Как-толстой понимал роль личности в истории. Cочинение «Образ Кутузова и вопрос о роли личности в истории

1. «Война и мир» - роман о величии русского народа.
2. Кутузов - «представитель народной войны».
3. Кутузов-человек и Кутузов-полководец.
4. Роль личности в истории по Толстому.
5. Философский и исторический оптимизм Толстого.

Нет в русской литературе другого произведения, где были бы с такой убедительностью и силой, как в романе «Война и мир», переданы мощь и величие русского народа. Всем содержанием романа Толстой показал, что именно народ, поднявшийся на борьбу за независимость, изгнал французов и обеспечил победу. Толстой говорил, что в каждом произведении художник должен любить главную мысль, и признавался, что в «Войне и мире» он любил «мысль народную». Этой мыслью освещено развитие главных событий романа. «Мысль народная» лежит и в оценке исторических лиц и всех других героев романа. Толстой в изображении Кутузова сочетает историческое величие и народную простоту. Образ великого народного полководца Кутузова занимает значительное место в романе. Единство Кутузова с народом объясняется тем «народным чувством, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его». Благодаря этому душевному качеству, Кутузов и является «представителем народной войны».

Впервые Толстой показывает Кутузова в военной кампании 1805-1807 г.г. на смотре в Браунау. Русский полководец не захотел смотреть парадную форму солдат, а стал осматривать полк в том состоянии, в каком он находился, указывая австрийскому генералу на разбитую солдатскую обувь: он не упрекал в этом никого, но ни мог не видеть, как это плохо. Жизненное поведение Кутузова - это, прежде всего, поведение простого русского человека. Он «казался всегда простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные речи». Кутузов действительно очень прост с теми, кого он имеет основание считать товарищами в трудном и опасном деле войны, с теми, кто не занят придворными интригами, кто любит родину. Но далеко не со всеми Кутузов так прост. Это не простачок, а умелый дипломат, мудрый политик. Он ненавидит придворные интриги, но очень хорошо понимает их механику и своим народным лукавством нередко берет верх над опытными интриганами. При этом, в кругу людей, чуждых народу, Кутузов умеет говорить языком изысканным, так сказать, поражая противника его же оружием.

В Бородинском сражении проявилось величие Кутузова, которое заключалось в том, что он руководил духом армии. Л. Н. Толстой показывает, насколько русский дух в этой народной войне превосходит холодную расчетливость иноземных военачальников. Так Кутузов посылает принца Витембургского «принять командование первой армией», но тот, не доезжая до армии, просит еще войска, и тут же полководец отзывает его и посцлает русского - Дохтурова, зная, что он будет стоять за Родину насмерть. Писатель показывает, что благородный Барклай де Толли, видя все обстоятельства, решил, что сражение было проиграно, в то время как русские солдаты стояли насмерть и сдерживали натиск французов. Барклай де Толли неплохой полководец, но в нем нет русского духа. А Кутузову близок народ, народный дух, и полководец отдает приказ о наступлении, хотя армия в таком состоянии наступать не могла. Этот приказ исходил «не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе каждого русского человека», и, услышав этот приказ, «измученные и колеблющиеся люди утешились и ободрились».

Кутузов-человек и Кутузов-полководец в «Войне и мире» неразделимы, и это имеет глубокий смысл. В человеческой простоте Кутузова проявляется та самая народность, которая сыграла решающую роль в его полководческой деятельности. Полководец Кутузов спокойно отдается воле событий. В сущности, он мало руководит войсками, зная, что «участь сражений» решает «неуловимая сила, называемая духом войска». Кутузов-главнокомандующий столь же необычен, как не похожа на обычную войну «война народная». Смысл его военной стратегии не в том, чтобы «убивать и истреблять людей», а в том, чтобы «спасать и жалеть их». В этом заключается его полководческий и человеческий подвиг.

