История персонажа. А зори здесь тихие (повесть) Несколько интересных сочинений

Назад Вперёд

Внимание! Предварительный просмотр слайдов используется исключительно в ознакомительных целях и может не давать представления о всех возможностях презентации. Если вас заинтересовала данная работа, пожалуйста, загрузите полную версию.

Нам свои боевые
Не носить ордена.
Вам-всё это, живые,
Нам-отрада одна:
Что недаром боролись
Мы за Родину-мать.
Пусть не слышен наш
голос,-
Вы должны его знать.
А. Твардовский.

расширить знания учащихся о войне, подчеркнуть героизм девушек, отдавших жизнь за Родину;
воспитывать уважение к защитникам Родины;
развивать патриотические чувства.

Оборудование: компьютер, проектор, выставка книг, рисунков о войне, музыкальное сопровождение.

Ход урока

I. Вступительное слово учителя.

Проходят годы, и уже наступил ХХI век. Хотя мы всё дальше от того дня, величие его нельзя уменьшить. Великую победу одержал наш народ в Отечественной войне 1941–1945 годов. Нелегко досталась эта победа. Страна наша напоминала тяжело раненного, истерзанного человека: фашисты разрушили и сожгли сотни городов, десятки тысяч населённых пунктов, уничтожили миллионы людей. Гитлеровцы совершали неслыханные зверства. Трудно найти в нашей стране семью, не пострадавшую от войны: кто потерял сына, кто отца и мать, кто сестру или брата, кто друга. Победа досталась нам очень дорого. Поэтому об этом должны знать даже самые маленькие граждане нашей страны. Думать о мире, бороться за мир мы должны ежедневно, ежечасно. Мы в вечном долгу перед теми, кто пал на полях сражений, кто ушёл, “не долюбив, не докурив последней папиросы”, кто свою юность положил на алтарь Отечества. И сегодня мы поговорим о тех женщинах, девушках, которые сменили туфли на на солдатские сапоги, платья – на шинели.

Перед нами повесть Б. Васильева “А зори здесь тихие”, написанная почти сорок лет назад. Спектакли и повести были поставлены во многих театрах страны и за рубежом. Экранизация, осуществлённая режиссёром С. Ростоцким, обошла многие экраны мира. А интерес к повести не ослабевает.

Есть в этом небольшом произведении то, что не оставляет равнодушным ни взрослого, ни подростка – трагическая судьба девушек, отдавших жизнь за Родину, за победу в жестокой схватке с фашизмом, рассказ о том, какой ценой досталась нам победа. Книга эта печальная и даже трагичная, она растревожила наши души, заставила о многом думать. И мы сегодня пройдём болотистыми тропами вместе со старшиной Васковым и пятью юными зенитчицами, примем с ними неравный бой. Но сначала послушаем о писателе.

II. Рассказ ученика о Б. Васильеве.

Борис Львович Васильев родился 21 мая 1924 года в Смоленске в семье потомственного русского офицера, дворянина и настоящего интеллигента.

Прямо из школы в 17 лет в июле 1941 года Борис добровольцем ушёл на войну. Они жили тогда в Воронеже. Как любой мальчишка того времени, он бредил военной романтикой и рвался на фронт. И попал туда очень скоро. И романтика кончилась. Начались тяжелейшие будни. Он попал в окружение, выходил из него, чудом остался жив, рискуя умереть не от ран, а от голода.

В 1943 году в составе десантного подразделения участвовал в боевых действиях под Вязьмой, подорвался на мине, но…повезло, осколки не зацепили, был только контужен. А после того, как выписался из госпиталя в Костроме, направили в Москву – поступать в Военно-техническую академию бронетанковых войск. И хотя ещё почти полтора десятка лет Васильев оставался кадровым офицером, именно с этого момента началась, как он сам определяет, новая и последняя часть его жизни. “Именно на втором инженерно– танковом

факультете я встретил свою будущую жену, с которой прожил всю жизнь и которую люблю сейчас так, как не любил и во времена юности своей”,– пишет Борис Васильев в книге своих воспоминаний. У неё было необычное имя – Зоря. Может быть, отсюда и появится потом название – “А зори здесь тихие…”?

Окончил он академию после войны, работал инженером-испытателем танков.

В 50-х начал писать. Ещё не прозу-драматургию. Первым серьёзным литературным опытом стала пьеса “Офицер” (не путать со сценарием и киноповестью “Офицеры”, написанными много позже!).

По сценариям Бориса Васильева было снято 14 полнометражных фильмов, и почти все они имели зрительский успех, а некоторые стали просто очень популярными. Фильм “А зори здесь тихие” получил Государственную премию и даже был выдвинут в Америке на “Оскара” – самую престижную награду в мире кино. Именно благодаря фильму Васильев стал по – настоящему знаменит. И, наконец, феноменальный успех “Офицеров”. Эта картина стала культовой для всего советского народа.

В 1960 году Б. Васильев стал членом Союза кинематографистов. То есть на двенадцать лет раньше, чем вступил в Союз писателей СССР.

В 2003 г. ему вручили очень почётную премию Союза кинематографистов “Ника” в номинации “За честь и достоинство”.

В середине 60-х годов появилась первая повесть “Иванов катер”.

В 1969 г. – повесть “А зори здесь тихие”. В 1970 году повесть вышла в журнале “Юность”, и Б. Васильев в одночасье сделался знаменитым.

После этого появились повести:

“В списках не значился”,
“Завтра была война”,
“Встречный бой”,
“Офицеры”,
“Кажется, со мной пойдут в разведку”,
“Капля за каплей”,
“Самый последний день”,
“Аты-баты, шли солдаты”…

Литературное творчество Б. Васильева делится на три основные части.

Современная, преимущественно городская проза с весьма значительным автобиографическим элементом, повести и рассказы об увиденном, пережитом, прочувствованном. Эти книги он продолжает писать и сегодня. Недавно вышел роман “Отрицание отрицания”, начат ещё один – “Поединок”.
Масштабная эпопея, тетралогия о своих предках Алексеевых (по тексту романов они Олексины) – от начала XIX и до начала XX века: “Были и небыли”, “Картёжник и бретер, игрок и дуэлянт, “Утоли моя печали” и “Дом, который построил мой дед”.
Цикл исторических романов о Древней Руси: “Вещий Олег”, “Ольга-королева русов”, “Святослав” и “Александр Невский”.

