году была написана серия «Картины месяцев или времён года», от которой сохранилось всего пять произведений. В позднесредневековых иллюстрированных молитвенниках для знати религиозным текстам часто предшествовал календарь, где на каждый месяц приходилось по страничке. Смена сезонов изображалась чаще всего через призму занятий, соответствующих каждому месяцу. Но у Брейгеля в смене времён года основную роль играет природа, а люди, так же как и леса, горы, вода, животные, становятся лишь частью необозримого ландшафта. Он очень любил русскую природу, любил зиму, ее краски, ему нравилось изображать снег - всегда разный, то свежий, пушистый, то подтаявший, посеревший. Поэтому существует множество картин, передающих взгляд художника на зиму. Эта картина задорного зимнего настроения, она рассказывает о радостях зимы, о белоснежной сказке, преобразившей землю, укрывшей под снегом все скучное, серое, некрасивое. Зима несет красоту пейзажа.
Картина рассказывает нам об одном из зимних дней и передает, что увидел художник с высокого ракурса. На картине происходит много действий, задействованы несколько групп людей. На первом плане мы видим охотников и их собак, которые по видимому, возвращаются с охоты к себе домой. Так же на первом плане мы видим людей, которые греются с помощью костра, что говорит нам о морозном дне. На дальнем плане мы видим людей, которые катаются на льду, можно заметить, что все люди разделяются на маленькие или большие группы, что говорит о желании автора передать сплоченность людей того времени. Очень важно изображение гор в этой картине. Они объясняют многие мифологические параллели и целую серию мифов. Гора как местопребывание богов -- один из устойчивых мифологических мотивов, например, гора, обитаемая громовержцем в индоевропейском мифе и его вариантах в отдельных традициях (Перун, Перкунас, Зевс и др.). С горой связываются существенные мифологические мотивы и события, в частности потоп.Гора -- широко известный в мире символ близости Бога. Она возвышается над повседневной равниной человечества и простирается до неба . Окутанная облакавершина будит фантазию, и прежде всего вулканы выглядят как жуткие, внушающие почтительное уважение места, ведущие в неведомый мир.
Нередко встречаются двойные горы (с двумя вершинами) или же две отдельные горы, часто противопоставленные друг другу. Иногда речь идёт об одной горе, на которой живут брат и сестра, вступающие в брак и дающие начало человеческому роду. Эта тема божественного инцеста (часто между близнецами) связывается с двумя горами или с одной горой (ср. тему, приуроченную к «спаренным» мировым деревьям).
Также на мы видим на картине птиц, которые непременный элемент различных религиозных систем, мифопоэтических традиций и ритуалов; широко представлены в символике и эмблематике. Значение птицы как символа определяется: зима картина брейгель арчимбольдо
- · наличием крыльев и способностью к полёту;
- · связь с воздушной средой;
- · свобода, лёгкостью и скоростью передвижения;
- · способность к пению и «речевому» общению.
Чаще всего птицы рассматриваются как благоприятный образ или знак. Среди массы значений можно выделить несколько основных «функций» птиц в символике.
Птицы как воплощение божества играют важную роль в мифах о создании мира: во многих из них присутствуют великая птица-демиург, космический Дух в образе птицы или птица помощник божественного творца , исполинская птица -- обычный образ Творца. Большие птицы часто идентифицируются с солярными божествами, богами грома , ветра, управителями природных стихий. Иногда птицы выступают в роли «вторичного» демиурга или как помощник человека при «втором» творении. Во многих мифах и легендах они считаются разумными союзниками и советчиками людей, культурными героями.
Самой известной «функцией» птицы является олицетворение ею человеческой души: представление сколь древнее, столь и распространённое. Представления о душе в виде птицы обнаруживаются в древних культурах Египта, Двуречья, Греции, Китая и Сибири (у эвенков, алтайцев, якутов), в Южной Америке (индейцы бороро), etc. Часто эти воззрения бывают весьма дифференцированными, например, у тлинкитов. Существенно разнятся в различных культурах представления о взаимоотношении души и птицы: последняя может представлять саму освобождённую от плоти душу, служить телом, в которое индивидуальная душа человека переходит после смерти, либо выступать её проводником в загробный мир. Нередко образ птицы-души перекликается с образом птицы как вестника свершившейся или близкой смерти.