Образ Кутузова от начала до конца построен в соответствии с убеждением Тол-стого, что дело войны шло, «никогда не совпадая с тем, что придумывали люди, а вытекая из сущности отношения масс». Тем самым Толстой отрицает роль личности в истории. Он уверен, что ни один человек не в силах повернуть ход истории по своей единоличной воле. Человеческий разум не может играть направляющей и организующей роли в истории, и военная наука, в частности, не может иметь практического смысла в живом ходе войны. Для Толстого величайшая сила истории - это народная стихия, неудержимая, неукротимая, не поддающаяся руководству и организации. Однако писатель отрицал только такую личность, которая ставит себя над массами, не желает считаться с волей народа. Если же действия личности исторически обусловлены, то она играет определенную роль в развитии исторических событий.

Хотя Кутузов и не придает решающего значения своему «я», однако показан Толстым не пассивным, а активным, мудрым и опытным полководцем, который своими распоряжениями помогает росту народного сопротивления, укрепляет дух войска. Вот как Толстой оценивает роль личности в истории: «Историческая личность - суть ярлык, который история вешает на то или иное событие. Вот что происходит с человеком, по мнению писателя: «Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических общечеловеческих целей». Поэтому в истории неизбежен фатализм при объяснении «нелогичных», «неразумных» явлений. Человек должен познать законы исторического развития, но в силу немощности разума и неверного, а точнее, по мысли писателя, ненаучного подхода к истории осознание этих законов еще не пришло, но обязательно должно прийти. В этом состоит своеобразный философский и исторический оптимизм писателя.

Сочиняя "Войну и мир", Лев Толстой создавал не просто роман, он создавал роман исторический. Многие страницы в нем посвящены специфически толстовскому пониманию исторического процесса, его философии истории.В связи с этим в романе действует множество реальных исторических персонажей, так или иначе влиявших на состояние европейского и российского общества в начале XIX века. Это император Александр I и Наполеон Бонапарт, генерал Багратион и генерал Даву, Аракчеев и Сперанский.
А среди них персонаж-знак, обладающий совершенно особой смысловой наполненностью, - генерал-фельдмаршал Кутузов Михаил Илларионович, светлейший князь Смоленский - гениальный русский полководец, один из об-разованнейших людей своего времени.
Кутузов, изображенный в романе, разительно отличается от реального исторического лица. Кутузов для Толстого - воплощение его исторических новаций. Он - фигура особенная, личность, наделенная инстинктом мудрости. Он подобен вектору, направление действия которого определяет сумма тысяч и миллионов причин и действий, совершаемых в историческом пространстве.
"История, то есть бессознательная, роевая, общая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя, как орудием для своих целей".
И еще одна цитата: "Каждое действие... в историческом смысле непроизвольно, находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно".
Такое понимание истории делает всякую историческую личность личностью фатальной, обессмысливает ее активность. Она для Толстого в контексте истории выступает страдательным зало-гом общественного процесса. Только поняв это, можно объяснить действия, а точнее, не-действия Кутузова на страницах романа.
В Аустерлице, имея превосходящее количество солдат, прекрасную диспозицию, генералитет, тот самый, который он выведет потом на Бородинское поле, Кутузов меланхолически замечает князю Андрею: "Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил передать это государю".
А на заседании военного совета перед сражением он просто, по-стариковски, позволяет себе заснуть. Он уже все знает. Ему все известно заранее. Он несомненно обладает тем "роевым" пониманием жизни, о котором пишет автор.
Однако Толстой не был бы Толстым, если бы не показал фельд-маршала еще и живым человеком, со страстями и слабостями, со способностью к великодушию и злобе, состраданию и жестокости.Он тяжело переживает кампанию 1812 года. "До чего... до чего довели! - проговорил вдруг Кутузов взволнованным голосом, ясно представив положение, в котором находилась Россия". И князь Андрей видит слезы на глазах старика.
"Они будут у меня конину жрать!" - грозит он французам. И выполняет свою угрозу. Умел слово держать!
В его бездействии воплощена коллективная мудрость. Он совершает поступки не на уровне их понимания, а на уровне некоего врожденного инстинкта, так, как знает крестьянин, когда надо пахать, а когда сеять.
Кутузов не дает генерального сражения французам не потому, что не хочет, - этого хочет государь, этого хочет весь штаб, - а потому, что это противно естественному ходу вещей, который он не в состоянии выразить словами.
Когда же это сражение происходит, автору не понятно, почему из десятков похожих полей Кутузов выбирает Бородинское, ничем не лучше и не хуже других. Давая и принимая сражение в Бородино, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. Кутузов на Бородинском поле не производит никаких распоряжений, он только соглашается или не соглашается. Он сосредоточен и спокоен. Он один все понимает и знает, что по окончании сражения зверь получил смертельную рану. Но для того чтобы он умер, необходимо время. Единственное хрестоматийно-историческое решение Кутузов принимает в Филях, один против всех. Его бессознательный народный разум побеждает сухую логику воинской стратегии. Оставив Москву, он выигрывает войну, подчинив себя, свой ум, свою волю стихии исторического движения, он стал этой стихией. Именно в этом убеждает нас Лев Толстой: "Личность есть раб истории".