Несколько особняком стоит прекрасный биографический роман о генерале Михаиле Дмитриевиче Скобелеве “Есть только миг”.

Со второй половины 80-х годов он начал активно выступать как публицист.

Вывод: Борис Васильев остаётся по сей день настоящим русским офицером в литературе и в жизни. Наивысшим достоинством человека является для него понятие чести.

В работе он по-военному аккуратен и точен. А ещё он верен однажды данной присяге, верен своей Родине, своему народу. Он никогда не изменял самому себе.

В 1997 году Борис Васильев был удостоен премии имени Сахарова “За гражданское мужество”.

III. Анализ произведения.

Когда говорят о Великой Отечественной войне, какие чувства и мысли рождаются у вас? Что лично для вас представляет война?
Когда и из каких источников вы узнали о войне?
Где происходит действие повести? (На разбомбленном и потому глухом разъезде в Карелии).
Как вы думаете, почему в повести так подробно рассказывается о мирной жизни девушек на 171-м разъезде? В повести автор использует приём антитезы, который помогает раскрыть “самое несочетаемое сочетание” явлений – женщина и война. Б. Васильев писал: “Женщина для меня – это воплощённая гармония жизни. А война – всегда дисгармония. И женщина на войне – это самое невероятное, несочетаемое сочетание явлений. А наши женщины шли на фронт и воевали на передовой рядом с мужчинами”.

Первая часть повести не только оттеняет трагизм событий, но всем строем, авторской интонацией, каждой деталью подчёркивает, что девушки, озорные, весёлые ведут себя не так, как положено на войне: “днём разводили бесконечные постирушки”, беззаботно прогуливались по лесу, загорали, трещали, как сороки, вместо команды – “насмешка полная”, “сапоги на тонком чулке”, “портянки намотаны, словно шарфики”. Сначала это вызывает улыбку, даже не верится, что им придётся воевать, стрелять, но рядом – смерть, гибель этих полюбившихся нам девушек. Читая начало повести, даже не предполагаешь такого конца.

Рассказ о судьбе каждой девушки до войны и о пути их на фронт.

Рассказ о “личном счёте” Риты и Жени.

На экране – фрагмент кинофильма “А зори здесь тихие…” с участием Риты Осяниной.

Ученик. Рита Осянина. Строгая, не засмеется никогда, только что поведет чуть губами, а глаза по-прежнему серьезными остаются. Вдова она. Из всех довоенных событий Рита ярче всего помнила школьный вечер: встречу с героями-пограничниками.
Риту хотели отправить в тыл, а она просилась в бой. Ее гнали, силой запихивали в теплушки, но настырная жена погибшего заместителя начальника заставы старшего лейтенанта Осянина через день снова появлялась в штабе укрепрайона. В конце концов взяли санитаркой, а через полгода послали в полковую зенитную школу. Старший лейтенант Осянин погиб на второй день войны в утренней контратаке.
Начальство ценило неулыбчивую вдову героя-пограничника: отмечало в приказах, ставило в пример и поэтому уважило личную просьбу – направить по окончании учебы на тот участок, где стояла застава, где погиб муж в яростном штыковом бою. Теперь Рита могла считать себя довольной: она добилась того, чего хотела. Даже гибель мужа отошла куда-то в самый дальний уголок памяти: у Риты была работа, а ненавидеть она научилась тихо и беспощадно.

На экране – фрагмент кинофильма “А зори здесь тихие…” с участием Жени Комельковой.

Ученик. Женя Комелькова. Высокая, светловолосая, белокожая. Чрезвычайно общительная и озорная. То в перерыве цыганочку спляшет, то вдруг роман рассказывать начнет – заслушаешься. Глаза детские: зеленые, круглые, как блюдца. Красивая…
Красивые редко счастливыми бывают. Женя осталась одна. Маму, сестру, братишку – всех из пулемета уложили. Семьи комсостава захватили и – под пулемет, а её эстонка спрятала.
Значит, и у нее личный счет имеется.

Ученик. Лиза Бричкина. Коренастая, плотная, здоровая, “лесная” красавица. Все девятнадцать лет прожила она в ощущении завтрашнего дня. Каждое утро ее обжигало нетерпеливое предчувствие ослепительного счастья, и каждый раз выматывающий кашель матери отодвигал это свидание с праздником на завтрашний день. Не убивал, не перечеркивал – отодвигал.
Жизнь была для Лизы понятием ощутимым. Она скрывалась где-то в сияющем завтра и пока обходила стороной этот затерянный в лесах кордон, но Лиза знала твердо, что жизнь эта существует, что она предназначена для нее и миновать ее невозможно, как невозможно не дождаться завтрашнего дня. А ждать Лиза умела…(Фрагмент из фильма).
Но началась война, и вместо города Лиза попала на оборонные работы. Все лето рыла окопы и противотанковые укрепления. Поздней осенью она оказалась где-то за Валдаем, прилепилась к зенитной части и поэтому оказалась на 171-м разъезде…

Ученик. Галя Четвертак. Худощавая, востроносая, косички тоненькие торчат. Галя была подкидышем, и даже фамилию ей в детском доме дали Четвертак потому, что меньше всех ростом вышла.
Галя прилежно занималась, возилась с октябрятами и даже согласилась петь в хоре, хотя всю жизнь мечтала о сольных партиях, длинных платьях и всеобщем поклонении. (Фрагмент из фильма. )
Война застала Галю на четвертом курсе библиотечного техникума, и в первый же понедельник вся их группа в полном составе явилась в военкомат.
Группу взяли на фронт, а Галю нет. Но она не сдавалась, упорно штурмовала военкомат до тех пор, пока полковник в порядке исключения не направил Галю в зенитчицы.