Одновременная связь птиц с мировым Духом и душой человека делает её едва ли не идеальным символом посланника божественных сфер и проводника на пути в иные космические уровни и миры. Не случайно многие птицы, в первую очередь -- орёл, часто начинают жреческую (и шаманскую) традицию (ср. орлиные атрибуты шамана в ряде сибирских и африканских традиций: когти, перья, крылья и т. п.) .
В роли инструмент передачи божественной мудрости, да и просто полезной информации, птицы часто выступают воплощением божества предсказаний и «субстратом» самих предсказательных практик. Нередки также представления и о том, что птицы выступают в роли соглядатаев, сообщающих о делах и намерениях своих подопечных.
Художники для усиления художественно образного смысла изображают птиц;
Картины с птицами наполняются особым смыслом.По поведению птиц в природе можно глубже понять картину.
Чтобы не путать Питера Брейгеля с его сыном -- тоже живописцем, Старшего позднее окрестили Брейгелем Мужицким.
Более тридцати приблизительно из сорока пяти картин кисти Брейгеля (или приписываемых ему) посвящено изображению природы, деревни и её жителей. Безликие представители сельских низов становятся главными героями его работ: на своих рисунках он зачастую вообще скрывает лица. Никто из художников ранее не осмеливался создавать произведения на подобные темы. Но многие поздние работы свидетельствуют о растущем интересе художника к индивидуальным фигурам.
Перейдем непосредственно к картине «Охотники на снегу»: произведение поражает естественностью открывающегося зрителю пейзажа. Но какой холодный этот мир! Здесь нет теней, так как нет солнца. Снег покрыл землю и небольшие растения, а на заднем плане громоздятся гигантские обледеневшие горы. В картине господствуют два «холодных» тона: белый цвет снега и бледно-зеленый - цвет неба и льда. Все живое - люди, деревья, собаки, птицы - изображено темными цветами и это усиливает ощущение холодной неподвижности. Хотя нет: жизнь продолжается. Дети, несмотря на мороз, резвятся на льду. На переднем плане понурые фигуры усталых охотников и озябших собак. Возле дома разведен костер, на котором опаляют свиную тушу. Забой домашней скотины на фоне зимнего дня - традиционный сюжет нидерландской живописи XVI века. Брейгель смягчает его, делая как можно менее «кровавым». Жаркий огонь с летящими красными и золотыми искрами усиливает ощущение холодного зимнего дня.
Эта картина входит в серию «Месяцы», заказанную Брейгелю брюссельским банкиром Николасом Йонгелинком. Сохранилось лишь пять работ этой серии. Соотносится данная работа, скорее всего, с январем. Заснеженная панорама на заднем плане заставляет вспомнить об альпийских пейзажах, глубоко поразивших художника во время его путешествия в Италию.
Собственное мнение и оценки
Эти две картины безусловно неподражаемы и заняли свои места в истории искусства. Они абсолютно разные по стилю и написанию, и хотелось бы привести свои оценки и мнения об этих картинах.
«Зима» Джузеппе Арчимбольдо обладает огромным количеством загадок, это не та картина, по которой можно определить ее название лишь взглянув на нее: крайне тонкий посыл от автора, зимой мы все «твердеем» и стареем. Нет ничего схожего со временем года как таковым, лишь то, что происходит с человеком в данный период, причем как внешний вид его, так и внутреннее состояние. Нестандартное раскрытие с названием «Зима» лично мне очень по душе именно из-за необычного представления о зиме самого Джузеппе Арчимбольдо.
Питер Брейгель Старший и его «Охотники на снегу». Данная картина отражает привычное и естественное изображение зимы как времени года. Заснеженная земля, горы в снегу, пруды под слоем льда, деревья без листьев и тепло одетые персонажи - вот что на ней изображено. Это стандартное представление зимы, поэтому, смотря на эту картину, не ищешь какой-то скрытый смысл, по сравнению с предыдущим произведением.
Исполнение данной картины замечательное, на нее хочется смотреть и искать что-то необычное, хотя данных аспектов здесь не присутствует. Все так, как должно это быть зимой.