В 1867 году Лев Николаевич Толстой закончил работу над произведением "Война и мир". Говоря о своём романе, Толстой признавался, что в "Войне и мире" он "любил мысль народную". Автор поэтизирует простоту, доброту, нравственность...

«Война и мир» - русская национальная эпопея, в которой нашел свое отражение характер великого народа в тот момент, когда решались его исторические судьбы. Толстой, стремясь охватить все, что он знал и чувствовал в это время, дал в романе свод быта, нравов,...

Семьи Ростовых и Болконских Толстой изображает с большой симпатией, потому что: они участники исторических событий, патриоты; их не привлекает карьеризм и выгода; они близки к русскому народу. Характерные черты Ростовы Болконские 1. Старшее поколение....

В романе Л.Н. Толстого описана жизнь нескольких семей: Ростовых, Болконских, Курагиных, Бергов, а в эпилоге еще и семей Безуховых (Пьера и Наташи) и Ростовых (Николая Ростова и Марьи Болконской). Эти семьи очень разные, каждая уникальна, но без общей,...

1. Новое!

Сочинение

Нет Величия там, где нет простоты, добра и правды. Толстой Великий писатель и философ Лев Николаевич Толстой выводит свою теорию о роли личности в истории. Справедливо полемизируя с буржуазными учеными, создавшими культ великой личности, исторического героя, по воле которого, якобы, совершаются мировые события. Толстой утверждает, что ход мировых событий предопределен свыше, и влияние личности на ход этих событий есть только внешнее, фиктивное. Все совершается не по воле людей, а по воле провидения.

Это означает, что Толстой старается опоэтизировать стихийные законы
жизни. Он утверждает, что все решают чувства, а не разум, что есть
рок, судьба. Теория предопределенности, фатализма, неизбежности
исторических событий сказалась также и на трактовке образов Кутузова
и Наполеона. Роли личности в истории Толстой отводит ничтожно
малую роль, приравнивая ее к назначению «ярлыка», то есть давать
наименование событиям, фактам и явлениям.

Наполеон при жизни получает титул непобедимого и гениального
полководца. Толстой развенчивает Наполеона в нравственном плане,
обвиняя его в отсутствии гуманизма по отношению к простым солдатам
и народу. Наполеон захватчик, поработитель народов Европы и
России. Как полководец, .он является косвенным убийцей многих
тысяч людей. Это давало ему право на величие и славу.
Государственная деятельность Наполеона в этом свете постановки
вопроса попросту была безнравственна. Европа не могла никого
противопоставить Наполеону, «никакого разумного идеала», и только
русский народ хоронит его сумасбродные планы захвата мирового
государства. Толстой пишет: «Вместо гениальности являются глупость и
подлость, не имеющие примера». Весь облик Наполеона ненатурален и
лжив. Он не мог отвечать высоким моральным требованиям, поэтому в
нем нет и подлинного величия. Воплощением всего этого является
Кутузов. Толстой отмечает в нем не только «мудрого наблюдателя
событий», но и талант полководца, руководившего самым главным
моральным духом войска. Толстой пишет: «Долголетним военным
опытом он знал, что руководить сотнями тысяч человек нельзя одному
человеку, что решает участь сражения не распоряжения
главнокомандующего, не место, где стоят войска, не количество пушек
и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска».