Ученик. Соня Гурвич. Серьезное личико, умные проницательные глаза. Незаметная и исполнительная. В Минске она жила в очень дружной и большой семье: дети, племянники, бабушка, незамужняя мамина сестра, еще какая-то дальняя родственница – все в одной квартире.
Соня после 10 класса уехала в Москву, поступила в университет. Вместо танцев она бегала в читалку и, если удавалось достать билет, ходила на галерку, во МХАТ.
Однажды она заметила, что сосед по парте совсем не случайно пропадает вместе с ней в читальном зале. Через пять дней после их единственного и незабываемого вечера в Парке культуры и отдыха друг подарил ей тоненькую книжечку стихов Блока и ушел добровольцем на фронт. Осталась ли в живых семья, Соня не знала. В зенитчицы она попала случайно; фронт сидел в глухой обороне, переводчиков хватало, а зенитчиц – нет.
Вот ее и откомандировали в зенитную часть.

Учитель. Жизнь этих девушек, не успев еще начаться, так трагически оборвалась. Смерть и юность совпали на войне.

Как же погибли девушки? Как герои. Каждая пыталась сделать все, что могла, пыталась бороться до конца.

Ученик. Лиза. “Жуткий одинокий крик долго звучал над равнодушным ржавым болотом. Взлетал к вершинам сосен, путался в молодой листве ольшаника, падал до хрипа и снова из последних сил взлетал к безоблачному небу.
Лиза долго видела это синее прекрасное небо. Хрипя, выплевывала грязь и тянулась, тянулась к нему, тянулась и верила. Над деревьями медленно всплыло солнце, лучи упали на болото, и Лиза в последний раз увидела его свет – теплый, нестерпимо яркий, как обещание завтрашнего дня. И до последнего мгновения верила, что это завтра будет и для нее…”.

Ученик. Соня. “А старшина весь заостренный был, на тот крик заостренный. Единственный, почти беззвучный крик, который уловил он вдруг, узнал и понял. Слыхал он такие крики, с которыми все отлетает, все растворяется и потому звенит. Внутри звенит, в тебе самом, и звона этого последнего ты уже никогда не забудешь. Словно замораживает он и холодит, сосет, тянет за сердце.

Соня тускло смотрела в небо полузакрытыми глазами.
– Отличница была, – сказала Осянина. – Круглая отличница – и в школе и в институте.
– Да, – покивал старшина. – Стихи читала.
А про себя подумал: не это главное.
А главное, что могла Соня детишек нарожать, а те бы – внуков и правнуков, а теперь не будет этой ниточки. Маленькой ниточки в бесконечной пряже человечества, перерезанной ножом…”.

Ученик. Галя. “Она всегда жила в воображаемом мире активнее, чем в действительном, и сейчас хотела бы забыть все, вычеркнуть из памяти, хотела – и не могла. И это рождало тупой, чугунный ужас, и она шла под гнетом этого ужаса, ничего уже не соображая.
– Коротко ударил автомат. Последний крик ее затерялся в булькающем хрипе. Замерло все на поляне. На секунду какую-то замерло, точно во сне”.

Ученик. “Налил Васков в три кружки, хлеба наломал, сала нарезал. Раздал бойцам и поднял свою кружку:
– Погибли наши товарищи смертью храбрых. Четвертак – в перестрелке, а Лиза Бричкина в болоте утопла. Но ведь за сутки здесь, в межозерье, противника кружим. Сутки! И теперь наш черед сутки выигрывать. А помощи нам не будет, и немцы идут сюда. Так что давайте помянем сестренок наших, а там и бой пора принимать. Последний, по всей видимости…
Одно знал Васков – в этом бою – не отступать. Не отдавать немцам ни клочка на этом берегу. Как ни тяжело, как ни безнадежно – держать. Держать эту позицию, а то сомнут – и все тогда. И такое чувство у него было, словно именно за его спиной вся Россия сошлась, словно именно он, Федор Евграфович Васков, был сейчас ее последним сыном и защитником. И не было во всем мире больше никого: лишь он, враг, да Россия.
Только девчат еще слушал каким-то третьим ухом: бьют еще винтовочки или нет. Бьют – значит, живы. Значит, держат свой фронт, свою Россию. Держат!”.

Фрагмент из фильма.

Ученик. Женя. “Женька не расстраивалась, она вообще никогда не расстраивалась. Она верила в себя и сейчас, уводя немцев от Осяниной, ни на мгновение не сомневалась, что все окончится благополучно.
И даже когда первая пуля ударила в бок, она просто удивилась. Ведь так глупо, так несуразно и неправдоподобно было умирать в девятнадцать лет”.

Ученик. Рита. “Рита заплакала, плакала беззвучно, без вздохов, просто по лицу текли слезы: она поняла, что Женьки больше нет.
Рита спросила у Васкова, болит ли раненая рука.
Он стиснул зубы. Закачался, баюкая руку.
– Болит?
– Здесь у меня болит. – Он ткнул в грудь. – Здесь свербит, Рита. Так свербит! Положил ведь я вас, всех пятерых положил, а за что? За десяток фрицев?
– Ну, зачем так… Все же понятно, война, – сказала Рита.
– Пока война, понятно. А потом, когда мир будет? Будет понятно, почему вам умирать приходилось? Почему я фрицев этих дальше не пустил, почему такое решение принял? Что ответить, когда спросят: что же это вы, мужики, мам наших от пуль защитить не могли? Что же это вы со смертью их оженили, а сами целенькие? Дорогу Кировскую берегли да Беломорский канал? Да там ведь тоже, поди, охрана, там ведь людишек куда больше, чем пятеро девчат да старшина с наганом…
– Не надо, – тихо сказала Рита. – Родина ведь не с каналов начинается. А мы ее защищали. Сначала ее, а уж потом канал.
Он скорее почувствовал, чем расслышал этот слабый, утонувший в ветвях выстрел”.

Фрагмент из фильма.

– Почему погибла Лиза – она же была опытнее других?
– Почему Женя не затаилась, а приняла бой?
– Права ли Рита, выстрелив себе в висок?
– Как погибли Соня и Галя, можно ли их осуждать за нелепую смерть?

Женя не затаилась, потому что хотела чем-то помочь Рите, раненной смертельно, и Васкову, который должен был довести дело до конца, понимала, что, уводя немцев в сторону, она спасает своих товарищей от смерти.
Никто не осудит Риту за выстрел в висок. Рита два раза выручает старшину. Сначала она принимает огонь на себя и получает смертельное ранение. А теперь она осознаёт своё положение и положение раненого Васкова и не желает быть ему обузой. Она понимает, как важно закончить их общее дело, задержать немцев, поэтому и стреляет в себя.

– А что вы думаете о смерти Гали Четвертак? Многие могут осудить Галю Четвертак за трусость, но представим её в военном обмундировании, с оружием в руках сначала на болоте, потом в лесу.
– Какие чувства вызывают Соня и Галя у Васкова? Обе они маленькие, “пигалицы городские”. Соня – худющая, “как весенний грач”, сапоги у неё на два номера больше, на спине – вещмешок, в руках – винтовка. Она “сильно умаялась, аж приклад по земле волочился”. Васков думает о ней жалостливо, невольно спрашивает как у ребёнка: “Тятя с маманей живы у тебя? Или сиротствуешь?” А после ответа и вздоха Сони “полоснуло Васкова по сердцу от вздоха этого. Ах, заморыш ты воробьиный, по силам ли горе на горбу у тебя?” А рядом с ней – Галка – худющая “замухрышка”, она не подходила под армейские стандарты ни ростом, ни возрастом”. Представим её, маленькую “Четвертачок”, тоже с винтовкой, с вещмешком, без сапога, “в одном чулке. В дырку большой палец торчит, синий от холода”. Отношение к ней Федота Евграфыча определила сама Галка: “Как с маленькой вы…” Ему хочется укрыть её, уберечь, он берёт её на руки, чтобы она не промочила лишний раз ноги”.

– Вспомните, как они идут через болото.

“Молчит его гвардия. Пыхтит, ойкает, задыхается. Но лезут. Упрямо лезут. Зло”. И дальше: “Гнал он девчат своих ходко…, но девахи ничего, не сдавались, раскраснелись только. Бежал, пока у самого дыхания хватало”. А потом вместе с Соней жгли костры у немцев на виду. И вот Соня погибла, погибла потому, что хотела сделать приятное Васкову, бросившись за его кисетом. Она убита ножом в грудь.

Писатель вспоминает: “Очень велик был на фронте процент интеллигентных девушек, студенток. Чаще всего – первокурсниц. Для них война была самой страшной. Где-то среди них сражалась и моя Соня Гурвич”.
“Отличница была, – сказала Осянина. –Круглая отличница – и в школе и в университете”. – “Да,– сказал старшина,– стихи читала.– А про себя подумал: не это главное. А главное, что могла нарожать Соня детишек, а те бы – внуков и правнуков. А теперь не будет этой ниточки. Маленькой ниточки в бесконечной пряже человечества, перерезанной ножом”.

Б. Васильев писал: “Действительность, с которой столкнулись женщины на войне, была много труднее, чем всё, что они могли себе придумать в самую отчаянную пору своих фантазий. Трагедия Гали Четвертак об этом”.

– Можно ли сказать, что девушки вели себя героически?
– Почему все девушки в повести погибают?

Гибель девушек подчёркивает жестокость войны. Писатель показал правду войны. На одной из читательских конференций Б. Васильев, отвечая на этот вопрос, подчеркнул: “Надо иметь в виду, что речь идёт о немецких десантниках 1942 года, об опытных, отлично вооружённых солдатах, тогда ещё не сдавшихся в плен. Чтобы их остановить, нужно было платить жизнью советских людей. А здесь против них всего один старшина и пять неопытных девчонок.

Но эти девочки прекрасно знали, за что они отдали свои жизни.

Да, сделали всё, что могли мы,
Кто мог, сколько мог и как мог.
И были мы солнцем палимы,
И шли мы по сотням дорог.
Да, каждый четвёртый убит
И лично Отечеству нужен,
И лично не будет забыт.
Б. Слуцкий.

А почести мы не просили,
Не ждали наград за дела.
Нам общая слава России
Солдатской наградой была.
Г. Поженян.

Выразительное чтение последнего разговора Федота Васкова и Риты Осяниной.

Выступление членов группы о старшине Васкове по плану:

Прошлое Васкова.
Каким мы видим его в начале повести.
Отношение к девушкам в начале повести и отношение их к нему.
Как изменилось отношение девушек к старшине.
Как автор относится к своему герою? (Юмор и ирония в начале описания и авторское “соучастие” в конце.
Как вы понимаете смысл афоризмов Васкова: “Война – это ведь не просто кто кого перестреляет. Война – это кого передумает”, “Командир, он ведь не просто военачальник, он ещё и воспитателем подчинённых быть обязан”.

Чтение отрывка из 13-ой главы (“Одно знал Васков в этом бою: не отступать”), 14-ой (“Он уже миновал соснячок”).

Истинная доброта всегда скромна, она не на виду, не для показа. Чаще она во внешней суровости. Б. Васильев вспоминает о своём старшине, когда он служил в полковой школе: “Был он с нами всегда суров, очень мы его невзлюбили. Шла война. И старшина готовил из нас солдат. Поэтому и воспитывал жестокость. И когда потом ко мне приходило молодое поколение, я невольно подражал старшине. Понял: командир должен нести ответственность за судьбы людей. И потому необходимы и порядок, и дисциплина, а неопытному взгляду видится за ними суровость.

Вот эта благородная ответственность за судьбу страны, когда “…словно именно за его спиной вся Россия сошлась, словно именно он, Федот Евграфович Васков, был её последним сыном и защитником”, пронизывает повесть от начала до конца.

Жена погибшего героя – пограничника Рита Осянина перед смертью своей говорила старшине: “Помнишь, я у разъезда на немцев наткнулась? Я тогда к маме в город бегала. Сыночек у меня там, три годика. Аликом зовут – Альбертом. Мама больна очень, долго не проживёт, а отец, а отец мой без вести пропал.