Противоречия во взглядах Толстого на изображение им Кутузова
проявляются в том, что, с одной стороны, Кутузов мудрый,
пассивный наблюдатель хода военных событий, руководитель духа
войска, а, с другой стороны, это полководец, активно
вмешивающийся в ход военных событий. Кутузов предложил
Наполеону генеральное сражение и при численном превосходстве
Наполеона одержал военную и моральную победу Кутузов на
следующий день отдает приказ о контрнаступлении, чтобы поднять дух
войска, но потом отменяет приказ в целях сохранения армии и сил. И
таких примеров много. После изгнания Наполеона из России Кутузов
подает в отставку, считая свою миссию выполненной. Так реализм
Толстого взял верх над путами его фаталистической философии и
художественно представил истинное лицо великого полководца, его
кипучую энергию, активное участие в ходе военных событий. Война
приобретала всенародный, национальный характер, поэтому на посту
главнокомандующего должен был быть не иностранец (Барклай), а
русский полководец Кутузов. С приходом его на этот пост русские
воспрянули духом. Они даже сочинили пословицу: «Пришел Кутузов
бить французов». Превосходство русской армии в военном отношении и
полководческий гений Кутузова показали в 1812 году, что русский
народ непобедим. В яркой пушкинской оценке личности великого
полководца содержалось зерно замысла образа Кутузова в романе
Толстого.

В русской армии жил неукротимый дух суворовской «науки
побеждать», были живы национальные традиции военной школы
Суворова. Солдаты вспоминают его и во время боя, и у костра.
Как к оценке поступков отдельных людей, так и к оценке исторических
событий, Толстой подходит с критериями добра и зла. Развязывание
войны он считает величайшим проявлением зла. «Мысль народная»
пронизывает и философские выводы Толстого, и изображение
конкретных исторических событий, исторических деятелей, и
обрисовку рядовых людей, оценку их нравственного облика.

Важнейший вывод, который вытекает из художественных картин и
теоретических рассуждений писателя, вывод о решающей роли
народных масс в истории. Изображая войну 18051807 годов, Толстой
объясняет причину поражения русских именно тем, что солдатской
массе неясен был смысл этой войны, чужды ее цели. Совсем по иному
изображаются настроения армии в войне 1812 года. Эта война носила
народный характер потому, что русский народ защищал свой дом и
свою землю. Подлинный героизм, незаметный и естественный, как
сама жизнь, это качество проявляется и в боях, и в солдатских буднях,
и в отношениях русских воинов друг к другу и к врагу. Народ предстает
перед нами как носитель высших нравственных ценностей. Общие цели
и общая беда сплачивают людей, независимо от того, к какому
сословному кругу они принадлежат, поэтому лучшие национальные
черты русского человека выявляются во время всенародного бедствия.

В «Войне и мире» воплощена подлинная народность величайшее
завоевание русской классической литературы. О людях, о жизни, об
исторических событиях писатель судит с точки зрения интересов всего
народа, который является по существу главным героем его
произведения. Стремясь осмыслить закономерности человеческой
жизни, исторического процесса, писатель не только рисует живые
картины, образы и судьбы людей, но и рассуждает как философ,
ученыйисторик, говорящий на языке науки. Любимая мысль писателя
живет в каждом образе, в каждой сцене, в каждой детали созданной им
великой эпопеи.

Нет величия там, где нет простоты, добра и правды. Великий писатель и философ Лев Николаевич Толстой выводит свою теорию о роли личности в истории. Полемизируя с те-ми учеными, создавшими культ великой лич-ности, исторического героя, по воле которого совершаются мировые события, Толстой ут-верждает, что ход мировых событий предо-пределен свыше, и влияние личности на ход этих событий есть только внешнее, фиктив-ное. Все совершается не по воле людей, а по воле провидения.