– Не тревожься, Рита, понял я всё”.

Такому человеку, как Федот Васков, много говорить не нужно. Всего лишь пять слов он сказал. Но для того чтобы выполнить это обещание, ему, тяжело раненному и почти безоружному, пришлось убить ещё двух фашистов, четверых взять в плен, довести до своих, найти сына погибшей Риты, вырастить его, сделать человеком. Пять слов – и почти вся жизнь .

Некоторым не верится, что Васков один берёт в плен четверых немцев.
Вспомним, что пережил до этого Васков, как вели себя двое фашистов в Легонтовом скиту накануне.
Могут упрекнуть старшину в том, что, зная, что силы неравны, он принимал бой.

– А как бы вы поступили, когда бы увидели вместо предполагаемых двух врагов – 16?
– Почему писатель так назвал повесть?

Автор подчёркивает противопоставление мира и тишины тем событиям, о которых рассказывает. Отметим контрастность природы и войны, тихих зорь и жестокого боя. Девочки-зенитчицы возвратили тишину зорям. Выражение о тихих зорях несколько раз встречается в повести. Автор как бы напоминает о тихих днях, которые могли бы не прерываться. Девушки погибли во имя этой тишины, тихих зорь. Уже в заглавии скрыт протест против войны.

Отметим многозначность и ёмкость заглавия. Тема зорь, рассвета, тихого утра проходит через всю повесть. Утром, на рассвете, происходят наиболее важные события. Тихие зори подчёркивают красоту и торжественность суровой северной природы, покой и тишину, когда трудно представить, что где-то рядом – кровь, смерть, война.

Вам поклон, солдаты,
За цветущий май,
За рассвет над хатой,
За родимый край.
Поклонюсь, солдаты,
Вам за тишину,
За простор крылатый,
Вольную страну.

Звучит песня на стихи Р. Гамзатова “Журавли”.
Приложение (презентация)

Литература.

Б. Л. Васильев. Повести. Дрофа. Москва – 2007.
Пособие для учителя “Уроки внеклассного чтения”. Москва “Просвещение” 1980.
Интернет-ресурсы.

Борис ВАСИЛЬЕВ. А зори здесь тихие

[отрывок]

А Галя действительно была подкидышем, и даже фамилию ей в детском доме дали: Четвертак. Потому что меньше всех ростом вышла, в четверть меньше.
Детдом размещался в бывшем монастыре; с гулких сводов сыпались жирные пепельные мокрицы. Плохо замазанные бородатые лица глядели со стен многочисленных церквей, спешно переделанных под бытовые помещения, а в братских кельях было холодно, как в погребах.
В десять лет Галя стала знаменитой, устроив скандал, которого монастырь не знал со дня основания. Отправившись ночью по своим детским делам, она подняла весь дом отчаянным визгом. Выдернутые из постелей воспитатели нашли ее на полу в полутемном коридоре, и Галя очень толково объяснила, что бородатый старик хотел утащить ее в подземелье.
Создалось «Дело о нападении», осложненное тем, что в округе не было ни одного бородача. Галю терпеливо расспрашивали приезжие следователи и доморощенные Шерлоки Холмсы, и случай от разговора к разговору обрастал все новыми подробностями. И только старый завхоз, с которым Галя очень дружила, потому что именно он придумал ей такую звучную фамилию, сумел докопаться, что все это выдумка.
Галю долго дразнили и презирали, а она взяла и сочиняла сказку. Правда, сказка была очень похожа на мальчика с пальчика, но, во-первых, вместо мальчика оказалась девочка, а во-вторых, там участвовали бородатые старики и мрачные подземелья.
Слава прошла, как только сказка всем надоела. Галя не стала сочинять новую, но по детдому поползли слухи о зарытых монахами сокровищах.
Кладоискательство с эпидемической силой охватило воспитанников, и в короткий срок монастырский двор превратился в песчаный карьер. Не успело руководство справиться с этой напастью, как из подвалов стали появляться призраки в развевающихся белых одеждах. Призраков видели многие, и малыши категорически отказались выходить по ночам со всеми вытекающими отсюда последствиями. Дело приняло размеры бедствия, и воспитатели вынуждены были объявить тайную охоту за ведьмами. И первой же ведьмой, схваченной с поличным в казенной простыне, оказалась Галя Четвертак.
После этого Галя примолкла. Прилежно занималась, возилась с октябрятами и даже согласилась петь в хоре, хотя всю жизнь мечтала о сольных партиях, длинных платьях и всеобщем поклонении. Тут ее настигла первая любовь, а так как она привыкла все окружать таинственностью, то вскоре весь дом был наводнен записками, письмами, слезами и свиданиями. Зачинщице опять дали нагоняй и постарались тут же от нее избавиться, спровадив в библиотечный техникум на повышенную стипендию.
Война застала Галю на третьем курсе, и в первый же понедельник вся их группа в полном составе явилась в военкомат. Группу взяли, а Галю нет, потому что она не подходила под армейские стандарты ни ростом, ни возрастом.
Но Галя, не сдаваясь, упорно штурмовала военкома и так беззастенчиво врала, что ошалевший от бессонницы подполковник окончательно запутался и в порядке исключения направил Галю в зенитчицы.

Затряслась Четвертак:

Нет!.. Нет, нет, нет! Нельзя так! Вредно! У меня мама - медицинский работник…

Хватит врать! - крикнула вдруг Осянина. - Хватит! Нет у тебя мамы! И не было! Подкидыш ты, и нечего тут выдумывать!..

Заплакала Галя. Горько, обиженно - словно игрушку у ребенка сломали…

Ну зачем же так, ну зачем? - укоризненно сказала Женька и обняла Четвертак. - Нам без злобы надо, а то остервенеем. Как немцы, остервенеем…

Смолчала Осянина…

А Галя действительно была подкидышем, и даже фамилию ей в детском доме дали: Четвертак. Потому что меньше всех ростом вышла, в четверть меньше.

Детдом размещался в бывшем монастыре; с гулких сводов сыпались жирные пепельные мокрицы. Плохо замазанные бородатые лица глядели со стен многочисленных церквей, спешно переделанных под бытовые помещения, а в братских кельях было холодно, как в погребах.