Это означает, что Толстой старается опо-этизировать стихийные законы жизни. Он утверждает, что все решают чувства, а не ра-зум, что есть рок, судьба. Теория предопре-деленности, фатализма, неизбежности исто-рических событий сказалась также и на трак-товке образов Кутузова и Наполеона. Роли личности в истории Толстой отводит ничтож-но малую роль, приравнивая ее к назначению «ярлыка», то есть давать наименование собы-тиям, фактам и явлениям.

Наполеон при жизни получает титул непо-бедимого и гениального полководца. Толстой развенчивает императора в нравственном плане, обвиняя его в отсутствии гуманизма по отношению к простым солдатам и народу. Бо-напарт — захватчик, поработитель народов Европы и России. Как полководец, он являет-ся косвенным убийцей многих тысяч людей. Это давало ему право на величие и славу. Го-сударственная деятельность Наполеона в этом свете попросту была безнравственна. Европа не могла никого противопоставить Наполеону, «никакого разумного идеала», и только русский народ хоронит его сумас-бродные планы захвата мирового господства. Толстой пишет: «Вместо гениальности явля-ются глупость и подлость, не имеющие при-мера». Весь облик Наполеона ненатурален и лжив. Он не мог отвечать высоким моральным требованиям, поэтому в нем нет и подлинно-го величия.

Воплощением всего этого является Куту-зов. Толстой отмечает в нем не только «муд-рого наблюдателя событий», но и талант полководца, руководившего самым глав-ным — моральным духом войска. Толстой пишет: «Долголетним военным опытом он знал, что руководить сотнями тысяч человек нельзя одному человеку, что решает участь сражения не распоряжения главнокоманду-ющего, не место, где стоят войска, не коли-чество пушек и убитых людей, а та неулови-мая сила, называемая духом войска».

Противоречия во взглядах Толстого прояв-ляются в том, что, с одной стороны, Кутузов — мудрый, пассивный наблюдатель хода собы-тий, руководитель духа войска, а, с другой стороны, — это полководец, активно вмеши-вающийся в ход военных действий. Кутузов предложил Наполеону генеральное сражение и при численном превосходстве врага одер-жал военную и моральную победу. Кутузов на следующий день отдает приказ о контрнас-туплении, чтобы поднять д у х войска, но потом отменяет приказ в целях сохранения армии и сил. И таких примеров много.

После изгнания Наполеона из России Куту-зов подает в отставку, считая свою миссию вы-полненной. Так реализм Толстого взял верх над путами его фаталистической философии и художественно представил истинное лицо великого полководца, его кипучую энергию, активное участие в ходе военных событий. Война приобретала всенародный, националь-ный характер, поэтому на посту главнокоман-дующего должен был быть не иностранец (Барклай), а русский полководец — Кутузов. С приходом его на этот пост русские воспряли духом. Они даже сочинили поговорку: «При-шел Кутузов бить французов». Превосходство русской армии в военном отношении и полко-водческий гений показали в 1812 году, что рус-ский народ непобедим.

В яркой пушкинской оценке личности вели-кого полководца содержалось зерно замысла образа Кутузова в романе Толстого. В русской армии жил неукротимый дух суворовской «на-уки побеждать», были живы национальные тра-диции военной школы Суворова. Солдаты вспоминают его и во время боя, и у костра. Как к оценке поступков отдельных людей, так и к оценке исторических событий, Толстой подхо-дит с критериями добра и зла. Развязывание войны он считает величайшим проявлением зла. «Мысль народная» пронизывает и фило-софские выводы Толстого, и изображение кон-кретных исторических событий, исторических деятелей, и обрисовку рядовых людей, оценку их нравственного облика.