В десять лет Галя стала знаменитой, устроив скандал, которого монастырь не знал со дня основания. Отправившись ночью по своим детским делам, она подняла весь дом отчаянным визгом. Выдернутые из постелей воспитатели нашли ее на полу в полутемном коридоре, и Галя очень толково объяснила, что бородатый старик хотел утащить ее в подземелье.

Создалось «Дело о нападении…», осложненное тем, что в округе не было ни одного бородача. Галю терпеливо расспрашивали приезжие следователи и доморощенные Шерлоки Холмсы, и случай от разговора к разговору обрастал все новыми подробностями. И только старый завхоз, с которым Галя очень дружила, потому что именно он придумал ей такую звучную фамилию, сумел докопаться, что все это выдумка.

Галю долго дразнили и презирали, а она взяла и сочиняла сказку. Правда, сказка была очень похожа на мальчика с пальчика, но, во-первых, вместо мальчика оказалась девочка, а во-вторых, там участвовали бородатые старики и мрачные подземелья.

Слава прошла, как только сказка всем надоела. Галя не стала сочинять новую, но по детдому поползли слухи о зарытых монахами сокровищах. Кладоискательство с эпидемической силой охватило воспитанников, и в короткий срок монастырский двор превратился в песчаный карьер. Не успело руководство справиться с этой напастью, как из подвалов стали появляться призраки в развевающихся белых одеждах. Призраков видели многие, и малыши категорически отказались выходить по ночам со всеми вытекающими отсюда последствиями. Дело приняло размеры бедствия, и воспитатели вынуждены были объявить тайную охоту за ведьмами. И первой же ведьмой, схваченной с поличным в казенной простыне, оказалась Галя Четвертак.

После этого Галя примолкла. Прилежно занималась, возилась с октябрятами и даже согласилась петь в хоре, хотя всю жизнь мечтала о сольных партиях, длинных платьях и всеобщем поклонении. Тут ее настигла первая любовь, а так как она привыкла все окружать таинственностью, то вскоре весь дом был наводнен записками, письмами, слезами и свиданиями. Зачинщице опять дали нагоняй и постарались тут же от нее избавиться, спровадив в библиотечный техникум на повышенную стипендию.

Война застала Галю на третьем курсе, и в первый же понедельник вся их группа в полном составе явилась в военкомат. Группу взяли, а Галю нет, потому что она не подходила под армейские стандарты ни ростом, ни возрастом. Но Галя, не сдаваясь, упорно штурмовала военкома и так беззастенчиво врала, что ошалевший от бессонницы подполковник окончательно запутался и в порядке исключения направил Галю в зенитчицы.

Осуществленная мечта всегда лишена романтики. Реальный мир оказался суровым и жестоким и требовал не героического порыва, а неукоснительного исполнения воинских уставов. Праздничная новизна улетучилась быстро, а будни были совсем непохожи на Галины представления о фронте. Галя растерялась, скисла и тайком плакала по ночам. Но тут появилась Женька, и мир снова завертелся быстро и радостно.

А не врать Галя просто не могла. Собственно, это была не ложь, а желания, выдаваемые за действительность И появилась на свет мама - медицинский работник, в существование которой Галя почти поверила сама.

Времени потеряли много, и Васков сильно нервничал. Важно было поскорее уйти отсюда, нащупать немцев, сесть им на хвост, а потом пусть дозорных находят. Тогда уже старшина над ними висеть будет, а не наоборот. Висеть, дергать, направлять, куда надо, и… ждать. Ждать, когда наши подойдут, когда облава начнется.

Но… провозились: Соню хоронили, Четвертак уговаривали, - время шло. Федот Евграфыч пока автоматы проверил, винтовки лишние - Бричкиной и Гурвич - в укромное место упрятал, патроны поровну поделил. Спросил у Осяниной:

Из автомата стреляла когда?

Из нашего только.

Ну, держи фрицевский. Освоишь, мыслю я. - Показал ей, как управляться, предупредил: - Длинно не стреляй: вверх задирает. Коротко жаль.

Тронулись, слава тебе… Он впереди шел, Четвертак с Комельковой - основным ядром, а Осянина замыкала. Сторожко шли, без шума, да опять, видно, к себе больше прислушивались, потому что чудом на немцев не нарвались. Чудом, как в сказке.

Счастье, что старшина первым их увидел. Как из-за валуна сунулся, так и увидел: двое в упор на него, а следом остальные. И опоздай Федот Евграфыч ровно на семь шагов - кончилась бы на этом вся их служба. В две бы хороших очереди кончилась.

Но семь этих шагов были с его стороны, сделаны, и потому все наоборот получилось. И отпрянуть успел, и девчатам махнуть, чтоб рассыпались, и гранату из кармана выхватить. Хорошо, с запалом граната была: шарахнул ею из-за валуна, а когда рвануло, ударил из автомата.

В уставе бой такой встречным называется. А характерно для него то, что противник сил твоих не знает: разведка ты или головной дозор - им это непонятно. И поэтому главное тут - не дать ему опомниться.

Федот Евграфыч, понятное дело, об этом не думал. Это врублено в него было, на всю жизнь врублено, и думал он только, что надо стрелять. А еще думал, где бойцы его: попрятались, залегли или разбежались?

Треск стоял оглушительный, потому что били фрицы в его валун из всех активных автоматов. Лицо ему крошкой каменной иссекло, глаза пылью запорошило, и он почти что не видел ничего: слезы ручьем текли. И утереться времени не было.

Лязгнул затвор его автомата, назад отскочив: патроны кончились. Боялся Васков этого мгновения: на перезарядку секунды шли, а сейчас секунды эти жизнью измерялись. Рванутся немцы на замолчавший автомат, проскочат десяток метров, что разделяли их, и - все тогда. Хана.

Но не сунулись диверсанты. Голов даже не подняли, потому что прижал их второй автомат - Осяниной. Коротко била, прицельно, в упор и дала секундочку старшине. Ту секундочку, за которую потом до гробовой доски положено водкой поить.

Сколько тот бой продолжался, никто не помнил. Если обычным временем считать, - скоротечный был бой, как и положено встречному бою по уставу. А если прожитым мерить - силой затраченной, напряжением, - на добрый пласт жизни тянуло, а кому и на всю жизнь.

Галя Четвертак настолько испугалась, что и выстрелить-то ни разу не смогла. Лежала, спрятав лицо за камнем и уши руками зажав; винтовка в стороне валялась. А Женька быстро опомнилась: била в белый свет, как в копейку. Попала - не попала: это ведь не на стрельбище, целиться некогда.

Два автомата да одна трехлинеечка - всего-то огня было, а немцы не выдержали. Не потому, конечно, что испугались, - неясность была. И, постреляв маленько, откатились. Без огневого прикрытия, без заслона, просто откатились. В леса, как потом выяснилось.

Враз смолк огонь, только Комелькова еще стреляла, телом вздрагивая при отдаче. Добила обойму, остановилась. Глянула на Васкова, будто вынырнув.

Все, - вздохнул Васков.

Тишина могильная стояла, аж звон в ушах. Порохом воняло, пылью каменной, гарью. Старшина лицо отер - ладони в крови стали: посекло осколками.

Задело вас? - шепотом спросила Осянина.

Галя Четвертак образ и характеристика по плану

1. "Подкидыш". Одна из главных героинь повести Б. Васильева " " Галя Четвертак сразу же вызывает у читателя трогательную жалость. Даже фамилия девушки указывает на ее физический недостаток - "ростом... в четверть меньше".

Незаметная и скромная воспитанница детского дома сама старалась привлечь к себе внимание. "Дело о нападении...", поиск несуществующих сокровищ, появление ведьм, любовная лихорадка - все эти проделки сделали Галю знаменитой, позволили ей поверить в себя и собственную значимость.

Галя мечтала о "всеобщем поклонении". Ее не устраивала окружающая серая действительность, из которой она вырывалась с помощью богатого воображения.

2. Война . Погруженная в мечты девушка считала, что ей выпала удачная возможность проявить себя на войне. Поэтому она так настойчиво добивалась отправки на фронт. Гале удалось уговорить подполковника, который отправил ее в зенитчицы, невзирая на несоответствие возраста и роста. Однако военные будни оказались от мечты еще дальше, чем действительность на гражданке.

Галины романтико-героические представления, желание непременно совершить подвиг разбились о строгий воинский устав. Четвертак вновь превратилась в маленькую, смертельно напуганную, беззащитную девочку, у которой малейшая неприятность вызывала слезы.

3. "Мама - медицинский работник". Резкое несоответствие между мечтой и действительностью заставило Галю еще со времени детдома уходить в свой собственный воображаемый мир. Постепенно она даже начинает верить в реальность создаваемых в воображении образов. С их помощью Галя пытается защитить себя от окружающей грубости и жестокости. Особенно остро нужда в защите встает для Четвертак во время экспедиции Васкова.

На войне Галя чувствует себя совершенно беззащитной. Ее очень легко обидеть. Девушка боится насмешек подруг, сурового Васкова, и, конечно же, пока еще невиданного главного врага - немцев. Постоянный страх заставляет Галю выдумать и поверить в существование мамы - медицинского работника. Профессия выбрана не случайно - роль и авторитет медицины в военных условиях невероятно высок.

С помощью выдуманной мамы Галя пытается защитить себя от ужасных с ее точки зрения вещей: питья спирта и надевания сапог погибшей подруги. Осянина даже не понимает, каким страшным и жестоким для Гали становится ее нетерпеливый окрик: "Хватит! Нет у тебя мамы!".

4. "Боец уже был убит" . Вид убитой Сони нанес последний удар по романтическим представлениям Гали Четвертак. Война предстала перед ней во всей своей ужасающей полноте. Трусость Гали при перестрелке с немцами - неизбежное следствие животного чувства самосохранения, вызванного непреодолимым страхом. Выхода у Гали, а тем более у Васкова, не было. Взяв Четвертак с собой, старшина надеялся таким образом придать ей сил. Но с ним отправился уже не боец, а просто смертельно напуганная девочка. Война вошла даже в ее воображаемый мир. "Тупой, чугунный ужас" парализовал волю Гали и не оставил ей никаких шансов на спасение. Трагическая смерть Четвертак, если уместно такое сравнение, напоминает хладнокровное убийство загнанного беззащитного зверька.

Галя Четвертак - четвёртая из девушек - вообще была подкидышем, и фамилию ей дали в детском доме, потому что меньше всех ростом была, в четверть меньше. Поначалу, она была очень активна, и даже приняла участие в нескольких скандалах в детдоме. Но затем стала спокойней, прилежно занималась, возилась с октябрятами и даже пела в хоре, хотя в душе мечтала о популярности. На войну её не брали, потому что она не подходила под армейские стандарты ни ростом, ни возрастом. Но Галя не сдавалась и, наконец, её направили в зенитчицы. Она была самая молодая, по-детски радовалась, что ее взяли на ответственное задание. А потом психологически не выдержала напряжения, не справилась с собственным страхом.

Действие разворачивается в мае 1942 г. Сельская местность в России. Идёт война с фашистской Германией. 171-м железнодорожным разъездом командует старшина Федот Васков.

На разъезде спокойно. Васкову присылают взвод бойцов - девчат-зенитчиц. Поначалу девушки посмеиваются над Васковым, а он не знает, как ему с ними обходиться. Командует первым отделением взвода Рита Осянина. Муж Риты погиб на второй день войны. Сына Альберта она отправила к родителям. Вскоре Рита попала в полковую зенитную школу. Со смертью мужа она научилась ненавидеть немцев «тихо и беспощадно» и была сурова с девушками из своего отделения.