Важнейший вывод, который следует из дей-ствия романа и рассуждений писателя, — о решающей роли народных масс в истории. Изображая кампанию 1805—1807 годов, Тол-стой объясняет причину поражения русских именно тем, что солдатской массе неясен был смысл этой войны, чужды ее цели. Сов-сем иные настроения армии в 1812 году. Эта война носила народный характер потому, что русские люди защищали свой дом и свою землю. Подлинный героизм, незаметный и естественный, как сама жизнь, — это качест-во проявляется и в боях, и в солдатских буд-нях, и в отношениях русских воинов друг к другу и к врагу. Народ предстает перед нами как носитель высших нравственных ценнос-тей. Общие цели и общая беда сплачивают людей, независимо от того, к какому сослов-ному кругу они принадлежат, поэтому лучшие национальные черты русского человека выяв-ляются во время всенародного бедствия.

В «Войне и мире» воплощена подлинная на-родность — величайшее завоевание русской классической литературы. О людях, о жизни, об исторических событиях писатель судит с точки зрения интересов всего народа, кото-рый является по существу главным героем его произведения. Стремясь осмыслить зако-номерности человеческой жизни, историчес-кого процесса, писатель не только рисует жи-вые картины, образы и судьбы людей, но и рассуждает как философ, ученый-историк, говорящий на языке науки. Главная идея про-изведения живет в каждом образе, в каждой сцене, в каждой детали великой эпопеи.

Философия истории в романе Л.Н. Толстого "Война и мир" роль личности и роль масс.

В романе-эпопее "Война и мир" Льва Николаевича Толстого особенно занимал вопрос о движущих силах истории.
Писатель считал, что даже выдающимся личностям не дано решающим образом влиять на ход и исход исторических событий.
Он утверждал:
"Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, - то уничтожится возможность жизни".
По Толстому, ход истории управляется высшим сверхразумным основанием - Божьим промыслом.
В финале романа исторические законы сравниваются с коперниковской системой в астрономии: "Как для астрономии трудность признания движения земли состояла в том, чтобы отказаться от непосредственного чувства неподвижности земли и такого же чувства движения планет, так и для истории трудность признания подчиненности личности законам пространства, времени и причин состоит в том, чтобы отказаться от непосредственного чувства независимости своей личности. Но как в астрономии новое воззрение говорило: "правда, мы не чувствуем движения земли, но, допустив ее неподвижность, мы приходим к бессмыслице; допустив же движение, которого мы не чувствуем, мы приходим к законам", так и в истории новое воззрение говорит: "правда, мы не чувствуем нашей зависимости, но, допустив нашу свободу, мы приходим к бессмыслице; допустив же свою зависимость от внешнего мира, времени и причин, приходим к законам".
В первом случае, надо было отказаться от сознания неподвижности в пространстве и признать неощущаемое нами движение; в настоящем случае точно так же необходимо отказаться от сознаваемой свободы и признать неощущаемую нами зависимость".
Свобода человека, по Толстому, состоит только в том, чтобы осознать такую зависимость и постараться угадать предначертанное, чтобы в максимальной мере следовать ему. Для писателя был очевиден примат чувств над разумом, законов жизни над планами и расчетами отдельных людей, даже гениальных, реального хода сражения над предшествующей ему диспозицией, роли народных масс над ролью великих полководцев и правителей. Толстой был убежден, что "ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное", поскольку "великие люди суть ярлыки, дающие наименование событию, которые так же, как ярлыки, менее всего имеют связи с самим событием". И войны происходят не от действий людей, а по воле провидения.
По мысли Толстого, роль так называемых "великих людей" сводится к следованию высшему велению, если им дано его угадать. Это хорошо видно на примере образа русского полководца М.И. Кутузова. Писатель старается убедить нас, что Михаил Илларионович "презирал и знание и ум и знал что-то другое, что должно было решить дело". В романе Кутузов противопоставлен как Наполеону, так и генералам-немцам на русской службе, которых роднит друг с другом стремление выиграть сражение, только благодаря заранее разработанному подробнейшему плану, где тщетно пытаются учесть все неожиданности живой жизни и будущего действительного хода битвы. Русский полководец, в отличие от них, обладает способностью "спокойного созерцания событий" и потому "ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит" благодаря сверхъестественной интуиции. Кутузов влияет лишь на моральный дух своего войска, так как "долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся со смертью нельзя одному человеку-, и знал, что решают участь сражения не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этою силой и руководил ею, насколько это было в его власти". Этим и объясняется и гневная кутузовская отповедь генералу Вольцогену, который от имени другого генерала с иностранной фамилией, М.Б. Барклая де Толли, сообщает об отступлении русских войск и о захвате всех основных позиций на Бородинском поле французами. Кутузов кричит на принесшего дурные вести генерала: "Как вы... как вы смеете!.. Как смеете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения несправедливы и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему... Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге... Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля... Отбиты везде, за что я благодарю Бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской". Здесь
фельдмаршал кривит душой, ибо подлинный неблагоприятный для русской армии исход Бородинского сражения, следствием чего и стало оставление Москвы, известен ему не хуже, чем Вольцогену и Барклаю. Однако Кутузов предпочитает нарисовать такую картину хода битвы, которая сможет сохранить моральный дух подчиненных ему войск, сохранить то глубокое патриотическое чувство, которое "лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека".
Резкой критике подвергает Толстой императора Наполеона. Как полководца, вторгающегося со своими войсками на территорию других государств, писатель считает Бонапарта косвенным убийцей множества людей. В данном случае Толстой даже вступает в некоторое противоречие со своей фаталистической теорией, согласно которой возникновение войн не зависит от людского произвола. Он полагает, что Наполеон был окончательно посрамлен на полях России, и в результате "вместо гениальности являются глупость и подлость, не имеющие примеров". Толстой верит, что "нет величия там, где нет простоты, добра и правды". Французский император после занятия союзными войсками Парижа "не имеет больше смысла; все действия его очевидно жалки и гадки...". И даже когда Наполеон опять захватывает власть во время ста дней, он, по мнению автора "Войны и мира", лишь нужен истории "для оправдания последнего совокупного действия". Когда же это действие совершилось, оказалось, что "последняя роль сыграна. Актеру велено раздеться и смыть сурьму и румяны: он больше не понадобится.
И проходят несколько лет в том, что этот человек в одиночестве на своем острове играет сам перед собою жалкую комедию, интригует и лжет, оправдывая свои деяния, когда оправдание это уже не нужно, и показывает всему миру, что такое было то, что люди принимали за силу, когда невидимая рука водила им.
Распорядитель, окончив драму и раздев актера, показал его нам.
- Смотрите, чему вы верили! Вот он! Видите ли вы теперь, что не он, а я двигал вас?
Но, ослепленные силой движения, люди долго не понимали этого".
И Наполеон, и другие персонажи исторического процесса у Толстого - не более чем актеры, исполняющие роли в театральной постановке, срежиссированной неведомой им силой. Эта последняя в лице столь ничтожных "великих людей" являет себя человечеству, всегда оставаясь в тени.
Писатель отрицал, что ход истории может определяться "бесчисленными так называемыми случайностями".
Он отстаивал полную предопределенность исторических событий. Но, если в своей критике Наполеона и прочих полководцев-завоевателей Толстой следовал христианскому учению, в частности, заповеди "не убий", то своим фатализмом он на самом деле ограничивал способность Бога наделить человека свободной волей. Автор "Войны и мира" оставлял за людьми лишь функцию слепого следования предначертанному свыше.
Однако позитивное значение философии истории Льва Толстого заключается в том, что он отказался, в отличие от подавляющего большинства современных ему историков, сводить историю к деяниям героев, призванных увлекать за собой инертную и бездумную толпу.
Писатель указал на первенствующую роль народных масс, совокупности миллионов и миллионов индивидуальных воль.
Насчет же того, что именно определяет их равнодействующую, историки и философы спорят по сей день,
сто с лишним лет спустя после публикации "Войны и мира".