Немцы убивают подносчицу, вместо неё присылают Женю Комелькову, стройную рыжую красавицу. На глазах Жени год назад немцы расстреляли её близких. После их гибели Женя перешла фронт. Её подобрал, защитил «и не то чтобы воспользовался беззащитностью - прилепил к себе полковник Лужин». Был он семейный, и военное начальство, прознав про это, полковника «в оборот взяло», а Женю направило «в хороший коллектив». Несмотря ни на что, Женя «общительная и озорная». Её судьба сразу «перечеркивает Ритину исключительность». Женя и Рита сходятся, и последняя «оттаивает».

Когда речь заходит о переводе с передовой на разъезд, Рита воодушевляется и просит послать её отделение. Разъезд располагается неподалёку от города, где живут её мать и сын. По ночам тайком Рита бегает в город, носит своим продукты. Однажды, возвращаясь на рассвете, Рита видит в лесу двоих немцев. Она будит Васкова. Тот получает распоряжение от начальства «поймать» немцев. Васков вычисляет, что маршрут немцев лежит на Кировскую железную дорогу. Старшина решает идти коротким путём через болота к Синюхиной гряде, тянущейся между двумя озёрами, по которой только и можно добраться до железной дороги, и ждать там немцев - они наверняка пойдут окружным путём. С собой Васков берет Риту, Женю, Лизу Бричкину, Соню Гурвич и Галю Четвертак.

Лиза с Брянщины, она - дочь лесника. Пять лет ухаживала за смертельно больной матерью, не смогла из-за этого закончить школу. Заезжий охотник, разбудивший в Лизе первую любовь, обещал помочь ей поступить в техникум. Но началась война, Лиза попала в зенитную часть. Лизе нравится старшина Васков.

Соня Гурвич из Минска. Её отец был участковым врачом, у них была большая и дружная семья. Сама она проучилась год в Московском университете, знает немецкий. Сосед по лекциям, первая любовь Сони, с которым они провели всего один незабываемый вечер в парке культуры, ушёл добровольцем на фронт.

Галя Четвертак выросла в детском доме. Там её «настигла» первая любовь. После детского дома Галя попала в библиотечный техникум. Война застала её на третьем курсе.

Путь к озеру Вопь лежит через болота. Васков ведёт девушек по хорошо известной ему тропке, по обе стороны которой - трясина. Бойцы благополучно добираются до озера и, затаившись на Синюхиной гряде, ждут немцев. Те появляются на берегу озера только на следующее утро. Их оказывается не двое, а шестнадцать. Пока немцам остаётся около трёх часов ходу до Васкова и девушек, старшина посылает Лизу Бричкину обратно к разъезду - доложить об изменении обстановки. Но Лиза,переходя через болото, оступается и тонет. Об этом никто не знает, и все ждут подмоги. А до тех пор девушки решают ввести немцев в заблуждение.Они изображают лесорубов, громко кричат, Васков валит деревья.

Немцы отходят к Легонтову озеру, не решаясь идти по Синюхиной гряде, на которой, как они думают, кто-то валит лес. Васков с девушками перебирается на новое место. На прежнем месте он оставил свой кисет, и Соня Гурвич вызывается принести его. Торопясь, она натыкается на двоих немцев, которые убивают её. Васков с Женей убивают этих немцев. Соню хоронят.

Вскоре бойцы видят остальных немцев, приближающихся к ним. Спрятавшись за кустами и валунами, они стреляют первыми, немцы отходят, боясь невидимого противника. Женя и Рита обвиняют Галю в трусости, но Васков защищает её и берет с собой в разведку в «воспитательных целях». Но Васков не подозревает, какой след в душе Гали оставила Сонина смерть. Она напугана до ужаса и в самый ответственный момент выдаёт себя, и немцы убивают её.

Федот Евграфыч берет немцев на себя, чтоб увести их от Жени и Риты. Его ранят в руку. Но ему удаётся уйти и добраться до острова на болоте. В воде он замечает юбку Лизы и понимает, что помощь не придёт. Васков находит место, где остановились на отдых немцы, убивает одного из них и идет искать девушек. Они готовятся принять последний бой. Появляются немцы. В неравном бою Васков и девушки убивают нескольких немцев. Риту смертельно ранят, и пока Васков оттаскивает её в безопасное место, немцы убивают Женю. Рита просит Васкова позаботиться о её сыне и стреляет себе в висок. Васков хоронит Женю и Риту. После этого он идет к лесной избушке, где спят оставшиеся в живых пятеро немцев. Одного из них Васков убивает на месте, а четверых берет в плен. Они сами связывают друг друга ремнями, так как не верят, что Васков «на много вёрст один-одинешенек». Он теряет сознание от боли только тогда, когда навстречу уже идут свои, русские.

Через много лет седой коренастый старик без руки и капитан-ракетчик, которого зовут Альберт Федотыч, привезут на могилу Риты мраморную плиту.

Сколько девушек, столько судеб: все разные. Но в одном они все же схожи: все судьбы сломала, изуродовала война. Получив приказ не пропустить немцев к железной дороге, девушки ценой собственных жизней выполнили его. Все пять девушек, отправившихся на задание, погибли, но погибли героически, за Родину.

Многие поколения, читая эту повесть Васильева, будут вспоминать героическую борьбу русских женщин в этой войне, будут чувствовать боль за прерванные ниточки человеческих родов.

Война исковеркала судьбы многих героев: погибли не только девушки, но и старшина. Он погиб последним, пережив гибель всех своих бойцов, которые умерли как настоящие герои, спасая родину, Россию, все живое. Он тяжело переживает гибель девушек, чувствует свою вину, видя в каждой из них невесту, будущую мать, у которой могли бы быть дети и внуки, а «теперь не будет этой ниточки! Маленькой ниточки в бесконечной пряже человечества». Читая повесть Бориса Васильева «А зори здесь тихие…», невольно ставишь себя на место тех девушек, невольно думаешь, как бы повела себя я, оказавшись в столь ужасных обстоятельствах. И невольно понимаешь, что не очень многие люди способны на такой героизм, какой проявили девушки. Считается, что художественная литература основана на вымысле. Отчасти это правда, но Борис Васильев - писатель, прошедший войну, знавший не понаслышке о ее ужасах и убедившийся на собственном опыте в том, что тема женщины на войне заслуживает ничуть не меньшего внимания, чем тема мужского героизма.